Медведи

Отголоски чего можно встретить даже в названии медведя: латышский "lācis", литовский "lokys" (из *tlāk, сродни прусскому "clokis") ассоциативно схожи со славянским словом "волкодлак", то есть оборотень (*). При этом происхождение самого слова "волкодлак", как и смысл самого наименования, также вызывает споры. По одной из версий, "волкодлак" — «волк-медведь».

Скандинавы и германцы

В Скандинавии верили, что берсеркеры умеют перекидываться в медведей и волков (*), причем наиболее неистовые и сильные воины обращались именно в медведей.

"Скандинавская старина так же допускала превращение в медвежий образ, и в Норвегии до сих пор существует убеждение, что подобным чародейным искусст­вом обладают лапландцы; а датская песня упоминает о железном ошейнике (eisenhalsband), надевая который — человек делается медведем" (9: т.3). Присутствует этот оборотнический ошейник и в германских легендах.

Также стоит отметить, что у этих народов широко распространены мужские имена "медвежьего происхождения".

Саамы

Былички о превращении в медведей есть и в фольклоре саамов.

"Рассказывают, что жили некогда три сестры. Они ушли от людей в лес, обернулись медведицами и жировали там все лето. Зимой же устроились в берлоге. Тут медведиц и обнаружил охотник. Он окружил берлогу своими знаками и позвал на помощь других охотников. Те разбудили «зверей» и двоих медведиц убили. Только они освежевали их туши, как выскочила третья сестра-медведица и бросилась на распластанную шкуру сестры — лишь одна лапа не попала на шкуру. Девушка вернула себе человеческий облик, но одна рука у нее навсегда осталась медвежьей лапой." (350: с.162)

Угры

"Обским уграм известны и мифы о медведях-оборотнях.

Рассказывают, что некий богатырь любил ходить в лес и однажды заблудился. Чтобы выбраться из лесу, ему нужно было перелезть через поваленный ствол. Пришлось ему снять одежду и карабкаться по замшелому дереву. Когда он перелез на другую сторону, то обнаружил, что мох прирос к его телу, а сам он превратился в медведя. Богатырь полез было назад, чтобы вернуть свою одежду, но было поздно — одежда пропала. Так он и остался лесным зверем." (350: с.346)

Коми

"Медведь почитался у коми, как и у всех финно-угров, сверхъестественным существом, наделенным разумом и силой.

Охота на медведя сопровождается множеством магических ритуалов. Перед охотой варят сладкую кашу из ржаной муки и оставляют ее на ночь перед охотничьей избушкой. Если утром котел оказывается пустым, охотники верят, что медведь принял их жертву и охота будет удачной. Прежде чем убить медведя, нужно было клятвенно извиниться перед ним, заверив, что не охотники-коми виновны в его смерти — зверя убила «русская пищаль». Убитому медведю выбивали когти и зубы, а голову хоронили, приговаривая: «Вот тебя хороним вниз головой ... Не придешь больше сюда».

Однажды медведь попросил у небесного бога (или у популярного у коми святого — Миколы-угодника) большой палец — такой же, как у людей. Бог обещал исполнить его просьбу, но сказал, что в таком случае собаке он даст охотничий лук, а человеку крылья. Тогда медведь отказался от своей затеи. Зато он сам мог превращаться в человека, перекувыркиваясь через медвежью шкуру: так же поступали и колдуны-оборотни (вспомним сказки о «мороке»).

Рассказывают, что сначала медведь обитал на небе и был сыном самого Ена, но однажды прельстился на земную пищу — горох и, спустившись по гороховому стеблю, стал жить на земле.

Смерть (кулём) коми представляли в образе черного медведя." (350: с.218)

Также легенды "коми-зырян рассказывали о колдуне, отлучки которого заприметила его невестка. Она-то и увидела, как свекор пошел однажды в лес и там, перевернувшись через ствол склонившейся к земле березы, стал медведем. Невестка последовала его примеру, да задела ногой за березу, так что одна нога у нее осталась человеческой. Эта ошибка погубила оборотней: они не смогли снова стать людьми, и когда остались на зиму в берлоге, были убиты охотниками." (350: с.162)

Кроме всего вышеперечисленного в фольклоре народов коми существует богатырь Кудым-Ош ("ош" — медведь), мать которого — могучая одноглазая ведунья, зачала сына от медведя. По многочисленным легендам Кудым-Ош стал вождем одного из племен коми и одновременно жрецом, наделенным сверхъестественными способностями. Кудым-Ош прославился как культурный герой — в дальних странствиях он научился выращивать хлеб; он первым отыскал залежи руды и научился выплавлять железо. Кудым-Ош научил людей делать долбленые челны — раньше коми плавали на плотах. Как многие культурные герои (этакий коми-терминатор :), он перед смертью пообещал, что еще вернется на землю. (350: с.215-216)

Ханты

"На другом краю финно-угорского мира, у хантов, рассказывали быличку о том, как жил одинокий старик, и к нему пришел другой белобородый старец, который и предложил ему сотворить чудо. Они подошли к кривому дереву, перевернулись через него и стали медведями. На зиму сделали берлогу. Но старец-знахарь знал больше, чем девицы из саамской былички. Он предупредил своего собрата-оборотня, когда придут охотники. Медведи приперли дверь берлоги рогатиной, охотники потоптались-потоптались, да и ушли ни с чем. Весной же старики снова превратились в людей, перевернувшись у кривого дерева. И живут до сих пор.

