1948 год.
Старшая сестра прихорашивалась, собираясь пойти с подругами в соседнее село на танцы. Младшая сестра-подросток ходила за ней и канючила, чтобы та взяла ее с собой, ведь сколько раз обещала, а никогда не берёт. Это нытьё стало надоедать, и старшая приказала мелюзге одеваться поприличнее, чтобы не опозорила перед подругами.
Дорога в соседнее село шла через поле, небольшой лесок и снова поле, не более пяти километров. Это была даже не дорога, а накатанные колхозными грузовиками две глубокие колеи все в колдобинах и ямах. Но молодые ноги быстро переносили через препятствия, и на танцы девчата поспели вовремя.
Младшая сначала крутилась возле сестры, а потом заметила стайку сверстников и примкнула к ним. Мелкотня передразнивала старших, изображая танцующих и обсуждая наряды. Веселясь от души, девочка опомнилась только тогда, когда народ начал потихоньку расходиться по домам. Она кинулась искать сестру и ее подруг, но никого не нашла – все давно уже ушли, а про неё просто забыли. Поняв это, она также поняла, что домой ей придется возвращаться одной.
Пока шла по селу, было не страшно – в домах горели окна, лаяли собаки, слышались голоса. Но выйдя за околицу, она боязливо поёжилась. За селом лежало темное поле, над которым стелилась дымка тумана. За полем виднелись черные пики ночного леса. Дорога, петляя серой лентой, исчезала в густой пелене. Быстро идти не получалось, так как через шаг спотыкалась об колдобины, которые стали невидимы в ночной тьме. Пристально глядя под ноги, она не заметила, как пересекла поле, и удивилась, увидев выросшую перед ней громаду леса.
Идти стало еще тяжелее, так как в темноте ночного леса дорога уже просто угадывалась. Одно радовало - лес был небольшой. Скорее, лесополоса между двух полей. Когда впереди появился просвет и серая лента дороги, выходящей из леса, девочка облегчённо вздохнула - еще одно поле и родная деревня, и она дома.
Но в тот момент, когда сердечко радостно заколотилось от близости дома, оно ухнуло в глубину липкого страха. Впереди на дороге, на выходе из леса, стояло что-то высокое, безликое, в белых одеждах. И стояло на той же самой колее, по которой шла и она. Девочка остановилась и перешла на другую колею. Фигура в белом медленно передвинулась туда же. Постояв, девочка вернулась на прежнюю колею, и фигура переместилась вместе с ней. Навалился ужас. Ужас, от которого деревенеет тело и разлетаются мысли. Уже почти ничего не соображая, она подняла руку, перекрестилась и ещё раз перешагнула на соседнюю колею. Белое одеяние колыхнулось, но осталось на месте. Маленькими шажками на ватных ногах, девочка пошла по дороге, приближаясь к стоящему впереди. Фигура не шевелилась и колею не меняла. Зажав в кулачке нательный крестик, висевший у неё на шее, и низко опустив голову, она прошла мимо белого силуэта. Перед ней лежало тёмное поле, а вдалеке горели огоньки в избах её деревни. Не оборачиваясь и более не останавливаясь, она двинулась к дому. Кулачок сжимал крестик, а по щекам бежали слёзы. Пережитый в лесу ужас не отпускал всю дорогу до самого крыльца.
Придя домой, девочка увидела, что все давно спят. И старшая сестра тоже крепко спала, искренне забыв про младшую сестренку. Семья была большая, детей было много, и отсутствие одного ребенка просто не заметили.
Этой девочкой была моя мама.
История написана с её слов.
