Под плащом павшей ночи окна замка темны.
Горизонт истекает светом красной луны -
Все бледнее, все выше обескровленный лик.
Полночь близится, где-то слышен филина крик.
Воплю филина вторит злое уханье сов.
Тени башен - как стрелки полнолунных часов.
В чреве каменной башни, пробудившись в ночи,
Затаился хозяин - ожидает, молчит.
Он неслышно крадется от окна до окна,
Но за каждым - все то же, только ночь и луна.
Ни души на дороге, что среди валунов
Убегает от замка сквозь лесистый покров.
На охоту ночную сюзерену пора,
Чтобы в замок вернуться он успел до утра.
Он помчится, как ветер, он в движениях скор.
Неудачи в ловитве он не знал до сих пор.
Укрываться напрасно - не уйдет ни один
Среди тех, кого выбрал для себя господин.
* * *
"В детстве, челюсти сжав слегка,
Я просил у природы дара:
Из надкушенного цветка
Пил я сок. Аромат нектара
Нежил нёбо, ласкал язык -
Безыскусна ребячья радость!
Так, наверное, я привык,
Что укусы приносят сладость.
Позже, зрелым, когда вполне
Был силен я и слыл не трусом,
Дар иной, неизвестный мне,
Получил я с чужим укусом.
Вкус другой я узнал - вот так
Стала жажда моя капризней.
Драгоценнейшая из влаг -
Эликсир бесконечной жизни,
Бойче браги, хмельней вина,
Мед - что уксус в сравненье с нею!
Утоляет она одна
Мой искус. Пью ее, пьянею…
Кравчий, жажду! И манит вновь
Неуклонно меня в дорогу
Ганимед, отдающий кровь
Господину - ночному богу".
* * *
Город ночной - дно моря,
Устричные угодья:
Стиснули крепко створки
Раковины-дома.
С ночью нарядом споря,
Словно рыбак, обводит
Неводом - взглядом зорким,
Жаждая, смерть сама.
Раковины изыски
Лакомые скрывают -
Соками в цвет коралла
Жители их полны.
Чувствует смерть, что близко
Прячется кровь живая!
Лезет мало-помалу
В чьи-то ночные сны,
Шарит по грезам, ищет,
Время не тратя даром.
Поиски не напрасны -
Ведает смерть пути.
В замкнутые жилища
К дремлющим - в их кошмары -
Шепот втекает властный.
Требует смерть: "Впусти!"
Горе тому, кто станет
Жертвой ее вниманья,
Кто подчинится зову -
Радостно смерть войдет,
Лаской его обманет,
Чарами одурманит.
Досуха смерть любого
Высосет, словно плод.
Жажду свою умерив,
Бросит небрежно тело.
Тенью во тьме взовьется
И унесется прочь.
…В доме открыты двери.
Ракушка опустела.
Сердце молчит, не бьется.
Спит равнодушно ночь.
