Жаль, что вы, люди, не видите того, что видим мы. Я сижу на гладком холодном линолеуме и не мигая смотрю в угол. Он пустой. Пока еще пустой. Через некоторое время тьма в нем начнет сгущаться, рождая живую материю, и тогда начнется бой, битва, драка, называйте, как хотите, но смысл остается один – я должен победить. Иначе нельзя. Издаю громкий вопль и быстро нападаю, не давая врагу опомниться. Удар, еще удар, выпустить когти, прыжок, чтобы увернуться от холодного парализующего дыхания, взобраться по шторе вверх, оттуда перелететь на шкаф и, кувыркнувшись через голову, прыгнуть сзади, застав врасплох еще сонную от дневного отдыха гадину. Она беззвучно кричит от ярости и боли, её крокодилий рот открыт в попытке укусить меня за хвост, но я быстрее, умнее и хитрее. В результате её зубы, сотканные из тьмы, кусают воздух в жалких миллиметрах от моей задницы.
Презрительно фыркнув, кусаю её за холку и деру когтями лохматый затылок, отрывая куски плоти и выплевывая шерсть и волосы, пытающуюся забить мне ноздри. Призрачная кровь разбрызгивается по сторонам, оставляя на полу туманные лужи, и стекает по стенам некрасивыми буро-серыми разводами. Порядком поцарапанная и потрепанная, тьма с полным ненависти воем спешно ретируется, спасая свою жалкую жизнь. Растворяется в воздухе, в качестве воспоминания о себе оставляя саднящий бок и тупую боль в лапе.
Я вновь победил, как и всегда. Как может быть иначе, ха. Довольный, вылизываю взъерошенную шерсть и осматриваю себя на предмет повреждений. Вроде цел. А то, что болит – не страшно, поболит – перестанет. Главное – я вновь одержал верх.
Хозяйка недовольно заворочалась под одеялом и села, подслеповато щурясь в темноту.
- Барсик, твою за хвост и за ногу! Два часа ночи! Сколько можно ночью прыгать по квартире? Прекрати уже, иди спать!
Прихрамывая, иду к ней, прыгаю в кровать и сворачиваюсь уютным калачиком в ногах. Слава богу, что вы не видите того, что видим мы. Потому что невидимые кишки, разбросанные по полу комнаты - зрелище не из приятных.
