От сумы, да от тюрьмы не зарекайся.
Однажды через сибирскую деревню гнали партию каторжников. Остановились на привал, собрались деревенские - кто поглазеть, кто милостыню несчастным подать. Один из каторжан, молодой и красивый, начал разговаривать с пригожей девушкой, станичного атамана дочерью. А она, видать, забыла присловье: «От сумы, да от тюрьмы не зарекайся» - нос задрала и обозвала его всякими нехорошими словами. Он обиделся.
- Ну, - говорит, - дева, попомнишь меня!
Когда партия каторжан ушла, та девушка, вдруг, ни с того ни с сего, залезла на избу, на князек, и начала кукарекать. И так ее снять хотят, и этак - не дается. Матушка ее смекнула: заколдовали девку за злое слово! - и закричала:
- Верните во что бы то ни стало того человека!
Ну, а конвой уже был далёко. Пришлось становому атаману запрягать лошадей, догонять конвой и оттуда возвращать каторжника. Он вернулся, поглядел на нее и сказал:
- Ну как, девушка, кукурекаешь? Слезай!
И она тотчас замолчала и позволила себя снять. Каторжник и говорит:
- Вот, милая, я хотел с тобой поговорить, как-то повеселить свою душу, а ты меня всяко обозвала. Так вот, в другой раз знай, что человека ты не знаешь, а обижаешь. Больше этого не делай.
Девушка с тех пор изменилась, стала очень вежливая, люди на нее нарадоваться не могли. А раньше только и знала, что нос задирать перед всеми.
Лесной человек.
Вот, произошел случай тут с женщиной. В чем-то она провинилась перед ним, что-то в лесу, наверное, не то делала, не то говорила. Пошла в лес по грибы с корзиной. А в лесах ее ждал человек. Он ее подманил к себе, посадил на спину и понес в лес. Ее очень долго искали.
Сутки ее нет, вторые нет, после стали молиться за нее. После этого, видимо, он ее со спины ссадил и наказал ей не говорить, где была, не рассказывать никому. Люди ее видели, как она выходила к мельнице. Вся одежда была рваная, оборванная.
Она долго не говорила, что с ней было. Потом сказала все. И после этого прожила недолго — померла.
Зап. РѕС‚ Р•. Р”. Р?вановой РІ Рґ. Ширта Тоншаевского района РІ 1991 Рі. Р•. Р’. Зырянова Рё Рњ. Рђ. Арташина.
Млит.
Мой отец лесовщик. Один раз они поехали с бригадой в лес, и у них там мужик пропал. Они его стали искать. Но в этот день не нашли. Только, как в двух церквях молебен отслужили, нашли его на пне за тридцать километров от того места, где были с бригадой. Когда его спросили, что с ним было, он рассказал:
— Где я только не был, где я только не был, и кормили хорошо. Даже ноги не мочил, хотя, через реки и болота шел. Это меня Млит на спине таскал. Все мне показывал.
Правда, после этого случая он скоро умер. Я своими глазами Млита видела. Как-то два года назад пошла в Ширту к сестре. Было это вечером. Иду-иду, и, вдруг, дорогу потеряла. Испугалась, стала молитву читать. Когда читала и увидела Млита. Он мне бородатым показался. Я молитву дочитала и дорогу нашла. А слыхала я, что Млит далеко уносит и уводит.
Зап. от Пелагеи Петровны Веселовой (1917 г. р.) в д. Бол. Лом Тоншаевского района в 1991 г. М. В. Белоус.
Оборотень.
Вот одна рассказывала. Сын у нее оборотнем сделался. Превратиться мог в кого угодно: в зверя, в птицу, в волка, в зайца. Она раз пошла куда-то, а заней кошка бежит, бежит за ней. Так всю дорогу и обратно. Пришла, взяла ножницы, и остригла ухо кошке-то. На следующий день смотрит — сын не поднимается с кровати, захворал.
Она посмотрела, а ухо у него нарушено. Так и сделался он у ней колдуном. Они колдуны-то, говорят, умирать не могут. Силу и колдовство свое отдать должны. А умирают они, только когда охлупень снимают с крыши.
Зап. РѕС‚ Наталии Григорьевны Пуртовой (1930 Рі. СЂ.) РІ Рґ. Керганы Шарангского района РІ 1991 Рі. Р?. Р“. Фирова.
Суртан.
Еще в 1924 году мой дед Кузьма Егорович Маяков рассказывал: Стояла огромная липа, потом она повалилась, сейчас от нее остался лишь пень. Люди приходили к этой липе и оставляли на специальной для этого тарелке деньги. Перед восходом солнца каждый раз старик Суртан с огромной бородой брал эту тарелку и тряс так, что вокруг слышался звон монет.
Этот звон монет и тарелки доходил до нашей деревни. Все слышно было. Мы, маленькие еще, пугались. Суртан жил в этой самой липе. У него была тропка от этой липы до леса. Ходить по этой тропинке боялись. Даже лошади не ходили по этой тропе: пугались. Они вставали на задние ноги, так упирались. Даже близко подходить к этой тропинке боялись.
Там мог ходить только Суртан. Он был марийским богом, вроде Иисуса Христа. Мой дед очень верил и ходил к этой липе. На моление можно было брать свою жену, а другим женщинам, детям ходить туда запрещалось. За это наказывали как следует.
Зап. от К. Д. Маякова (1912 г. р.) в с. Б. Селки Тоншаевского района в 1961 г. В. А. Акцорин.
