Караван медленно тащился по пустыне. Проводник тянул заунывную песню, которая путникам настроения никак не добавляла. Египетское солнце, способное выжечь всё живое, вставало с раннего утра и уходило за горизонт только поздно вечером. В короткие ночные часы путешественники получали некоторое облегчение, но внезапные порывы ветра поднимали песок, и он набивался в глаза, нос и уши.
- Черт бы побрал этого профессора с его научными открытиями. - Джон Стоун смачно сплюнул и сдвинул на затылок свою широкополую шляпу. - Этот песок уже сыплется изо всех моих отверстий. Четвёртые сутки в пути и ни тебе куста, ни деревца. Как думаешь, Билли, долго нам ещё тащиться?
Его путник даже не повернул головы. Край шляпы Билли Гранта уперся в его переносицу, а та часть лица, которая была доступна взору, застыла словно каменная. Ещё какое-то время мужчина молчал, может быть, размышляя над тем, стоит ли разговаривать с таким ничтожеством, и в конце концов снизошёл для разговора.
- Ты вообще, Джон, за каким чёртом сюда попёрся?
- За каким и ты, - ответил Стоун с вызовом.
Лошадь под ним оступилась, и мужчина разразился непристойной бранью, но быстро успокоился и заговорил спокойным тоном.
- Я, Билли, с раннего детства наслушался сказок о пирамидах у Мемфиса. Имхотеп мне как отец родной. Не знаю, какой он там был строитель, но деньжат в пирамиду, наверное, положил немерено. Думаю, если профессор загребёт всё себе, это будет крайне несправедливо
- Да с таким как ты, - улыбнулся Гранд, - профессору не достанутся даже от мертвого осла уши.
- А с таким как ты ...
Договорить Джон Стоун не успел. Его лошадь резко остановилась, а затем попятилась.
- Ты что, ковбой, домой собрался? - расхохотался Билли Грант. - Так тебя же без денег ни одна шлюха к себе и на пушечный выстрел не подпустит.
Кое-как справившись со своей лошадью, Джон Стоун приблизился к своему приятелю.
- Это дурной знак, Билли, - мужчина огляделся по сторонам. - Как и то, что профессор Айсман русский. От русских никогда не знаешь чего ждать.
Грант посмотрел на собеседника с нескрываемой усмешкой.
- Айсман русский? А я всю жизнь считал, что он еврей.
- Какая разница, - зашипел Стоун, - всё равно знак дурной.
Мужчина немного помолчал, явно над чем-то размышляя, затем взволнованно спросил:
- А как ты думаешь, Билли, проводник не сбился с курса? У меня его заунывное нытьё уже в печёнках сидит. Может, его пристрелить, как бешеную собаку?
- Пристрели, - ухмыльнулся Грант. - А потом лучше сам застрелись.
В нескольких десятках метров от Билли и Джона катилась повозка, запряжённая парой лошадей. В ней профессор Айсман беседовал с доктором Нельсоном.
- Вы поймите, док, сейчас вся мировая общественность следит за ходом нашей научной экспедиции.
- Я не спорю, профессор, по поводу важности нашей экспедиции. Я только хочу вас предостеречь от неприятностей. Начнём с того, что команда ваша - сплошные головорезы. Вот хотя бы эта парочка - Билли Грант и Джон Стоун.
- Да бросьте вы, доктор, все они отличные ребята, да ведь и не в этом дело. Наша экспедиция...
Прошло ещё много однообразных и нескончаемых дней. Когда у путешественников уже, казалось, не было ни надежды, ни сил, их взору открылась широкая равнина. На её краю возвышался ряд строений. В его в середине находилась пирамида фараона Джосера.
- О, боже! - воскликнул профессор. - Вы только взгляните на это творение. Этому чуду около пяти тысяч лет! А высота пирамиды порядка шестидесяти метров !
Путники смотрели в ту сторону, куда указывала рука профессора, и каждый думал о своем .
Пирамида была выполнена в форме лестницы.
- По мнению египтян, - не унимался профессор, - фараоны должны были восходить по ней в небо. Это же первая каменная постройка в Египте! Вы представляете, что это должно значить, джентльмены?
«Это значит, что сокровища там несметные», - подумал Джон Стоун, потирая руки.
- Я должен попасть в пирамиду как можно скорее, - воскликнул профессор и устремился вперёд.
Проводник заговорил о чём-то очень быстро.
- Что он там лопочет? - поинтересовался Джон Стоун.
- Да кого интересует мнение этой обезьяны? - возмутился Билли Грант.
- Он говорит, что духи пирамиды могут прогневаться, если в пирамиду войти без разрешения , - пояснил доктор Нельсон
- Какие духи? - Рассмеялся Стоун. - Малый совсем сдурел.
Путешественники направились вслед за профессором. Вход в пирамиду был привален огромной глыбой. Профессор тщетно пытался отодвинуть её в сторону.
- Ну что же вы стоите, - обратился доктор к входящим в состав экспедиции рабочим, - помогите профессору!
С большой неохотой от толпы отделилось несколько человек и направилось в сторону глыбы. Проводник снова что-то заговорил, но его уже никто не слушал. Мужчины обступили глыбу со всех сторон и принялись раскачивать её. Небо моментально заволокло тучами, и где-то совсем рядом послышался раскат грома.
- О, Боже мой, - произнёс один из рабочих. - Это добром не кончится.
Блеснула молния, и одновременно с ней прогрохотал гром. Поражённый молнией рабочий дико воскликнул и упал, широко раскинув руки. Доктор бросился к нему, но было уже поздно - тело несчастного полностью обгорело. Глыба вдруг сама покатилась и придавила насмерть несколько рабочих.
Профессор заглянул вовнутрь пирамиды и почувствовал, как ему в нос ударил неизвестный газ. Голова его резко закружилась, перед глазами поплыли оранжевые круги. Учёный схватился за горло, закашлялся и упал замертво.
Оставшиеся в живых бросились врассыпную. За ними по пятам катилась огромная каменная глыба и давила, давила…
