Стук колес по мощеной дороге несколько усыплял меня, но я должен был доехать до своего старого друга, соседа по квартире, находившейся на Бейкер-стрит. Прошло уже лет 5, может чуть меньше, с последней нашей встречи. И все это время Холмс жил в Суссексе. Мне довелось лицезреть, как великий сыщик сменил любимый род деятельности на пчел, развел пасеку, изучает их. Немыслимо! Но факт остается фактом. Хотя, зная манеру его, я догадывался, что сбор меда – далеко не составляет приоритет его занятия.
Дом его был довольно неплохим снаружи, пасека, как я понял, находилась за ним. Небольшая веранда метрах в 20 от самого здания. Неухоженный луг, трава была чуть выше, чем привык мой глаз. Не думал, что Холмс так все запустит.
Возле двери я уже отчетливо слышал шаги, но не тихие и размеренные, как любил передвигаться мой друг по дому, а наоборот, быстрые, я бы даже сказал, что кто-то скакал по комнате. Пришлось мне приложить ухо к двери, чтобы понять, что происходит. Однако шаги вдруг затихли…
- Я знал, что вы не станете стучать сразу, Доктор Уотсон! – раздался веселый голос Холмса за моей спиной, заставивший меня вздрогнуть.
- Мистер Холмс, вы меня напугали!
- Прошу прощения, просто это в вашей манере, не смотреть под ноги, мой друг, - сказал Холмс.
- Я вас не понимаю…
- Возле начала каменной тропинки была натянута небольшая веревочка, которую вы не заметили и задели. Она же, естественно, дернула мой колокольчик в гостиной. Так я заранее узнаю, что ко мне кто-то идет.
- Вы кого-то ждали?
- Ну, можно сказать и так. Скажу больше, я опасаюсь одну личность. Но об этом потом! Дверь открыта, может, войдете?
Я зашел внутрь. Немного пыльно, пахнет морским табаком, который отличался своей крепкостью. Скрипка лежала на столе, единственный предмет, отличавшийся чистотой.
- Представляете, Доктор, пчелы реагируют на ноту Си! Причем, перетекающую из октавы в октаву! Ведут себя крайне беспокойно!
- Очень интересное наблюдение, - заметил я, - Чем-то напоминает опыт с мухами.
- Да-да, он меня и навел на мысль. Присаживайтесь, Уотсон, крайне неразумно стоять передо мной, как столб! Вы ведь хотите узнать, что я делал тут почти пять лет, да и зачем мне знать – кто ко мне едет!
- Не поверите, но я как всегда любопытствую! – ответил я.
- О, да, - протянул мой друг, - Это только Ваша черта! Я начну, если вы не против. Все эти годы я жил спокойной жизнью, не балуясь морфием. Да-да, занятие пчелами меня сильно увлекло! Пчелы, я бы сказал, гораздо организованней муравьев, про людей я и не говорю! Так вот, год за годом… Но пару месяцев назад мне пришло письмо с очень интригующим содержанием! – он кинул письмо мне в руки, - Читайте вслух, доктор.
Я медленно раскрыл письмо и стал читать.
- «Мистер Холмс, а вы умней, чем я предполагал. После стольких расследований уйти в тень? Боитесь меня? Решили, что спрятавшись, я вас не найду? Вы меня недооценили… Давайте начистоту, зачем вам все это? Если бы я хотел свести счеты с вами, я бы это делал сразу, а не выжидал. Скажу честно, убивать вас у меня нет желания. Я предлагаю сотрудничать, опять. Вы оказались бы очень полезным экземпляром.
С уважением, П.М.»
- Вы поняли, Уотсон, от кого письмо и о чем речь? – задал мне вопрос Шерлок, но я не понимал ровным счетом ничего, и дал это понять своим взглядом. – Я гонялся за ним очень долго. Я думал, что в борьбе с ним тогда, на обрыве, я победил. Но увы, он, наверное, воскрес! Снова! Он умен.
- М-м-м-Мариарти? – заикнулся я.
- Уотсон, вы становитесь собой, - заметил Холмс, - А теперь взгляните на письмо и скажите, в чем тут уязвимости?
Я вгляделся. Сухая, дешевая бумага, подчерк неровный, возможно, человек нервничает.
