Рассказывала женщина, старенькая и больная, горько каясь в содеянном… Называла себя ведьмой и разными нехорошими словами, сожалела, считала свои болячки Божьим наказанием за страшный грех. И говорила — так мне и надо.
Когда-то давно жила она в деревне у прекрасной реки, по которой плавали утки, гуси, другие птицы. И однажды неведомо откуда залетели в эти края три белых лебедя, и остались жить на реке. Все любовались прекрасными птицами, подкармливали, а те доверчиво к людям шли. И эта женщина, явно любившая всё прекрасное, часто на речку приходила — полюбоваться и покормить.
Жили на селе два «молодца», Димка и Стёпка, и однажды она увидела, как они на крючок удочки хлеб прицепили и лебедей «подкармливают». Сердце ее сжалось от ужаса, стала она их стыдить, а они ей: птица ничейная, дичь, гуляй, тетя, не мешай охотиться.
Тогда тетя упросила их не трогать лебедей, пообещав взамен купить свинины на шашлыки. И купила три кило отборной, хоть и дорого ей вышло, да лебедей жальче. Отдала мясо, потребовав не трогать птиц. Те согласились, пикник устроили — дым коромыслом. А тетка пыталась лебедей пугать, чтоб улетели куда от греха, но ничего не вышло — прирученные птицы не захотели покидать места, где их кормили и любили.
А через неделю женщина обнаружила на берегу горку белого пуха. Кровь ударила ей в голову, и она бросилась к Степкиному двору. Дружки, как всегда, пили водку в саду. И в ответ на ее возмущенные слова просто послали куда подальше.
— Да чтоб вас разорвало, твари ненасытные! — воскликнула женщина и поплелась домой. Мерзко ей теперь было дышать с этими людьми одним воздухом, ходить по одной дороге, и она поехала в гости к сестре на Львовщину. Пробыла там три недели и вернулась.
И узнала новости: оба умника валялись в больнице. У одного в гараже разорвался баллон с ацетиленом, выжил он чудом, но получил страшные ожоги. А у второго разорвался гнойный аппендицит, тоже еле спасли. И оба случая — через три дня после доброго пожелания.
Узнав такое, тетка похолодела — вот тебе и разорвало! Жалость и раскаяние охватили ее, и она поехала к ним в больницу. Обоих уже перевели из реанимации в палату, но видочек у них был — жуть. Вся спесь слетела, кушали теперь манную кашку по ложечке. А увидев эту тетю, аж позеленели и стали прощения просить, сетуя, что у них же дети малые, а им еще долго по больницам валяться.
Тетка с тех пор все в храм ходит, грех замаливает, да никак сама себя простить не может. Ведь здоровья у них прежнего уже не будет — ей этого жаль.
А как по мне, то некоторым людям лишнее здоровье только во вред.