Хантыйская быличка объясняет, почему старики приняли облик медведей: в берлоге легче было пережить голодную зиму. Вспомним средневековые рассказы о людях Лукоморья, что засыпали на зиму.

Саамский и хантыйский рассказы, в свою очередь, поясняют русскую сказку о «мороке». Некий прохожий просится ночью в избушку переночевать. Хозяин пускает гостя, но требует, чтобы тот всю ночь рассказывал ему сказки. Гость («морока») заговаривает хозяина настолько, что внушает ему, будто и рассказчик, и слушатель превратились в медведей. Они убегают в лес, охотятся, а на зиму роют берлогу. Морока объясняет своему хозяину, как себя вести, если придут охотники. Тут пришедшие охотники убивают мороку, а замороченный хозяин, пытаясь спастись, бросается на шкуру убитого, чтобы перекувырнуться на ней и, стать человеком, — падает с полатей и приходит в себя." (350: с.162-163)

Славяне

В целом медведь для славянского фольклора — персонаж достаточно значимый, в многочисленных сказках, легендах и былинах с медведем нередко сравнивают богатырей, а также природных духов и демонов: чёрта, лешего, и даже домового: "Домовой может быть и медведем, а точнее полумедведем-получеловеком: его описывают как медведя, только с человеческими ступнями и головой (Тамб.); домовые «на взгляд неуклюжи, как медведи», — руки и ноги их толстые, они покрыты шерстью (Тульск.); в одном из южнорусских рассказов описывается превращение домового в медведя." (286)

Также славяне верили в то, что недобрые для человека духи (например, кикимора) боятся медведя. Интересным фактом является то, что согласно славянским поверьям, медведь — единственный среди зверей — имеет душу. И выглядит она (душа медвежья) как щенок (58: с.162). Возможно, это связано с легендой о происхождении медведей, согласно которой Бог превратил в них людей в наказание за прегрешения или непослушание (58: с.107).

"...медведь, говорят поселяне, был прежде человеком. Когда-то в старину странствовали по земле св. Петр и св. Павел. Случилось им проходить через деревню около моста. Злая жена и муж согласились испугать святых путников, надели на себя вывороченные шубы, притаились в укромном месте, и только апостолы стали сходить с мос­та — они выскочили им навстречу и заревели по-медвежьи. Тогда апостолы сказали: «щоб же вы ривили отныни и до вика!» С той самой поры и стали они медведями."

Lucjan Siemieński "Podania i legendy polskie, ruskie i litewskie" (9: т.3)

"Человеческое происхождение медведя отражено во многих восточнославянских поверьях.

Считается, например, что под шкурой медведь выглядит как человек: самец — как мужчина, а медведица — с грудью, как у женщины. Полагают, что у медведя человечьи глаза, а ступни с пальцами — как руки и ноги человека. В некоторых местностях бытует убеждение, что медведь понимает человеческую речь и даже сам иногда говорит; он постится весь Рождественский пост — сосет лапу в берлоге. Медведь и ведет себя как человек: умеет ходить на двух ногах, любит плясать под музыку, умывается, радуется и горюет, любит и нянчит своих детей. Медведи крадут женщин, пришедших в лес за ягодами, и берут их в жены и даже имеют от них детей. Как и люди, медведи любят мед и водку. По причине такого происхождения в народе существует запрет есть медвежатину." (58: с.107-108)

Более того, медведь также воспринимался как животное воплощение бога грома Перуна, который в таковом образе (по аналогии с греческим Зевсом) нередко развлекался, похищая девиц. "В одной из русских сказок похищаемые девицы прямо названы Луной и Звездою; на крыльях вихря уносят их оборотень-медведь (или лесное чудо) и чудо морское, то есть мрачные тучи, так как дождящего Перуна почитали морским царем, владыкою облачного моря, и давали ему животненный образ медведя." (9: т.2)

Другое воплощение Перуна, сродни упомянутому выше богатырю Кудым-Ошу из коми-пермяцких преданий — персонаж русского фольклора Медведко: "сын женщины и медведя, выше пояса — человек, ниже пояса — медведь." (286)

Также у славян существовали поверья, что волхвы могут обращаться в медведей. Славянский медведь-обротень — Берендей.