- Бумага из Суссекса, только тут продают, да простят меня, такой ужас. Подчерк тоже не профессорский. Я бы даже сказал, что речь, грубо говоря, не для непревзойденного математика. Из этого я делаю вывод, что это не Мариарти. Символы П.М. могут принадлежать не только ему. Но и в Суссексе я не знаю никого с такими инициалами. Вероятно, это подставное лицо, которое знает меня, но я не знаю его. Однако он хочет запугать меня, что ему удалось, к сожалению.
- И что вы думаете? – спросил я.
- О, доктор, я не думаю… Я знаю! Этот человек – человек волевой, но потерявший все. Готов идти на все, что угодно, лишь бы достичь цели. И его цель – я. Но, хочет он от меня помощи, а не чего-либо.
- А мне казалось, что в письмо сплошные угрозы.
- Волевой человек способен на многое, - сказал Холмс и затянулся.
- То есть, это очередной клиент? – спросил я снова.
- Думаю, тут вы правы. И придет он…
Раздался стук в дверь.
-…сейчас, - закончил Холмс и уставился на дверь.
Я вскочил и открыл дверь. Передо мной стоял невысокий мужчина, лет 47, небритый, сильный взгляд…
- Где Мистер Холмс? – спросил он строго.
- Проходите в гостиную, Премьер-Министр! – крикнул Холмс. Взгляд незнакомца сразу стал испуганным. Однако это было лишь мгновением. Он уверенной походкой двинулся в гостиную.
- Значит, вы догадались, мистер Холмс… Весьма удивлен. Я думал, что будет трудно и вы будете опираться на инициалы или Мариарти.
- О, поверьте, я так и думал сначала, - усмехнулся Холмс, - Ну-с, с чем пожаловали?
Тут лицо гостя побледнело, губы застряслись:
- Моя дочь! Моя единственная дочь! – сказал Премьер-Министр через слезы, - Она пропала! Я, я поругался с ней наконуне ее бегства, решил закрыть ее, а на следующий день прихожу в комнату, а ее нет. На окнах решетка, в окно не могла! Я не знаю, что делать!
- Хм, когда это произошло?
- Два месяца назад! Я в тот же день отправил письмо.
- Ну-с, тогда, если вы не против, мы выдвинемся сегодня к вам, а по пути вы поведаете мне и моему напарнику, Уотсону, кто есть из прислуги и какие они. Не беспокойтесь, ему можете доверять, как мне!
- Вы хотите, чтобы я поехал с вами? – задал я вопрос.
- Если вы не против. Хотелось бы вспомнить былые времена, ведь это будет последним делом, после чего я снова скроюсь с глаз.
Собрали вещи, вышли. На улице стояла неплохая карета. Сразу было видно, что у нашего Гостя карманы были не пусты, раз может позволить такое.
Уже в пути Гость стал нам рассказывать о прислуге, который был не так много, как я ожидал.
- Служанка Мария. Очень молодая, единственная, кто тесно общалась с моей дочкой. Она могла помочь, конечно, но все ключи я забрал к себе тогда. Вежливая, учтивая, работу выполняет отлично, у ней у меня нет и не было нареканий. Бармен Григорий, он из Болгарии. Не особо разговорчив, по нашему говорит не очень хорошо. Тоже очень хорошо работает. И последняя, повариха, Мисс Глория. С ней есть, о чем поговорить, очень умная, с ее бы мозгами, да в королевы… Чтит правила, никогда не нарушит мое слово.
- То есть, они – образцы порядка? – спросил Холмс, глядя в окно.
- Да, так и есть, мистер Холмс.
- А ваша дочь?
- Сьюзи? Немного бунтарской характер, вся в меня, но очень сильная, умная девчушка. Могла, конечно, придумать, как сбежать, но оттуда…
- Хорошо, все понятно, тогда, я хочу осмотреть дом, поговорить с кем-нибудь из прислуги. Если будут просьбы, я еще сообщу, - сказал Холмс, не смотря а собеседника.
К вечеру мы были уже в Дворце нашего Министра. Убрано, красиво, территория больше, чем можно только представить. Прислуга вежлива, как и говорил нам наш клиент.
