Минск 1939 год
Черный "воронок " шустро проскакивал среди медлительных полуторок и ЗИСов на главной площади города, и, наверное, не нашлось бы такого постового, который бы преградил ей дорогу. За рулем этого зловещего автомобиля был молодой человек лет двадцати пяти с круглым овалом лица аристократа, на нем был черный кожаный плащ и такого же покроя кепка-плошка; на заднем сиденье спал офицер в длинной серой шинели с тремя лычками и красными петлицами на воротнике...
Вот уже которую ночь я не мог выспаться, лишь грузный рев двигателя на время поездки притуплял мою бессонницу. Все началось после возвращения из Испании, я не узнал этот город: он словно утонул в реках страха и ненависти, каждый был готов продать своего соседа за лишнюю комнату в коммуналке, мир окончательно сходил с ума, и я не мог ничего с этим поделать. Я пробыл в рядах добровольцев от самого первого и до самого последнего дня, руины Мадрида, сотни виселиц, канавы заполненные трупами, беспрерывные бои уже никогда не отпустят меня, но ведь там было проще: был ты и был враг, а здесь все были свои. Единственное что меня все еще связывало с этим миром - это моя маленькая дочка Лизонька и ее мама Надежда, наверное, только по этой причине я еще не пустил себе пулю в лоб.
Двигатель остановился и водитель лениво чиркнул спичкой затянувшись едким дымом махорки, сон моментально отступил и я вышел из автомобиля около неприметного но большого здания бывшего ОГПУ, а сейчас главного управления НКВД СССР, оно словно паук охватывало своими пристройками и огромными корпусами близлежащие кварталы. Обыватели старались не задерживаться здесь просто так, лишь все тот же дворник, который каждое утро убирает территорию, размеренно выметал пожелтевшие листья из посветлевших проплешин луж. Возможно он был единственным человеком, который не изменился за эти 4 года моего отсутствия.
-Здравствуй, майор - обратился ко мне старый якут и его игривые глаза сверкнули как у подростка при виде банки варенья.
-Здравствуй и ты- ответил я и мы крепко пожали друг другу руки как это делают старые закадычные друзья.
Мое настроение резко поднялось при виде этого человека, от него словно веяло жизнерадостью и спокойной уверенностью в себе, я даже не сомневался что он переживет все невзгоды и будет также заметать этот дворик многие годы, и будет более счастлив чем многие из тех людей, которые окружали меня.
Начищенные до блеска сапоги несли меня к полуподвальной камере. Внутри было прохладно, единственное зарешеченное окно почти не пропускало солнечный свет, сырость выкрашенных в зеленый цвет стен сковывала волю. Я привычным движением проверил револьвер на специальном креплении под столом, он как обычно находился на месте, иных же удобств кроме двух стульев и лампы в "кабинете" не было.
Вскоре конвоир принес мне несколько потертых папок с именами и архивными номерами. Я взял верхнюю, она была заметно толще других, на первой странице я увидел небольшое фото офицера с орденом красной звезды на груди, рядом лежали скрепленные ржавой скрепкой доносы... много доносов. Этот человек явно был не так плох, как о нем писали, мельком пробежавшись по строкам биографии мой взор четко зацепился за фразу о геройском поступке во время конфликте близ Халхин-Гола. Доносы я даже не стал перечитывать, уже заранее было понятно их содержание. "Возможно я смогу его вытянуть"- прозвучало в моей голове и я принялся за изучение других папок.
Через десять минут ко мне постучали и два конвоира с ППД (Пистолет-пулемет Дехтярева) и ввели высокого, мускулистого человека в серых брюках и клетчатой помятой рубашке, в нем мало угадывался тот человек, которого я видел на фотографии.
- Стрижен Иван Семенович, мда, надеюсь вы сейчас понимаете что вам светит и почему- обыденно выронил я.
- Я уже давно ничего не боюсь, майор... я знаю, что через пару дней меня застрелят в затылок, потом завернут в мешковину и вывезут куда-нибудь за город, где прикопают как никому ненужного бродячего пса.
- Вы все правильно понимаете, я вам не враг, если вы мне поможете, то я помогу вам.
- Знаете почему я не буду с вами говорить? Вы все одинаковы, вы внутри все заросли мхом, вы никогда не на скажете "нет" вышестоящему, все ваше существование здесь подчинено тому, что вы судите! Нет более ужасной вещи чем судилище! Да вы наверное никогда не смотрели в глаза смерти, крысы, вот вы кто, прячетесь в подвалах и ни высовываете носа из своих теплых нор!
- Я не буду перед вами оправдываться, если бы моя воля я был бы очень далеко отсюда.
