В столовой было тепло, горел камин. Кирр молча поглощала курицу, Виктор размышлял. Неужели то, что рассказала ему та незнакомка из сна - правда? Что, если он умрет? Как ему узнать? Не мог он и убить француженку. Слишком она ему понравилась. Вспомнились слова женщины: "Ты умрешь. Сожаление и сострадание погубят тебя". Может, ему все-таки убить ее? Нет, тут же ответила совесть. Нельзя. Лучше умереть самому.
То, что она сказала, оказалось правдой. На следующий день Виктор слег в постель. Он тяжело заболел. Ныло все тело, каждое движение причиняло графу невыносимую боль. Горло болело, он почти не мог нормально говорить. Только хрипел. Кирр, вопреки боязни и отвращению, проводила возле него целые дни. Врача она вызвать не могла по двум причинам - сомневалась, что он найдет лекарство, и вообще - она, вроде как, пропала без вести.
Девушка могла убежать, но не стала. Ей не хотелось бросать графа в одиночестве. Виктор понимал, что она могла уже сотню раз сбежать из поместья. И он понимал, почему Кирр все еще рядом с ним.
Он понимал и то, что стоит ему кого-то убить - и все вернется на свои места. Но было два повода этого не делать. Первый был довольно прост - он не мог пошевельнуться, не говоря о том, чтобы оборвать чью-то жизнь.
Второй был посложнее, но его можно было понять. После того сна он стал видеть мир как сложную, многоярусную конструкцию. Жизни людей теперь выглядели как нити. Обрезать такую нить - и человека уже нет. А он и другие убийцы обрывают все больше таких нитей. Нет, лучше умереть самому.
Чем больше граф думал о смерти, тем больше он не понимал, почему раньше не пришел к такому решению? Тогда бы он сохранил больше невинных жизней.
Хрипя и картавя, он попросил у Кирр, сидевшей около него, бумагу. И хоть каждое движение приносило нестерпимую боль, он упрямо писал историю своей жизни. Пусть она будет уроком для всех, кто стал таким же, как он!
"Письмо всем убийцам" - так прозвали этот клочок бумаги. Его уже давно нет и не все люди помнят и вообще знают историю Лондонского маньяка. Нет, это был не Джек-Потрошитель. Это был своего рода его преемник, идущий его путем.
Кирр? Сразу после смерти графа она увезла его письмо в полицию. Пусть ее сердце было разбито, но она все равно была рада. Ведь Виктор раскаялся, а значит там, где он сейчас, граф по-настоящему счастлив.