- Мария, не проводите ли вы нас в комнату леди Сьюзи, если можно? – обратился Холмс к девушке. Так немного испугалась, но быстро взяла себя в руки и повела нас на второй этаж. Большая кровать возле окна, напротив двери. Справа от двери шкаф, напротив него – стол. Простенький интерьер.
- Спасибо, Мария, можно, мы тут все осмотрим? – Мария сразу поняла Холмса и вышла. Холмс же стал осматривать комнату вдоль и поперек. Обстучал стены, пол, осмотрел шкаф, заглянул под стол.
- Мне кажется, или тут газом пахнет? – спросил я.
- Вы тоже заметили, Уотсон. Это будет важной уликой, если я найду…
Ничего не поняв, я просто встал в углу.
- Ага, интересно, - сказал Холмс, сидя на коленях около кровати.
- Под кроватью что-то есть? – спросил я.
- Нет, но смотрите сюда, - Холмс указал на ножку. Пол возле нее был поцарапан.
- Еще свежий след… - сказал я.
- Да, я тоже так считаю. Что думаете, Уотсон?
- Девушка двигала кровать, чтобы попробовать пролезть в окно?
- Сомневаюсь, что на окне что-то есть, и что его вообще открывали. Но приму версию.
- А у вас есть догадка? – спросил я.
- Две, верю в одну, но не докажу, пока не найду, - туманно ответил Холмс.
- Не найдете что?
- Позовите сюда Министра, пожалуйста.
Я сбегал за нашим клиентом, и вот мы уже вдвоем стоим в комнате.
- Министр, я осмотрел все. Знаете, у меня пока нет догадки, как таковой. Можно я останусь ночевать в этой комнате? Попробую выбраться из нее.
- Эм, хорошо, мистер Холмс, - удивился Министр.
- У меня к вам два вопроса, первый: у вас тут проходит газовая труба? Утечки нет? И второй: Вы ведь еще и Прокурор, Прокурор Мартинез?
- На второй – чертовски верно. Премьер-Министром я был, сейчас в отставки. Потому, сейчас прокурор. А первый – не знаю, строение дома не изучал, да и познаний нет таких, чтобы по плану дома все понять.
- А план дома есть?
- Да, конечно.
- Хорошо, принесите мне и заночуем, - сказал Холмс, - Ах, да, и еще в полицейский участок отправьте кого-нибудь. Пусть приедут к утру, они мне помогут расследовать.
План дома принесли быстро, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись. Холмс и я сидели в комнате Леди Сьюзи, в кромешной тьме. Холмс, после получаса отсидки, встал и стал ходить, снова бить по стенам, не забывая ударить шкаф, сундук на шкафу, стол, кровать.
- Может хватит? – спросил я.
- Нет, Уотсон, в звуке есть что-то, как и в запахе.
- С чего вы взяли?
- У меня есть решение, к утру все станет известно, - сказал Холмс и продолжил стучать.
Я заснул. Мне снились странные сны, что я гуляю в парке, а Холмс сидит на дереве и бьет меня по голове моим же стетоскопом, звук как-то чередовался, будто голова у меня то пустая, то полная. Глухо, глухо, звонко, глухо…
Проснулся я уже утром. В доме все уже бегали туда-сюда.
- Ну и любитель вы поспать, Уотсон! Я уж думал, что вы пропустите веселье!
- Вы решили эту головоломку?
- Разве я когда-нибудь что-нибудь не решал? – улыбнулся мой друг.
Через четверть часа четверо полицейских, 3 человека из прислуги и Прокурор Мартинез стояли в комнате. Я стоял в общей толпе, а Холмс, как клоун, улыбался нам.
- Все в сборе? Приступим! Всю ночь я осматривал тут комнату, пытался из нее выбраться, простучал все стены, надеясь на потайной выход, но увы! Ничего! Сквозь стены я просочиться не смог, окно даже трогать не стал. У меня вопрос к вам, Прокурор. Сколько пар обуви у вашей дочери?
- Две, одна парадная, она же выходная. Другая повседневная.
- Правильно, - сказал Холмс, будто он знает дочь прокурора, как облупленную.
Он открыл шкаф и достал две пары обуви. Красивые туфли и балетки, - Сделаем вывод, что Леди Сьюзи дом не покидала! Скажу больше, она в этой комнате!
