Это произошло в июне 2011 года. Маша с соседнего двора предложила сходить к старой усадьбе. Я не соглашалась, но она настояла, и все-таки я пошла. У старой усадьбы была, в прямом смысле, мертвая тишина. Мы прошли через аллею, возле тропинки лежали старые башмаки, кажется, такие я видела у Тимы, пропавшего 5 лет назад. Маша подхватила меня под руку и судорожно затряслась. Мы пошли с ней дальше, дом был огромный, но грязный. Он был закрыт, несколько раз, по очереди, дергали за дверь, с последней попытки она странно легко отворилась, мы собрались с силами и вошли в дом. Здесь было страшно, все было в капельках крови - жуткая картина. Маша хотела выйти, ей стало плохо от увиденного, но дверь закрылась. Я сильно испугалась, присела на корточки и заплакала. Маша начала паниковать. Я даже сама не могла успокоиться, нервно перебирая волосы, встала... Вдруг на лестнице раздались шаги, у нас участилось дыхание. Никого не видно, темнота полнейшая. «Ну все, нам конец»,- подумали мы.... Раздался голос среди темноты: "Что вы здесь делаете?". Никто не собирался отвечать, ведь понимали, что некому. Жуткое чувство понимать, что кто-то разговаривает, а никого нет.
Я подошла ближе к Маше, прижавшись к двери, закрыли лицо руками. Оно подходило ближе и ближе, слышался шепот, что-то вроде: "Кто вы такие?". Оно подходило ближе и ближе, сердце билось все сильней и сильней... и все. Оно ближе, еще ближе, уже спускалось, мы, нервно крича, били руками о двери. Оно близко, уже совсем близко! Мы били руками о двери, кричали, плакали, звали на помощь, а оно уже рядом, шепот все четче и четче. Маша достала из кармана сотовый, а он выключен и не включается, хотя батарейка полная. Мы начали кричать еще громче, голос хрипел, но мы старались, оно вот уже стоит. И вот, вдруг, дверь открылась. Я выбежала первой, захватив Машу за руку, она сама была не в состоянии что-то понимать. Мы бежали без оглядки до самого двора, пока не увидели друзей, не услышали смех родителей. Мы побежали рассказывать, но нам никто не поверил, но зато мы знаем правду.
