Однажды утром Джордж Хамилтон, сталевар из Глазго, проснулся с окровавленным лицом. Кинулся к зеркалу - и увидел, что за ночь у него появилось с десяток ранок - в основном на лбу. Это было удивительно и страшновато: ведь не мог же Джордж так пораниться о собственную подушку!
А потом кровотечение появилось и в центре ладоней. Тогда он обратился к врачу, но доктор Джон Спенс мог лишь констатировать, что у пациента образовались так называемые стигматы - этакие феноменальные язвы, которые, по идее, в точности повторяют раны распятого Иисуса Христа от гвоздей и тернового венца.
Эта напасть одолевает Хамилтона каждый год - всякий раз на Страстной неделе. А в Пасху все начинает заживать. Но все равно язвы затягиваются очень медленно, почти целый год.
Я наблюдаю его более 10 лет - говорит д-р Спенс. Но, к сожалению, мало чем могу помочь. Медицина до сих пор не знает, что такое стигматы и как их лечить. Они остаются научной загадкой. Бытовало мнение, что появляются они у набожных людей, но Джордж Хамилтон отнюдь не фанатик. Мой пациент всегда был человеком очень уравновешенным и спокойным, правда, он католик, но от местной церкви, к слову сказать, не получил никакой помощи. Там вообще долго не верили, что у него появились стигматы.
- Священник рекомендовал мне больше не ходить в церковь, - рассказывает Джордж. - По-моему, он боится того, что со мной происходит. Каждую неделю он приходит ко мне и причащает на дому. Стигматы стали проклятием моей жизни! Они измучили меня, я сильно исхудал и почти не могу есть. Не могу и работать. Живу на пособие. У меня еще осталось несколько друзей, но я предпочитаю избегать людей, живу затворником. На улицу выхожу в перчатках и с замотанной головой. Стигматы полностью разрушили мою жизнь.
По преданию первые стигматы появились у святого Франциска Ассизского. С тех пор они были зарегистрированы более чем у 320 человек. Раны возникают без всякой видимой причины - и увеличиваются, хотя их никто не задевает и не тревожит.
Церковь и наука продолжают спорить о причинах возникновения стигматов. Как бы то ни было, никто не знает, что это такое и откуда они берутся. Их природа остается одной из величайших тайн. Но Джорджу от этого, конечно, не легче...