Глаза всех, включая меня, полезли на лоб. Как так? Где она может быть, если ее нет даже в шкафу и под кроватью?
- Далее, все заметили, что чем-то пахнет. Сначала я подумал, что газ, но кухня находится в другом конце здания, а газопровод не проходит тут. Да и пахнет именно в этой комнате. Я было решил, что это запах яиц. И тут я должен кое-что сообщить. Мистер Мартинез, вы обвиняетесь в убийстве своей дочери! – сообщил Холмс.
Все уставились на Прокурора, который несколько удивился.
- Что Вы несете, мистер Холмс?
- Так же, Ваш слуга Григорий обвиняется в помощи вам! Он помогал Вам убивать вашу же дочь!
- Это немыслимо! Пошел вон, лжец! – крикнул Мартинез.
- Да что вы? – усмехнулся Холмс, - Уотсон, помогите мне достать сундук со шкафа.
Я подошел, взял стул себе и Холмсу, оба залезли, взялись за сундук и спустили его на пол. Запах от него исходил просто ужасный.
- Дамы, прошу вас, выйдете, - сообщил Холмс.
Он подождал, пока служанки выйдут и закроют дверь. Через несколько секунд он достал платок, заткнул себе рот и нос. Все последовали его примеру. Затем, Холмс откинул крышку сундука и я чуть не потерял сознания.
- Констатируйте смерть, Доктор Уотсон, - сказал Холмс, глядя в сундук.
В сундуке лежала Леди Сьюзи, мягко говоря, порубленная «на куски». Глаза полицейских округлились, но они не мешкая задержали Болгарина и прокурора.
Я закрыл сунудук.
- А теперь расскажу, как все было. Первой уликой, конечно, стал запах и звук. Звук стен был самый, что ни на есть, обычный. Ни ходов, ничего. Через окно выбраться никак нельзя было. Дверь, как было сказано, была закрыта. Окончательно версия побега отпала после того, как я увидел две пары обуви ночью. Я сделал вывод, что девушка тут, в комнате. Посмотрев по плану здания, я заметил, что утечки газа быть не могло, труба не проходила поблизости от комнаты. Значит запах был тухлых яиц. Тут пришла версия, что девушка мертва, запах трупный. Пролежать 2 месяца в тепле… Любой труп разложится. Возле кровати я нашел следы, будто ее двигали. Видимо, сундук пытались прятать везде, но пытались только недавно. И убрать следы от обуви Болгарина, от его Болгарских туфель, никто не додумался. Затем, приняв версию убийства, я стал искать причину запаха. Тут я заметил, что снизу запах чувствуется меньше, чем наверху. Стал простукивать шкаф и верхние части стен. И тут наткнулся на сундук. Постучал по его дну и по его верху. Снизу стук был глухой, сверху – звонки. Т.е. на дне что-то было. Ну и, решив, что девушку, попросту, расчленили топором, который несомненно хранится уже вне дома, я обвинил вас двоих, господа, в убийстве!
- Браво, Холмс! – сказал я.
- Друзья, - обратился Холмс к полицейским, - Увидите этих, хм, животных, пожалуйста, пока я их сам не зарубил. И заберите сундук, нужно похоронить останки.
Мы уже ехали обратно, домой. Холмс был печален, как и всегда, когда заканчивалась работа.
- А знаете, что я понял сегодня? – сказал Холмс.
- Что? – спросил я.
- Что лучше все же жить одному, и только изредка видеть друзей. Ведь если бы мы с вами виделись каждый божий день, не ровень час, я бы об вас разбил бы скрипку, Уотсон. Вы меня простите за такое откровение, вы очень хороший друг. Но чем чаще видят друг друга люди, тем больше они надоедают друг другу. А разочаровываться в вас я очень не хочу.
- Я понимаю, Холмс, и куда вы теперь?
- Я весь путь к прокурору смотрел в окно и присмотрел неплохой городишко. Пожалуй, если захотите меня найти, ищите здесь, - он сунул мне листок, - Спрашивайте часовщика Уиллиса. А теперь, мне пора. Удачи вам, мой друг, - Холмс подал мне руку, высунулся в окно, попросил кучера остановить карету, взглянул на меня и медленно вышел.
