«По закону подлости у меня всегда ломается именно та вещь, которая мне просто необходима. Вот и вчера у меня сломалась моя любимая старая швабра. А без нее я как без рук. Новую швабру покупать не хотелось, поэтому, попытавшись безуспешно починить старую, я пошла к своему соседу Виктору, поняв, что без мужских рук просто не обойдусь.
Повертев в своих руках обломки моей швабры, Виктор сказал странную вещь:
- Отремонтировать тебе ее конечно не сложно, но не стану я этого делать.
- Почему?
- В руки ее брать страшновато, уж очень похожа она на ту швабру, которой меня огрела моя бабка Раиса, - ответил сосед.
- Ничего себе. Любила же Вас бабушка! – уставилась я на него.
- Не-е, бабка у меня хорошая, - сказал он. – Хоть и шел ей уже девятый десяток, но она была энергичной, самостоятельной, жила себе отдельно и опеки над собой не терпела. Лишь изредка приглашала нас в гости, а так жила себе сама. Я, правда, втайне от нее сделал себе ключ от ее двери, чтобы в случае чего, прийти ей на помощь.
Никаких животных, вроде кошек и собак она не держала, и на окнах у нее не стояло никаких вазонов с геранью. Правда, росло у нее в большом горшочке странное уродливое растение, вроде кактуса. Бабушка называла его Адская Лилия и трогательно о нем заботилась. Я, правда, не понимал, что такого хорошего бабка увидела в этом растении – оно никогда не цвело, было серым, колючим и корявым. На этот кактус я не обращал особого внимания, пока не настал особый момент.
Бабка однажды затаилась в квартире – на звонки не отвечала, на улице не показывалась. Мне стало тревожно, страшно за бабушку, и я, вспомнив про дубликат ключа, решил без спросу к ней сходить в гости. Я открыл дверь ее квартиры, и мне стало очень страшно: что если она лежит посреди комнаты уже умершая? Тихо, словно вор, пробрался я в бабушкино жилище и увидел там то, что и не думал увидеть. К счастью, мертвой бабушки там не было, зато сухое и корявое растение в горшке украсилось дивным по красоте огромным цветком. Таких красивых цветов я раньше не видел. Цветок действительно напоминал лилию – светло кремового цвета с росистой сердцевиной, бархатными лепестками и медовым пьянящим ароматом. Я и раньше видел цветущие кактусы, но их цветки воняли гнилым мясом, привлекая мух. Ароматом этого же цветка я не мог надышаться.
Так стоял я, раздувая ноздри и забыв обо всем на свете, и тут ощутил сильнейший удар по спине. Я обернулся и увидел бабушку Раю со шваброй наперевес. Лицо ее было белей стены и злобным до ужаса. Она опять замахнулась на меня шваброй, но я увернулся, схватил ее в охапку и понес в ванную. У бабули явно была истерика, и ее надо было срочно приводить в чувство. Холодная вода, валерьянка, ромашковый чай и мой убаюкивающий голос успокоили старушку. Она посмотрела на меня вполне разумно и вдруг заплакала, запричитала.
- И зачем ты дурень, сюда приперся? Духом проклятого цветка надышался. Неужто тебя мне тоже схоронить придется вместо себя?! – всхлипывала бабуля.
- Успокойся бабушка, все ж нормально, - ворковал я.
- Что ж нормального-то? Я ж специально в норке своей спряталась, чтобы мою проклятую лилию никто не видел. Это ж не простой цветок.
Помню, как сейчас, еще незамужней девицей я щедро подала милостыню одной нищенке-цыганке. И одежку ей какую-то отдала свою, и в торбу положила хлеба и овощей. Благодарная цыганка мне сказала: «Гадать тебе я не буду, но одну милость для тебя сделаю – и, протянув мне маленький колючий росточек, сказала: - Некоторым людям хочется узнать свое будущее, но не будущее их интересует, а их смертный час. Посади этот росток в кадушку, и расти его. Вырастет он, а ты смотри: первый раз зацветет – на волосок от гибели будешь, но смерть обойдет тебя стороной. Второй раз цветок тоже будет грозить твоей жизни, но и второй раз убережешься, а вот третий цветок – это твоя смерть. Никуда уж от нее не денешься. Так что живи спокойно, до третьего цветка. Только ты вот, милая, постарайся, чтобы цветка этого чужие и свои люди не видели, иначе им тоже не поздоровится». Вот с таким «благословением» и отошла нищенка от моего двора.
Цыганке я не поверила, но росточек-цветочек посадила в горшок. Цветок принялся сразу и стал расти понемногу. Я нет-нет, да и взгляну на цветочек, не собирается ли растение цвести, но кактус был сух и колюч. Я жила как все. Вскоре вышла замуж, родила детей и совсем не думала о цветке. Прожили мы с мужем семь лет, когда на кактусе появился маленький робкий бутончик, пока он не раскрылся, но мне так хотелось поглядеть, какой будет цветок, и я его оставила. Цветок был очень красивым, и мой страх перед такой красотой растаял. Твой дедушка тоже им любовался – даже жадно его нюхал. Буквально на следующий день муж мой наступил на ржавый гвоздь и чудом не заработал гангрену. Чуть было ног ему не отняли. Болел долго. Надо было сразу мне от Адской Лилии напрочь избавиться, но я почему-то ее оставила.
Второй раз кактус зацвел через три года. Я благополучно заперла его в чулане подальше от греха, правда, на меня попала его желтая пыльца. Через два дня скукожившись от чудовищной боли, я ехала в больницу в карете «скорой помощи». Аппендицит нагноился и лопнул. Едва душу Богу не отдала. Еле поправилась и решила по приходу домой сразу цветок выбросить. Дома же опять почему-то до цветка руки не дошли, тем более что я подумала: «Два раза уже цвел, значит, третий бутон не скоро ждать, да и срезать его всегда можно».
Вот так и остался цветок возле меня. Рос и словно бы спал, больше не цвел, до нынешнего времени. Теперь снова распустился, вот я дома и затаилась. Мне помирать не обидно – пожила уж. Так тебя нелегкая принесла. Я ж не знала, что ты ключ-дубликат сделал! Смотрю, а ты уже его нюхаешь, вот я тебя шваброй-то и приласкала. Не воруй у меня смерть, пожалуйста, - мой это цветок.
- Ой бабуль, да не придумывай ты сказок-страшилок. Все это совпадение, не более.
- Хорошо бы, внучек, совпадения, но теперь нужно тебе смотреть в оба. Черт тебя дернул понюхать Адскую Лилию.
Настроение у бабушки было самое плачевное. Она снова убрала подальше свою лилию и вскоре вытолкала меня за порог. Я шел домой задумчивый и хмурый и тут слышу крик: «Берегись!» Чего и кого беречься, я не успел сообразить. Сзади меня толкнуло, гаркнуло, зарычало. Теплая пасть дохнула в нос смрадной злостью. «Собака!» - подумалось мне. Я вжал голову в плечи, накинул на голову куртку и приготовился умирать. Что дальше было – не помню. Очнулся уже весь в бинтах. Швов была уйма. Хорошо еще, что лицо сберег как-то. Шея, плечи, руки – все в шрамах до сих пор. Но на том чертов цветок не успокоился: ровно через месяц умерла бабушка. Радовало только то, что смерть ее случилась во сне – тихо и спокойно.
Уродливый цветок отправился на свалку, хозяева злобной псины сплавили собаку подальше и еще долго платили мне и извинялись за недосмотр. Он у них из вольера выбрался. Вот такая вот история со мной приключилась, а вспомнил я ее, взглянув на твою швабру.»
