Никто ведь толком так ничего и не рассказал нам о событиях 1992 года. Что там произошло у Белого дома в Москве? Почему? Кто виноват и что делать? Замяли, заморочили, трусливо заговорили, замутили последующей неразберихой. Сегодня об этом вспоминают как о неком казусе, незначительной перестрелке, ребячестве политически незрелых голов, что ли. А ведь дело было нешуточное.
Не знаю, почему я заранее получила некий знак о предстоящей трагедии, который поняла лишь позже.
Где-то за неделю до вышеуказанных событий случилось мне быть в краснодарской церкви в честь Георгия Победоносца на утренней литургии. Не сказать, что явлению предшествовала какая-то особая молитвенная атмосфера в храме или мои усиленные молитвы – всё было как обычно. Я стояла, вслушиваясь в ход службы: на хорах запели «Иже Херувимы», кое-кто опустился на колени. И тут я ощутила какую-то странность в окружающей обстановке, аномалию. И, подняв глаза, обмерла.
Прямо над амвоном высоко в воздухе парил… Николай Чудотворец. Я его сразу узнала — по высокому лбу с залысинкой и венчиком из седых волос на сияющем нимбе. В руках он что-то такое держал, кажется – в одной книгу, в другой крестик. А ниже перед ним высилась… огромная гора из людей в белых одеяниях, скорее – в тогах. Что они мертвы, было ясно сразу: тела неподвижны, из вороха тел неестественно торчат одеревеневшие руки и ноги. И у всех людей красивые и сияющие лица. Я, изумлённо глядя на жуткое видение, мысленно вопросила: «Кто они?» «Жертвы, невинная кровь», — почему-то улыбаясь, мыслью же ответил Николай Чудотворец. «Жа-алко их!» — вздохнула я. Он отрицательно покачал головой. «Так надо?» — поняла я. «Да, — кивнул он, — это выкуп за правое дело». С душевной тоской глядела я на молодые прекрасные лица, а Николай Чудотворец продолжал улыбаться. Ещё миг, и видение исчезло.
В храме было буднично и спокойно, никто этого ужаса не видел. До конца службы пыталась я разъяснить себе увиденное, но не смогла.
После я рассказала близким и знакомым о своём видении, они пожали плечами. Лишь одна, Елена, увлекающаяся эзотерикой, туманно заметила: «Мы ведь многого не знаем, возможно, где-то пролилась невинная кровь».
А вскоре грянули события, всколыхнувшие Россию: обстрел Белого дома, танки в Москве, жертвы среди населения. Я тогда всю ночь провела у приёмника, напряжённо вслушиваясь в захлёбывающиеся автоматные очереди и голоса — какая-то мятежная радиостанция транслировала информацию о ходе событий в Москве. До дрожи страшилась гражданской войны. Ведь давно известно, что такое «русский бунт – жестокий и беспощадный». Что будет с моими детьми? Со всеми, кого я люблю? Неужели этот кошмар неизбежен? Но Бог миловал.
Потом как-то один знакомый, директор завода, оказавшийся в те дни в Москве по делам службы, с воодушевлением рассказывал, как он стоял в кольце защитников Белого дома. Как они готовы были все полечь там, закрывая собой Россию. «Такого единства и родства душ с чужими мне людьми я ещё никогда не испытывал, мы были одной семьёй», — говорил он. «Много погибло людей?» «Да, сотни, а может, тысячи. Информацию скрывали. Да я думаю, это и неважно, главное – мы устояли, страну защитили, а виновных всё равно Бог покарает». Кстати сказать, этот человек был отнюдь не русской национальности. Но поскольку страна у нас на всех одна, он – русский по духу. Может даже больше тех, кто любит об этом пошуметь. Мне думается, те, кто не остался тогда в стороне, спасли Россию от страшной братоубийственной войны. Не напрасны были и жертвы убиенных в те дни. Кровь невинных мучеников свята – она искупила Россию. Об этом улыбался тогда в храме Николай Чудотворец. И говорят – они в своей душе идут на это сознательно.
Зачем же было то видение? Что оно изменило? Возможно, чтобы спустя много лет рассказать вам о нём.
