Началось все это, когда я ночью возвращалась домой от бабушки и уже подходя к жд мосту, я впервые услышала жалобное мяуканье, сердце тревожно дрогнуло, ибо его хозяйка, та еще кошатница, да и намотанное ухо определило, что это еще ребенок, а такие "дети" или потеряли маму, или хозяина... Так и остановилась в ночной тиши, и начала прислушиваться, было тихо, и, кормя свое чутье слабыми отмазами, типа "послышалось" или "мама пришла", я продолжила путь.
Через пару дней я вновь отправилась к бабушке и, подходя к концу моста, я увидела маленький, потрепанный и грязный комочек, как оказалось какие-то м***ки кинули его на поедание мухам, причем, как подсказывал результат моего осмотра: лишай, инфекция в глазах и отощание (не говоря уже о мушиных яйцах) - это лишь верхушка айсберга, также какие-то сердобольные бабульки его подкармливали, продливая мучение, а когда я его взяла на руки, то почуствовала, что ему очень прохо не столь от болячек, сколько от нехватки любви, внимания и заботы, ибо он сразу начал мурлыкать (боже, с этого больного горлышка еще слышалось мурчание) и пытаться тереться об меня, но ни денег ни еды при себе не имелось, а когда я продолжила путь, решив вернуться с колбаской и ампулами (я сочла гуманным его накормить и усыпить, нежели он будет медленно и болезненно угасать), он начал так жалобно вслед мяукать, что сердце кровью обливалось, а из-за слез в глазах, еле разбирала куда идти.
Рассказав все бабушке, я получила от нее мелко нарезаную колбаску, два кубика анальгина и один димедрола, ну и шприц, конечно, по идее передозировка анальгина должна была покончить с его мучениями, а димедрол предотвратить спазмы от первого и таким образом обеспечить более конфортную смерть, нежели от спазмов дыхательных путей.
Вечером, когда я вернулась к этому месту, котенок, лежал все на том же месте, с опухшими глазами, (помимо инфекции там похоже уже вылуплялись мушки). Завидев меня он хрипло-жалобно мяукнул, я выложила ему колбаски, и он шатаясь, на ослабевших лапках, подошел и начал жадно есть, я в это время уже пощелкивала шприц со смесью препаратов, дабы выпустить оттуда воздух и ждала. Подъев, он начал пытаться ластиться и приглушенно мурлыкать, я взяла его на руки и начала делать укол в холку, во время этого, у меня вновь брызнули слезы, а проходящие люди с возгласами "что я творю?!" были встречены заплаканным, полным ненависти взглядом, после которого мудро шли мимо, делая вид, что ничего не было. Котенок умирал у меня на руках, все это время я гладила его: за ушками, кожа которых, бывшая когда-то нежной, теперь стала сморщенной, грубой и толстой, по когда-то лоснистой шерстке, в которой теперь при прикосновении чуствуются, язвочки от укусов, паразитарная копошня и прилипшие кусочки грязи. Проходившие люди, видя пустой шприц и обмякающего котенка на коленях у плачущей девченки, косо смотрели и придумывали каждый свою версию, но мне было все равно, кроме предательски идущих слез ничто больше не выдавало моего горя. Он умер у меня на руках, слабо мурлыча до последнего... Я отнесла в безлюдное место, благо было недалеко, земля там была рыхлая и неровная, положив его в одну из ямок и присыпав землей, я пошла домой.
Вернулась я ближе к ночи, с раздавленным настроением и чуством полной беспомощности. К часу я уже легла спать и сразуже вырубилась, и в этуже ночь мне приснилось следущее:
"Сижу я на этом мосту, на этих же ступенях, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом, я уже плакала навзрыд, зная, что никого, кроме меня нет, я не стесняясь предавалась чуствам, как вдруг почуствовала, как моей руки коснулось что-то мягкое, оторвав зареванное лицо, я увидела солнечно-рыжего, веселого, излучающего здоровье котенка. С большими ушками, глазками-бусинками, смешно оттопыренным вверх хвостиком и невероятно пушистой шерсткой, взяв его на руки, погладив и повозившись с ним, я почуствовала, что его нужно отпустить, прижав его к себе на прощанье, я тихо произнесла "прости меня", на что он, игриво, но довольно ощутимо прислонил лапки к губам, как бы говоря "не нужно извиняться". И я его отпустила, он побежал по цветущей траве, пытаясь поймать зазевавшуюся бабочку, он отбегал все дальше и дальше, видя это у меня будто камень с души свалился, я, закрыв глаза, облегченно вздохнула..."
Проснулась я с солнечным настроением и чуством, что я поступила правильно.