- У вас мало духу для чего-то кардинального, вы только и можете что сидеть здесь, были бы вы там, где побывал я, вы бы бежали прочь поджав хвост! - злым взглядом словно он готов был меня задушить здесь прямо своими руками.
Потянувшись в нижний шкафчик стола за сигаретами я на несколько секунд упустил из виду происходящее в комнате, и через момент услышал легкий шорох и увидел блеск полированного металла, неимоверная боль пронзила левую грудь, а в это время правой рукой я сжимал рукоять "страховочного" револьвера под столом и из последних сил раз за разом нажимал на спусковой крючок ...
...Дикий холод пробирал меня до самых костей. "Я в аду, в холодном аду"- полетела мысль в голове, но мне просто не хотелось ничего воспринимать. Пустота въедалась в мои глаза, но страх просто умер, как умирает нерв, когда удаляют старый зуб. Мне просто было все равно. И я лежал в этой пустоте как мне казалось почти бесконечное количество времени, это было похоже на длинный-длинный сон.
Гулкая, безмолвная темнота заполнила все пустоты моей души, но внезапно мой взор схватился за огонек в темноте, будто это была спасительная соломинка.
Я не помню как встал, да и мало разбирал я ли шел на этот огонек или он сам двигался в мою сторону, просто в один момент словно переступив невидимую грань передо мной расстелилась темная опушка леса, стог сена и вросшая в землю, протрухшая повозка. Я обошел ее и увидел сидящего около костра человека, угрозой от него явно не веяло, да и чего боятся в аду? Боятся глупо.
Мы сидели долго созерцая игру огня, временами мой попутчик подбрасывал веточки в жаркое пламя огня, только через долгое время я осмелился взглянуть в лицо этого человека, но ничего такого я там не увидел: сухие старческие морщины, густые сивые брови, но глаза его были наполнены силы и огонек костра отблескивал в них буд-то он был частью его души.
- Нам пора путник, здесь нельзя долго задерживаться- словно громкое эхо эти слова пронеслись в моей голове .
- Где я?
- Это неважно, тебе нужно просто идти вперед - старец встал расправив свои грубые одежды и подобрав из травы медный отполированный до блеска посох с фигуркой орла на конце и привязанными к нему тремя белыми ленточками.
Словно поддавшись какому-то порыву я последовал за ним вглубь темного леса, мы шли долго, пока внезапно не оказались на раскаленном песке пустыни, и далее я брел за этим человеком как за неизвестным спасением, возможно это так и было. Вокруг мелькали торчащие из огромных барханов церкви и горелые бараки, остовы автомобилей, здесь все было мертво... наверное так и представляют себе люди время после судного дня.
Что-то мутное начало появляться впереди словно мираж. Я увидел посреди этого ада яблоневый сад, а в нем небольшой домик из моего глубокого детства. Ноги сами несли меня вперед к этой невысокой мазанке с соломенной крышей, вот уже открылась дверь а за ней была моя забытая юность: печь, огромный дубовый стол, сколоченный когда-то моим отцом, даже иконы в углу были живыми и смотрели на меня как на непутевого сына, скупая слеза покатилась по небритой щеке.
- Нам пора уходить, буря уже на подходе...- сказал старец, непонятно откуда появившись за моей спиной.
- Что за буря?- спросил я, и словно стыдясь стер огрубевшей рукой отголоски безмятежности.
- Ты здесь по ошибке, страннику здесь не место, этот мир отторгает тебя как гулящая мать нерадивого ребенка, нам пора - и он вышел из хаты.
Мы шли уже очень долго, я снял шинель и бросил на песок, который словно болото затянул его в свои бездонные недра. Снова перейдя невидимую границу пустыня оказалась позади нас, вместо нее перед нами расстелилась березовая роща, но какое-то предчувствие из далекого прошлого сдавливало мое сердце.
Выли к какому-то странному лагерю: вокруг сидели люди в форме, много людей в форме, разной, с разными нашивками, медалями, орденами, суетились дети, стояли и всматривались вдаль старики, женщины сидели в отдельных кружках и о чем-то перешептывались. Со стороны это было похоже на идиллию. Но старик схватил меня за плече и остановил.
- Не смотри им в глаза - сказал мне старец.
- Но ведь это просто люди.
- Среди них нету живых, они не дошли до конца, их воля к жизни слишком слаба, тебе здесь нельзя быть - и в этот момент я почувствовал на себе сотни злых взглядов, вокруг все смотрели на меня своими бездонными черными глазами, словно они все ненавидели меня... Силы покидали мое тело...
- Бежим - вскрикнул проводник и схватив меня за рукав поволок прочь отсюда... в голове был туман, и с каждой секундой разум все больше таял в этой горячей каше непонимания, ужаса и безразличия... я потерял сознание...
