Наманекюреными пальцами скользили
Слова в клавиатуре старых дев.
И странно тени по ночам бродили,
Сводя безумством инородных тел.
В объятиях солнца горизонт ласкался,
Полночь была одна навеселе.
И гриф гитарный с треском разломался
Оставив все колки свои в петле.
И души брошенные посреди дороги.
Были грязнее ног босых бродяг.
Смертельной болью мне впивались в ноги
кусочки здесь оставленных коряг.
А на рассвете всё опять уснуло,
Воскресла ежедневная заря.
И полночь утром, словно ветром сдуло
Холодным, в середине октября.
