Волчица

Алина зажмурилась и шагнула в пустоту. Без раздумий. Потому что думать больше не хотелось ни о чём.

Что теперь имело значение? Будущее? Для неё оно закончилось вчера, когда она поняла, что заблудилась в энергополях. Теперь даже «завтра» являлось пустым звуком, абстракцией, несуществующей временной категорией. Было лишь «сейчас» - место, которое не поддавалось ни описанию, ни определению, потому что со стороны его увидеть невозможно. Тоннель между мирами, сжатый в один миг – если знать выход, и растянутый до бесконечности во времени – если не видеть пути. А Алина не знала и не видела, она слишком далеко зашла в своих изысканиях, увлекшись неожиданно открывшимися коридорами, уходящими во тьму веков, может, и не этой Земли…

Когда нашли способ удерживать энергию – создали эти самые коридоры, по которым стало возможным перемещаться в «другие места», - первым делом обозначили приграничные зоны. В пределах этих зон пространство было более-менее изучено, дальше – неизвестность. Не говоря об угрозе, что или кто может поджидать ТАМ, существовала элементарная опасность навсегда затеряться в энергополях, так как сами по себе они не имели никаких различий: несколько десятков тоннелей, свод и стены которых образовывала контролируемая приборами энергия – это и были поля.

А сейчас все стало по-другому. Сейчас или вчера – Алина не представляла даже отдаленно. Впрочем, теперь было все равно, ведь время возвращения давно истекло, да и возвращаться было некуда. Дом, конечно, был, но где? Куда ни кинь – кругом поля-близнецы, мерцающие, почти живые, манящие тайнами и смертельно опасные.

Это как рулетка, в которую придется сыграть, поставив на кон жизнь, подумала Алина, зажмурилась и шагнула в пустоту.

Ничего не было в этом мире, да и самого мира уже не осталось. Но даже если он был, то был невидим, неосязаем, сжат энергией до крохотной точки, вывернут наизнанку невообразимыми метаморфозами сознания. И никакая сила не могла пробиться сквозь замкнутость внутреннего пространства, кроме одной - всепроникающей силы разума.

Она не знала, сколько времени длилось НИЧТО, сколько секунд или часов блуждала она в неведомом лабиринте энергетических полей, пытаясь найти путь в другой мир: тот – родной и знакомый – или любой другой, лишь бы не оставаться здесь.

Остановиться? Теперь поздно. Еще день назад Алина могла удерживать этот зарождающийся внутри всплеск отчаяния, надеясь на себя, друзей, хотя бы на сигнал из приграничной зоны, но он, скорее всего, как и она, блуждал где-то в неизвестности. А сейчас тем более все вышло из-под контроля.

Холод сотнями игл впился в кожу, и Алина инстинктивно прижала ладони к лицу. Первая мысль: промахнулась. Конечно, надеялась на чудо, что раз – и дома, в исследовательском центре, но вот это незнакомое ощущение раскололо надежду, как льдинку. Холодный мир, равнодушный, чужой.

Алина последовательно поработала мышцами, послушала пульс, восстановила дыхание и медленно открыла глаза.

Вот она - всемогущая хранительница зла, беспросветная, тяжелая, раскинувшаяся от края и до края ставшей вдруг такой хрупкой Вселенной. Разум протестует, мысли мечутся в поисках выхода и натыкаются на стену. Дотронуться, раскачать, уронить… Нет! Ни за что! Не поддаться искушению, не шевельнуться, не выдать себя ничем. Там – то же самое. Темнота - убежище чудовищ, и она повсюду.

Что же дальше? В памяти остались образы, лица, глаза, но слишком все зыбко, неустойчиво, и образы расползаются, рвутся, разлетаются на тысячи кусочков, перечеркивая прошлое. Это значит, предстоит пройти новый путь? Ну и пусть. Если по-другому нельзя, Алина пройдет весь путь заново, борясь за каждый миг существования.

Рассвет - неуловимый призрак, можно его ждать, но прихода не заметишь. Просто в какой-то миг вдруг осознаешь, что темнота посерела, и уже видны очертания, какие-то мутные формы, окружающие со всех сторон. Холодными струйками по спине проползает страх - то ли ветер колышет туман, то ли тени чудовищ поднимают головы, учуяв близость добычи.

