На дворе стоял 1965 год. Год первого выхода человека в открытый космос и начало правления Брежнева. Это было время смены эпох в жизни целых народов! Именно в это время очень сильно заболела моя бабушка. И меня, молодую девченку, родители отправили ухаживать за ней. Жила она в маленькой деревушке под Старой Русой, стоявшей на берегу реки Порусья. Люди там издревна жили рыболовством и сельским хозяйством. Люди чесные и работящие. Они ухаживали и помогали бабуле, так как та была слепа и немощна. Один наловит рыбы, другой вскопает грядку, женщины принесут молока. Я не понимала такой заботы о ней. Скажу откровенно, бабушку я недолюбливала и даже немного боялась. Мой папа, а она была его матерью, почти никогда не рассказывал о ней, и когда дело косалось её, он мрачнел и уходил от разговора. Любое упоминание ее имени вызывало ссору между родителями. Анна Сергеевна - а так ее звали - была небольшого роста, сгорбленая и худая как трость старушка. Лицо у нее было все в морщинах, с пустыми слепыми глазами, на щеке красовался громадный шрам, от уха до подбородка. Она была абсолютна седа, ни единого черного волоса не найти на ее голове. Казалось, что голова ее выпачкана в мелу. Самой страшной была обозженная правая рука, увидев которую, я чуть не падала в обморок. То должно было быть последнее ее лето, бабу Аню постепенно съедал рак. Я не представляла как я смогу пересилить свою боязнь бабушки и как буду ухаживать за ней! И она это прекрасно понимала...
Месяц я ухажива за ней, пока у нее не случился удар...
Доктор вышел из Комнаты и напрвился прямо ко мне.
- У нее был сердечный приступ, она очень слаба... Учитывая ее состояние, я рекомендовал бы ей покой... Но это ее последняя ночь... Она зовет вас к себе... Это ее последняя просьба...
Доктор откланялся и ушел.
Мне было очень страшно идти к постели умирающей, но что поделаешь... последняя просьба. Я подошла к кушетке, умерающей. Она услышала мои шаги и заговорила со мной. Этот рассказ я запомнила на всю жизнь, каждое слово врезалось в мою память.
- Ты боишся меня, боишься моей внешности! Не бойся, внешность обманчива! Знаешь ли ты почему твой отец в обиде на меня? Потому что я никогда не рассказывала ему тайну его рождения, судьбу его отца. И запретила это всей деревне, это было табу. Но я умираю, и пришло время облегчить душу...
Мы прожили с твоим дедом, Ильей его звали, вместе 20 лет. Все у нас было, да только детей мы не нажили. Все перепробовали, все рецепты народные, все молитвы! Ничего не помогало! Жила на отшибе бабка, все сторонились ее, говорили, что она с нечистой водиться. Скажет ей кто слово поперек, у того скотина, сдохнет! Да дом сгорит! Отчаялась я в конец и пошла к ней за помощью. Радостно она меня встретила, в сени впустила, чаем напоила.
- Знаю я беду твою. Помогу тебе коли условия мои примешь...
- Разродишься ты двойней, мальчиком и девочкой. Мальчика себе оставишь, девочку мне отдашь на воспитание. Я ей свою науку передам.
Какая мать свое чадо, другой отдаст?! Поругались мы сней. Но слова ее в душу запали. Ходила я мучалась, мужу своему рассказала. Думали мы и решили:
- Попытка не пытка, все равно ничего не выйдет, коли получится, что-нибудь придумаем!
Снова пошла я к ней встретила она меня радостней прежнего! Согласилась я на ее условия. Дала она мне траву какую-то. Велела выпить. Где и как, не буду тебе говорить, чтобы ты на себя проклятие не взяла.
Прошло 9 месяцев, родила я мальчика богатыря, отца твоего и девочку красавицу. Испугались мы с Ильей не нашутку. Решили бежать из деревни. Отправился Ильюша в соседнее село на базар, вещи продать, чтобы деньги в дороге были. Что после было, только по словам людей ведаю. Говорят, что дошел он до базара, товар с большим барышом продал. Темно уже было, обратной дорогой решил путь срезать, пошел мимо кладбища... В деревню вошел уже умалишенным, в порваной одежде и без обуви.
- Дай водички, внучка, в горле пересохло, рассказ мой уже к концу походит.
Решила я той же ночью бежать, да видно не судьба была.
Ночью гроза разверзглась, какой сто лет не было... Деревья до земли гнуться, ветви трещат. Тучи луну закрыли, темень непросветная! Шаги, вдруг, на пороге, стук в дверь!
- Верни, что обещала, а то сама заберу, худо тебе будет.
Забилась я в дальний угол, детей к себе прижемаю. Распятие взяла, отче наш читаю. Раскрылись ставни, ворвался ветер, огни все в доме потушил. Один свет от печки идет. Да свет такой чудной, все ярче и ярче. Вылетели угольки из печки и стали крестом перевернутым. Пламя стеной и образ ее в огне. Огонь все ярче и ярче. Искры в стороны разлетаються, и каждая чертом оборачивается. Посидела я в ту секунду. Рванула я с детьми из дома, да дверь заперта. Вспышка, отлетела я в сторону с сыном, дочка в другую. Чувствую, что кровь течет по щеке. Засмеялась она сташным голосом.
- Мною рожденная, кровью крещенная! Иди ко мне в служение, ко мне в учение! Окружили искры дочку, поглатило ее пламя адское и исчезло все. Изба горит, крыша валиться начала. Собрала я последние силы, рванула дверь горящую. Руку обожгла. Как выбежала так и крыша обвалилась. Побежала к ее дому, а он горит пуще моего. Будто и нет ливня, огонь от воды только разгорается.
Исчезла она с дочкой будто их и не было.
- Расскажи отцу историю эту, и скажи, что была у его сестры родинка на правой щеке и на правой руке. Если обучила она ее, дай бог не свидяться!
Это были ее последние слова. Похоронили ее на том самом кладбище мимо которого ее Илья шел. Говорят теперь по ночам душа ее ходит, и кого-то ищет. А кого уже не помнит ни кто.
