Как давно это было. Иногда мне кажется, что все, что случилось, случилось не со мной. Да и было ли это вообще? Однако память наша имеет очень непростой характер. Она может быть избирательной, я бы сказал, целенаправленной. И зависит это от нашего подсознания, которое работает в полном согласии с нашими желаниями и побуждениями, пусть даже не всегда осознанными. Подсознание, если хотите интуиция, действует независимо от наших чувств, само по себе.
В тот вечер я возвращался с дружеской пирушки довольно поздно. У приятеля был день рожденья, и не грех было выпить по такому поводу. Хотя пьяным в тот вечер я не был. Так, немного навеселе. Где-то около полуночи почти пустой вагон метро остановился на моей станции. Я выхожу, двери за мной захлопываются. Поезд уходит. Меня поразило необычное освещение станции. Впечатление такое, что будто бы горят только дежурные фонари. Я направляюсь к выходу и останавливаюсь пораженный. Все три эскалатора неподвижны. Внезапно я замечаю, что кроме меня на станции никого нет. Ни одного человека, ни одной живой души, с которой можно было перемолвиться словом. Нет даже дежурной. Дальше – больше. Перед эскалаторами поднята металлическая решетка, которую вначале я просто не заметил – такая она была легкая и тонкая на вид. Оглядываясь, я стал рассматривать станцию. И вдруг понял, что это не моя станция. Нет, на первый взгляд, все вроде бы так, как обычно. Облицованные светлым мрамором колонны, стены. Потолочные светильники и рекламные щиты на стене. Но вот что поразило меня и чего я не заметил сразу, так это размеры станции. Сейчас я только увидел, что она была гораздо больше, чем обычно. Это открытие меня вновь озадачило. Да так озадачило, что я растерялся. Пока я стоял, обдумывая необычную, ошеломляющую ситуацию, свет вокруг меня стал гаснуть, а вся станция – медленно погружаться во тьму. Я понял, что светильники включились автоматически при остановке поезда, и так же автоматически выключаются теперь, по прошествии нескольких минут после его отправления. Кажется, я испугался. Что было делать? Я взглянул на часы.
- Ровно полночь, - мелькнуло в голове, - ну и дела, блин. Вот это влип, так влип, - подумал я.
После этого я медленно побрел в противоположный конец станции, надеясь обнаружить там хотя бы дежурного.
- Ведь должен же быть, - рассуждал я молча, - вход в рабочие или служебные (как хотите) помещения.
Тем более что там, в другом конце зала, до которого было не так уж и близко, виднелось какое-то огромное полукруглое сооружение.
- Наверное, строительная техника или еще что-нибудь в этом же духе, - подумал я и прибавил шагу.
Наконец лампы погасли. Вероятно, процесс шел через реостат. Уж очень медленно они угасали. Удивительно, но я не оказался в кромешной темноте. Откуда-то, со стороны платформ, исходило слабое, немеркнущее, вероятно, дежурное освещение. И в это мгновение что-то произошло. Нет, не в зале, и не на платформах. Произошло что-то со мной, внутри меня. Что-то щелкнуло (или хрустнуло?) в моей голове. Словно кто-то невидимый прикоснулся вдруг к моему мозгу. Я не знаю, с чем можно сравнить это ощущение щелчка где-то в недрах мозга, ибо прежде я никогда не испытывал ничего подобного. Отдаленно это было похоже на то, как щелкает ушная перепонка, когда вы продуваете уши, зажав нос пальцами. Никогда прежде я не слышал, что подобное случается или может случиться. Будто кто-то нажал невидимую доселе кнопку. Затем в бедной голове моей раздалась музыка. Довольно приятная и неизвестная мне мелодия раздавалась прямо в голове, а не доносилась откуда-то со стороны. Я опешил и стал оглядываться, поворачиваясь во все стороны, будто надеясь обнаружить невидимый источник звука. Но мне это не удалось. Мысль моя сконцентрировалась на этой мелодии, звучащей в голове, и не отпускала меня. Ведь избавиться от нее, при всем моем желании, было невозможно. «Это» не зависело от меня и моих хотений.
- Удивительное рядом, - думал я, - одновременно я сохраняю острое и реальное восприятие окружающего мира и в то же самое время так же отчетливо слышу эту, неизвестно откуда взявшуюся, музыку. Эту музыку кто-то включил у меня в голове. Причем этот невидим
– Без ущерба для здоровья?..
С этими мыслями я подошел почти вплотную к необычному сооружению, которое издали принял за оставленную строителями технику. Изумлению моему не было предела, когда в полумраке заброшенной, как показалось, станции передо мною возникло вдруг нечто, отдаленно напоминающее своими очертаниями космический корабль инопланетян.