Свет набирает силу, но облегчения нет. Наоборот, пальцы начинают дрожать, зубы выбивают дробь, ноги слабеют и подламываются. Здесь нет ни солнца, ни звезд, свет идет из-под земли, и становится ясно, что это начало конца.

И вдруг жуткий вой, вырвавшийся как будто из самого ада, оглушает весь этот мир – и кровь застывает ледяными нитями во вздувшихся венах. Так же внезапно он обрывается, и тишина прижимает к земле многотонной тяжестью первобытного ужаса.

Это идёт ОНА.

В лучах белого света, из клубов тумана возникает силуэт: неправдоподобно огромный кровавый зверь, багровая шерсть, темные до пустоты глазницы, хищный оскал убийцы.

Как загипнотизированная, Алина опускается на колени. Внутри – бешеный стук сердца, разламывая виски, взрывается пульс, кажется, от давления лопаются стенки сосудов. И нет сил терпеть. Алина разводит руки и обреченно опускает голову, подставляя шею под острые клыки.

Откуда-то повеяло сыростью. Ощутив холодную влажность, Алина открыла глаза, обвела пустым взглядом стены, помогая себе руками, приподнялась, села на каменные нары и запустила пальцы в волосы. Воспоминания доставляли почти физическую боль, но, вернуться назад было просто необходимо, чтобы понять хоть что-нибудь.

Белый туман. Звериный вой. Страх.

Очнулась она от лязга железных дверей, приближавшегося вслед за эхом то ли снизу, то ли сверху, то ли со всех сторон сразу. Двери отпирались со скрежетом и захлопывались с грохотом, будто кто-то нарочно заявлял: я иду, и никуда от меня не деться. В тревожном ожидании Алина начала нервно вздрагивать, облизывая пересохшие губы. Утешало только то, что, в конце концов, смысл происходящего ей будет открыт, ведь в мире ничего не происходит просто так.

Через несколько томительных минут раздались шаги, громыхнул тяжелый засов, и кто-то невидимый распахнул дверь.

- Встать!

Алина успела лишь вздрогнуть, когда на шее защелкнулся металлический ошейник, а пара рук уже потащила по освещаемому факелами коридору. Она не сопротивлялась, понимая бессмысленность даже каких-то вопросов. Дверь. Лестница. Поворот. Снова лестница. Алина машинально запоминала путь, но очень скоро сбилась в запутанном лабиринте бесчисленных дверей, ступенек и коридорчиков. Так водят на допрос, подумалось ей. Или на казнь.

Наконец ее завели в комнату и толкнули в кресло, затянув на запястьях ремни. В следующую секунду мощный луч прожектора резанул по глазам, заставляя зажмуриться от боли, однако Алина успела заметить совсем близко несколько силуэтов.

- Глаза! – раздался окрик-приказ. – Я сказал, открыть глаза!

Опустив голову на грудь, Алина чуть-чуть приоткрыла веки.

- Ты нам больше не нужна, Титуба, - с усмешкой прозвучал тот же голос. – Мы нашли логово. Никто из ваших не знает о препарате, вызывающем эффект второй личности, той, которая в твоих галлюцинациях провела нас по реальности, поэтому для всех ты – предатель. Все ваше отродье скоро будет уничтожено. Знаешь, твое место с ними, в волчьем аду, но мы дарим тебе жизнь. Слышишь?

Грубая пощечина Алину, скорее, удивила. Выходит, эти слова предназначались ей? Но – Титуба! Это имя она расслышала четко, а потом сразу же унеслась мыслями назад, все еще надеясь отыскать смысл в бесконечной чехарде перемен. И ведь нащупала, дошла до того мгновения, когда сделала роковой шаг. Именно с него все и началось!

Потом была пустота. И зверь. Нет, это был не сон, но и не явь. Кошмарное видение – побочное воздействие от перемещения по энергополям. Об этом лучше забыть.

Да нет же, что-то тут все-таки есть, какая-то связь! Логово, волчий ад и этот зверь.

- Что вам нужно?! Кто вы? – крикнула Алина безликим силуэтам. - Я не та, я не Титуба! Это не мой мир! Не мой!