...Говорят что страх - неотъемлемая часть каждого человека, но здесь он пропадает, словно выгоревшая под солнцем трава, как вода, впитанная желтым песком пустыни.
В спину давили камни, а вокруг расстилались разрушенные дома с черными как глазницы окнами. Вместо солнца в небе были густые грозовые тучи. Рядом сидел старец в своих неизменных одеждах и копошился в маленькой дорожной суме.
- Возьми - и он протянул мне что-то похожее на ссохшийся кусочек хлеба.
Мы шли по огромной мертвой улице а на нас лил дождь. Раскаты грома проносились над мертвой долиной как огромные удары молота о наковальню.
Вдруг он остановился и я невольно обернулся на приближающийся звук - позади нас бушевало НЕЧТО, словами это было просто не описать, весь мир словно скручивался в огромном танцующем вихре, а вокруг в дальнем конце улицы рушились дома и вышки.
Пока я смотрел на то что происходило позади мой попутчик успел открыть дверь в ближайший подъезд и скрыться в темноте дверного проема, я моментально швырнулся к нему и обнаружил небольшой спуск в подвал, куда мы с ним забрались. Сон накатил на меня незримой волной и мне было плевать на все бури в этом забытом богом и дьяволом мире. Сон был приятным и ярким, я видел свою семью...
... Очнулся я как обычно рядом со старцем, но вместо мертвого города вокруг была солнечная равнина, мягкая трава пахла безмятежностью и свободой.
- Ты спал слишком много дней, следующая буря уже на подходе.
- Кто ты, я так и не смог понять, ты мертвый?
- Я посредник, проводник в этом мире, я хорошо знаю его законы, но так и не смог понять где мы. А теперь вставай, сегодня тебя ждет испытание.
- Какое испытание? - но вместо ответа он встал и зашагал прочь. Я как кукла на веревочках встал и тоже поплелся за ним.
Вскоре мы дошли до остова горелого танка, на башне был нарисован выцветший трехцветный флаг, а люки были открыты настежь. Вокруг вился дикий виноград, а воронки от взрывов затянулись вьючим плющом.
Упав без сил на мягкую подстилку травы я взирал на небо, словно это был мой маленький рай и слушал как развивались на ветру три белые ленточки. Внезапно я услышал голос внутри себя он звал меня, словно стены души многократно усиливали ужасное эхо этого нечто. Старик спал, а я очнувшись встал и заглянул за силуэт бронемашины увидел что земля поднимается в небо, видимо это и была вторя буря о которой меня предупреждали, "прячься"- вскрикнуло подсознание и я схватил необычайно легкое тело проводника и вместе с ним запрыгнул под защиту стальной брони...испепеляющий свет просачивался сквозь щели... мир снова рушился вокруг нас...
...Мы шли уже третий день по этим бескрайним, заросших мхом, улицах. Город был пуст, но я знал что у меня есть цель, и уже не старец вел меня, а я сам брел по этим запутанным зеленым лабиринтам.
- Скажи мне, старик, почему этот мир такой каков он есть?- спросил я.
- Он лишь зеркало наших душ, мы сами создаем свой ад и свой рай.
- Неужели у меня такая душа?
- Не пытайся разглядеть свою душу в мутном отражении лужи, она зеркало, но она в любой момент может пойти рябью.- и он остановился - твой путь пройден, путник, ты сам себе выбираешь судьбу.
Я внезапно узнал эти улицы и эти кварталы, вот-вот за углом я увижу свой дом, где меня ждут и ждали всегда. Я бежал и вот уже увидел одно-единственное горящее окно в этом мертвом городе, сердце мое колотило в ужасном ритме, я уже видел как мне на шею бросится Лизонька и Надежда будет готовить наш любимый яблочный пирог. А я мчался по лестничной клетке и лишь на мгновенье увидел в окне на лестничной клетке как рушащийся город поглощает высокую фигуру старца с медным посохом и тремя ленточками. И вот уже заветная дверь маячила передо мной, одним отчаянным усилием я дернул увесистую старую ручку, и яркий свет поглотил мое тело как молоко...
...Полуподвальное помещение было заполнено людьми, конвоиры уводили раненного в ногу заключенного, а наш врач перебинтовывал мне левое плечо. Я был счастлив, неужели все это кончилось, или это был лишь сон уставшего человека, но мне все равно, ведь меня ждут дома, а сюда я уже больше не вернусь, никогда. Так и решил...
Во дворе меня уже дожидалась черная "эмка", водитель как всегда покуривал свою трубку сидя на полированном крыле.
- Серега, отвези меня домой - только и смог что сказать я.
- Так точно, товарищ майор! Тут вам дворник, якут который, просил передать - и протянул мне белую шелковую ленточку.
...
