Утренняя тишина тихого местечка была нарушена частым лязгом металла и чьими-то криками. На кладбище, присыпанном утренней летней росой, некий человек испуганно колотит в толстую дверь склепа металлическим ломом. Что заставило молодого, крепкого парня делать это в пять часов утра?
Это новый сторож городского кладбища. Хреновая работа для молодого парня, но в захолустье, где он оказался, и это сойдёт. В первое же утро он, обходя кладбище и просматривая его на предмет всяких несуразностей, как-то: вырванных крестов, растревоженных могил и прочих пакостей, прошёл мимо большого, не вязавшегося с остальной картиной, склепа. Этот склеп издалека привлекал внимание своими размерами и белизной. На двери была табличка, которая рассказывала о том, что около 5 лет назад тут была похоронена молодая девушка, безвременно покинувшая своих безутешных родителей, которые и отстроили этот склеп для своего первого и последнего ребёнка.
Сейчас, правда, они перестали приезжать из Москвы в этот полупосёлок-полугород, где была их дача и могила дочери, которую они тут и погребли, так как везти её тело почти за 300 километров на городское кладбище было бы почти что кощунством, и посему решив оставить её почивать среди тенистых деревьев в своём последнем пристанище.
Но что же, всё-таки, делает Борис? Он выламывает дверь захваченным на всякий случай ломиком. Проходя тут около пяти минут назад, он услышал слабые, заглушаемые толстыми бетонными стенами, крики. Да, в склепе определённо кто-то был, и кто бы там ни был – забредшая ли компашка ср*ных готов, которым делать нечего, кроме как по кладбищам таскаться, бабушка ли, которая решила поинтересоваться содержимым склепа или даже «чёрные могильщики», которых по идее надо было бы там оставить да ещё и подпереть – Борис всё равно колотил по толстой деревянной двери, чтобы тот или те, кто был внутри, могли услышать, что помощь идёт, ведь в герметичном склепе запасы кислорода далеко не бесконечны…
— Э-э-эй!!! – парень напряг свои связки, пытаясь прокричать дверь. Еле слышно из-за двери раздался тихий, заглушенный крик, как будто женский, и парень, прокричав, что помощь идёт, несколько раз сильно ударил остриём ломика по двери, стараясь пробить дырочку для воздуха. После почти что десяти ударов он добился результата.
— Помоги мне! – надрывающийся женский голос стал явственнее и громче.
— Сейчас! Сколько вас там?
— Одна! Я уже всю ночь тут!
— Сейчас помогу!
… Пообещать всегда легче, в чём парень тут же и убедился. Он начал обдалбливать дерево вокруг замка, одновременно недоумевая, каким макаром его собеседница, с которой он параллельно разговаривал для поддержания её морального состояния, умудрилась в этот самый склеп проникнуть.
— Я скоро открою дверь!
— Скорее, я пить хочу!
— Что ж ты полезла-то туда, дура? – Борис потихоньку бесился, видя, как медленно продвигается его работа и как быстро силы покидают его.
— Меня заперли тут! И забыли, наверно!
«Ох*ительно», – мелькнуло в парня в мыслях. – «Походу придётся свидетелем идти, ибо это уже статья». Парень воткнул ломик в дыру, образованную в дереве и резко налёг на него. Ломик медленно сгибался, но дверь даже не шевелилась. За дверью раздался плач.
— Подожди, я скоро… – парень не договорил слова «приду», потому что замок вдруг с треском выломал стенки выемки, в которую он был врезан, и пролетел в метре от мокрого, тяжело дышавшего парня. Он толкнул дверь и застыл.
Склеп был пустой. Ну то есть совсем. Только щепки лежали около входа, да пол покрывал ровный слой пыли. Никаких следов, никакой девушки. Абсолютно пустой, тихий склеп.
Парень выронил ломик и в шоке поплёлся из кладбища в сторону дома прошлого сторожа, который жил неподалёку от места своей прошлой работы. Тот, казалось бы, совсем не удивился раннему приходу своего преемника.
— Заходи, – сказал он.
Парено вошёл, был препровождён на кухню за столик и угощён стаканом водки.
— Тоже слышал? – коротко поинтересовался пожилой мужчина.
— Кого? – задал очевидно глупый вопрос парень. – А-а-а… Да.
— Я потому и ушёл оттуда… Говорят… – он осёкся.
— Что?
— Говорят… Что лет пять назад тут люди какие-то на даче дочку свою не уберегли. Утонула, бедная. Вытащили сразу, но помочь уже не смогли. Отстроили за несколько суток склеп и похоронили. А через месяц склеп открыли для каких-то целей…
Борис понял всё без слов.
— Да, – продолжил мужчина, – у порога лежала скрюченная. Врач тут только недавно появился, а тогда приезжала «Скорая помощь», констатировали смерть, да не углядели, наверно, что она живая была. Батяню-то сразу приступ сердечный схватил, а мать её держалась, ездила каждый год. Говаривали, что девка от разрыва сердца умерла, а крики её всё-таки слышал тогда какой-то алкаш, но внимания не обратил, списал на белую горячку и увалился спать прямо на пороге. Случай замяли, афишировать не стали, хотя и страшная смерть, согласись, особенно для девчёнки молодой.
Мужчина покачал головой и задумался.
— А почему вы ушли с работы? – осторожно спросил Борис.
— Так я тоже её услышал. До этого её часто слышали, обычно ранним утром, но убегали. Не успокоится душа, наверно… Я, как услышал сам, подумал, что всё уже, кранты, на пенсию пора, а оно вон оно как, не псих я, получается.
Они ещё немного поговорили, и Борис вышел из дома гостеприимного сторожа, направившись обратно к кладбищу. Трудно сказать, что понесло его туда, где полчаса назад он испытал на себе неприятнейшие уколы страха, доводившего его до тошноты. Ладно, вот он склеп. Парень осторожно заглядывает внутрь – всё те же щепки, всё та же пыль. Хорошо он сторожу не рассказал про развороченную дверь, а то мало ли чего.
Боря закрыл дверь и пошёл в сторожку. Спать ему не хотелось, хотя, поднявшись в 4 часа ночи для обхода кладбища, он считал, что сразу вырубится, как только его голова коснётся подушки. Нет. Ноутбук, который он взял для того, чтобы убивать скуку и время, ему очень пригодился.
Немного развеявшись на просторах Интернета, парень стал думать, что ему делать. То, что он не будет тут работать, он уже знал. Ему ещё не хватало призраков на своём рабочем месте. Не то, чтобы здоровый современный парень был очень суеверным, но, блджад, он СВОИМИ УШАМИ слышал крики девушки, которая билась в истерике о дверь в попытках докричаться до кого-либо, а когда он открыл дверь – там никого не было.
— Надо бы заколотить дверь от греха подальше… да священника призвать! – неожиданно нашёл он решение. Взглянув на часы, парень констатировал, что уже утро воскресенья, а значит, на кладбище будут только «официальные» лица – родственники и друзья тех, кто похоронен в паре десятков метров от сторожки. Ведь иногда бывают не только друзья… Но при свидетелях никто ничего творить не будет противозаконного, а значит, можно и вздремнуть.
Автор: Vlad