- Ты права, Титуба, это мир не твой. Твое место в диких лесах и смрадных болотах, в мусорных долинах и в ущельях диких скал, там, где племена зверолюдей собираются на кровавые оргии. Да, ты не Титуба, потому что имя человеческое тебе не подходит. Ты оборотень, ты – ВОЛ-ЧИ-ЦА!

Алина напряглась, отпрянула, насколько позволяли стянутые ремнями руки, и тут для нее вдруг все стало ясно, как земля под ногами и небо над головой. Ведь это так просто и в то же время так невероятно! По выбранному наугад тоннелю она «зашла» в самый настоящий параллельный мир, в котором, черт побери, существуют и оборотни, и ведьмы, и это вот собрание инквизиторов. Естественно, идет война – вечное противостояние добра и зла. Она оказалась похожей на Титубу, одну из тех, кто принимает звериное обличье, хотя, скорее всего, они идеальные двойники – как и должно быть в параллельных мирах, наверное.

А теперь ее ждет костер. Впрочем, кажется, ей оставляют жизнь? Что ж, самое разумное – воспользоваться без объяснений, кто она и как сюда попала, иначе казнят за ересь. И убраться отсюда как можно быстрее. По логике, раз есть вход, значит, должен быть и выход.

- Тебе даруется жизнь, волчица, но свободу надо заслужить. Правила просты: есть лабиринт, время – до рассвета. Успеешь – живи, нет – умрешь.

Алина кивнула:

- Я согласна.

- Тебя никто не спрашивает, согласна ты или нет! – Кто-то подошел сзади, и голова оказалась сдавленной руками, как в тисках, а в шею с двух сторон воткнулись четыре иглы. – Это мой подарок, - раздался шепот так близко, что Алина ощутила на шее его – Палача – дыхание. – Тебе нужно добраться до солнце, попробуй увидеть его. Вперед!

И опять это место: снова тот же лес, тот же запах мертвых деревьев, та же сочная стерильная тишина, в которой хочется заглушить удары собственного сердца. Серо-голубой туман разлит над охлажденной почвой, он неподвижен, как и всё вокруг. Уродливые коряги и скрюченные ветви выступают из полумрака. Ни ветерка, ни лучика солнца, ни кусочка неба – всё незыблемо, всё мертво.

Алина лежит на поляне лицом вниз, босая, жалкая, измученная. Сколько она здесь? День? Год? Может, один миг? Она не знает, что было раньше. Но так не бывает! Что-то должно было быть до тумана, до леса, до того мгновения, когда время остановилось. Вспомнить во что бы то ни стало – и тогда всё прояснится. Она в это верит, потому что больше у нее нет ничего.

Шорох. Алина напряглась, подняла голову – почудилось. Тогда она подползла к дереву и села, обхватив колени руками. Дыхание сразу же сбилось, пальцы мелко задрожали, в горле пересохло. И все-таки что-то тут есть, она это чувствует по меняющейся вибрации воздуха. Едва заметно колеблется туман, какое-то движение возникло там, в глубине леса. Алина прижалась спиной к шероховатой коре и долгим взглядом посмотрела перед собой, постепенно возвращаясь памятью в свое запутанное прошлое.

А когда-то было по-другому, был шанс всё изменить, выполнив всего лишь одно условие – дойти до солнца. Не раздумывая, она согласилась, лелея в душе надежду как стимул к возвращению домой. И двинулась по коридору, неуверенно, наощупь, сразу же после уколов… Вот оно, здесь! Тот препарат, который ей вкололи… и речь шла о галлюцинациях.

Алина удивленно огляделась. Выходит, этого места в действительности не существует, оно – плод воображения, воспаленного мощным стимулятором? И они следят за ней, как – непонятно, но они видят окружающий мир её глазами! Но этот мир – не ёё, он принадлежит… Титубе. Значит, нужно от него избавиться, оставить той, которая хочет и может в нем существовать. Пусть берет его целиком и убирается из ее жизни!

Решительно поднявшись, Алина огляделась – деревья, деревья, деревья. Они всюду. Надо идти, куда – не важно, только бы выбраться из этого странного, будто уснувшего места.

