Вот опишу случай. Я работала вместе с женщиной, у которой в Чечне недавно погиб сын, не прошло и трех месяцев со дня похорон. Никаких подробностей о его гибели я не знала, поскольку эту тему мы не обсуждали, чтобы не бередить раны матери. И вот однажды под утро, когда я уже почти просыпалась, была в полудреме, даже разок открывала глаза, чтобы посмотреть, рассветает ли за окном, мне снится нечто странное… Я потом спрашивала у Галины: «У тебя сын светленький?» «Да», — отвечает. «Небольшого роста, худой?..» — «Да, откуда ты знаешь?» — «А второй сын чернявый, крепкого телосложения?» — «Да, он старше… Рассказывай! Ты что-то знаешь?» Я говорю — ночью видела сон, и пересказываю его.
Мне снится, что он, светловолосый, худощавый, скорее похожий на подростка, чуть ли не висит на парне, который выше и крепче его, и они стоят вдвоем около моей постели. Светленький тихо, с перерывами говорит, вернее, шепчет так, что трудно разобрать: «Вертолет… больно… кровь… меня не опознали…» И что-то еще неразборчивое. Я тут же проснулась от страха, и видение исчезло. Наутро решила поговорить с Галиной, мамой погибшего солдата.
Оказывается, их БТР взорвался на фугасе, и Сережку сильно поранило, он был еще живой. Всех убитых и раненых срочно погрузили в вертолет, и тот взлетел. Но потом никаких подробностей о гибели сына ей не сообщили. Она ездила в Ростов-на-Дону на опознание, однако с большим трудом признала в военном морге сына. У него было сильно опухшее от взрыва лицо, затекший глаз, раны в подборовье и на теле, перебитые ноги… В свидетельстве о смерти — его фамилия. Сына они похоронили в родном городе, но она все эти месяцы сомневалась, он ли в могиле. До сих пор не верит, что он умер. Даже на кладбище из-за этих сомнений не ходила. А теперь… Это как весточка от сына: он, он в той могиле!.. Видимо, умер от ран в вертолете, не дожив до реанимации в госпитале.
Галина разрыдалась, тут же пошла в церковь, а потом поехала на кладбище. Старший сын тоже приехал. Оба восприняли мой сон как весть от погибшего сына и брата, и этим будто тяжелый груз был снят с их души. Теперь мать смирилась и знает, где покоится ее сын. Но я-то ведь ничего о нем не ведала и, конечно, не переживала так, как его мать. Он как-то нашел путь, чтобы через меня сообщить родным об их напрасных сомнениях.