Это сравнение было первым, которое пришло в голову. Когда я наконец разглядел то, к чему торопился подойти, в памяти мгновенно всплыли различные конструкции летательных аппаратов будущего, о которых мне доводилось читать. Судя по многочисленным описаниям, именно так выглядят НЛО, или летающие тарелки, как их еще называют. Золотистого цвета аппарат, как я стал мысленно называть эту конструкцию, был классической куполообразной формы. В основании он был метров двенадцать-четырнадцать, а в средней части купола – метров десять. Не думаю, что я сильно ошибался в своих визуальных замерах. Во всяком случае, зрение мое меня ранее никогда не подводило. На высоте приблизительно метра полтора от основания чернели пустыми глазницами несколько яйцевидных иллюминаторов.
В это мгновение я вспомнил о мелодии, звучащей в моей голове.
– Надо же, - подумалось мне, - я о ней почти забыл, пока разглядывал диковинную конструкцию. Значит ли это, что с этой стучащей в голове музыкой можно жить? – возникла неожиданная мысль. Я тут же с негодованием отбросил ее, как дурацкую. И в ту же секунду музыка пропала. Стало очень тихо. Почему-то вспомнилось далекое детство, деревенское кладбище в предрассветные часы, через которое я проходил по дороге на озеро. Эти воспоминания казались воспоминаниями из прошлой жизни, так давно это было.
- Слава богу, - успел проговорить я мысленно. Внезапно закружилась голова. - Наверное, скачет давление после выпивки, - мелькнуло где-то в подсознании. В следующую секунду мне показалось, что я куда-то проваливаюсь, или лечу, если хотите… Затем я потерял …
Впоследствии, при осмыслении всей этой истории, я стал
склоняться к мысли, что это не была потеря сознания в чистом виде. Это было скорее сумеречное состояние, своего рода гипнотический транс, которому сопутствовала частичная амнезия, если можно так выразиться. Или, если хотите, провал в памяти. Я абсолютно ничего не помнил из того, как оказался внутри тарелки, кто меня там встретил и как я очутился лежащим на узком массивном столе, похожем чем-то на операционный. Смутно помню, как меня осматривали, совершенно обнаженного и не способного к сопротивлению. Настолько был я слабым и беспомощным. И, если откровенно, мне совсем не хотелось сопротивляться.
Мозг отметил только, что меня подвергли медицинскому обследованию. Взяли кровь из вены, образцы кожи, волос, ногтей. Производили со мной еще какие-то непонятные мне манипуляции. Кто-то долго обследовал мои глаза, словно пытаясь заглянуть через них в глубины моей памяти. Затем ощущения изменились. Я почувствовал прикосновения чьих-то рук. А вдруг это не руки? - испугался я. Эти прикосновения были легкими и нежными, несущими умиротворение. Это было похоже на своеобразный вибрационный массаж, приятный по ощущениям и быстро восстанавливающий силы. Я чувствовал, как потоки тепла и какой-то неведомой мне энергии пронизывают все мое существо. Ощущение блаженства разлилось по всему телу, проникло в мозг, казалось, достигло глубины души. Я вновь был полон сил, желанием видеть, знать, чувствовать. Однако, несмотря на мое пробуждение от этого непонятного, словно сон, внезапно охватившего меня состояния, тревога не покидала меня. Когда я открыл глаза, то с удивлением заметил, что сижу в очень удобном, похожем на самолетное, кресле. И что на мне надеты спортивного вида серые брюки и что-то вроде серой футболки. Как я очутился в этом кресле, кто одел на меня эту не знакомую мне, не мою одежду, я не помнил. Первым, кого я увидел, когда очнулся, был маленький зеленоватый человечек. Метр с кепкой, - успел подумать я. Он был похож на подростка, который с несвойственной ему взрослой серьезностью всматривался в нечто поразившее его воображение. Или на взрослого карлика-ученого, очень внимательно изучающего лабораторный экспонат. Только ученый этот был явно инопланетянин. И одежда на нем была не такая, какая бывает на наших ученых, когда они работают. Он, этот человечек, был облачен в свободную серо-зеленую тунику, одетую поверх зеленоватого цвета комбинезона, напоминавшим по фасону что-то среднее между нижним бельем мужчины и рабочей одеждой, на которой, кстати, не видно было ни одного шва. У меня в какой-то момент возникло даже сомнение относительно того, является ли это одеждой. Тонкая зеленоватая кожа лица поразила меня. Непропорционально большая, с выпуклым лбом, голова, оттопыренные, не по-людски большие уши и огромные черные бездонные, чем-то похожие на лягушачьи, глаза – все это могло бы сойти за театральный реквизит, если бы не было так серьезно. Вглядываясь в эти нечеловеческие глаза, я сам осознал себя маленьким и беспомощным. И еще, я ощутил вдруг, или понял, если хотите, что гуманоид слушает меня. Да-да, именно так. Я осознал внезапно, что пришелец читает мои мысли и очень внимательно следит за их ходом.
– Он их записывает, - ужаснулся я. Но страха, как ни странно, не испытывал. Вероятно потому, что мозг мой каким-то неизвестным мне способом был подготовлен к этой встрече и к последующему диалогу между нами.