Шаг – и Алина едва не упала, успев ухватиться за ветку. Наваждение. Такое чувство, словно она… не умеет ходить. Как люди. Но она человек! Как будто желая в этом убедиться, Алина ощупала собственное тело. Да – человек, а не может ходить, потому что у волка четыре лапы… Господи, откуда такие мысли?! Она не зверь, она…

- Оставьте меня! – закричала Алина в отчаянии. – Я – не ОНА… Я не была и не буду зверем! Загляните в мои мысли, там совершенно другой мир, другая жизнь… другая…

- Она живучая, - услышала Алина знакомый голос. Это Палач, значит, её вернули. Да нет, она всё это время оставалась здесь, привязанной к подлокотникам, под насмешливо-любопытными взглядами инквизиторов, с самого начала обманывающих и манипулирующих её сознанием.

- Что вы со мной делаете? Отпустите меня, пожалуйста!

- Отпустить? – громыхнул голос Палача, и снова иглы проткнули кожу. – Конечно, я сделаю это с удовольствием. Ты меня слышишь, волчица: я отпускаю тебя навсегда!

Снова холод и тьма. Такое уже было, но сейчас всё не так, потому что слышно дыхание: чужое, частое, не человеческое. Алина знает – это ОНА, тот кошмарный зверь. Стоит открыть глаза, и она увидит Титубу-волчицу. Что это будет – будущее или прошлое, реальность или галлюцинация, - уже не важно. Главный вопрос, что ей ждать от собственного двойника, то есть от… самой себя?

Когда Алина ощутила запах зверя, а на коже – горячую слюну, то не выдержала:

- Стой! Подожди! Тебе это не нужно, ты и я – одно целое. Если умру я - мы обе погибнем, мы уже умираем. Не здесь, где то место, я не знаю, но там меня сейчас убивают. Помоги, пожалуйста! Я, я тебя умоляю! Спаси нас, Титуба... Спаси!!!

Схватившись за горло, Алина отползла. Не хватало нормального воздуха, будто само пространство было заполнено застоявшимся духом тысячелетий. А ещё волчица… Она неподвижно застыла в этом пространстве, глядя бездонными глазницами на ту, кто умолял защитить в недосягаемой отсюда реальности.

И тогда волчица приблизилась, опустилась на землю и положила морду Алине на колени.

- Господи, - прошептала Алина сквозь слезы, - ты меня понимаешь, понимаешь!

Волчица впилась взглядом Алине в глаза. Если на реальность, в которой сейчас находится она, не повлиять, то здесь – в их общих иллюзиях – полновластная хозяйка именно она, Титуба. Этой девочке не выжить ни здесь, ни там, ведь она – обычный человек. А если она говорит правду? Вдруг мы действительно… сестры?

А если нет, все равно: её враги – мои враги. Я знаю, что делать, тем более что по-другому нельзя.

Волчица прижала лапой руку Алины и в одно мгновение прокусила вену на запястье…

И опять всё исчезло, остался только свет и голос Палача.

- Хочешь увидеть солнце? Ха-ха! Отныне оно твоё, иди к нему, волчица, всё солнце только для тебя!

Алина измучилась, почти сломалась и, вскрикнув, заплакала, когда ноги разъехались, и она, не удержавшись, покатилась по лестнице. Но её подняли и подвели к бронированным дверям. Это всё! Так просто? Неужели сейчас двери распахнутся, и она увидит солнце? А солнце – это свобода! Правда, почему-то всё сильнее жжет внутри и не слушаются ноги – но это не страшно, это пройдет.

Ворота со скрежетом отворились, и Алину вытолкали наружу: вот и всё – она свободна! Свободна! Что же так горит тело, какая боль! Отчего так больно? Ведь она уже видит солнце, значит, ничего плохого произойти не может! Проклятые уколы - всё из-за них.

Алина начала корчится в пыли, подползла назад, к двери, заскулила, как щенок, умоляя впустить обратно, но даже пристрелить её никто не вышел. И тогда она затихла.

С хрустом стали деформироваться кости, но у Алины не осталось сил даже на стон. Нестерпимая боль пронзила всю её сущность, когда жёсткая шерсть прорвала кожу, руки и ноги прямо на глазах стали превращаться в волчьи лапы, залив кровью грудь, клыки проломили челюсть…

Свобода! Свобода! Свобода! Алина встала на все четыре лапы и посмотрела долгим взглядом на восходящее солнце. На его фоне застыл силуэт ее сестры-волчицы, явившейся то ли из прошлого, то ли из будущего такой же, но совершенно другой планеты Земля.