Мало кто из нас по собственному желанию ложится в больницу, в основном нас увозят туда на скорой помощи. После произошедшего со мной случая я буду избегать больницы до последнего.
Было мне тогда ни много ни мало 14 лет. Эдакий неуклюжий, костлявый подросток. Описывать, почему я попал в больницу - не буду, так как это не имеет к сути повествования никакого отношения.
Стоит описать помещение больницы. Это было типовое детское отделение, стены с рисунками местных «художников», думаю, многие помнят этих коряво размазанных героев сказок и всяческих зайчиков и белочек. Представьте себе, длинный, широкий коридор в форме буквы «Г»: если встать лицом к входу в отделение, то палаты будут занимать всю левую сторону. С правой стороны идут сестринский пост, туалет, ванна и две процедурные комнаты. Отделение находилось на первом этаже. Палаты были довольно большими (кроме палаты "карантинщиков"). В обычных было по 4-5 кроватей, а у "карантищиков" - всего 2 (успела полежать и там, и там). Конечно же, нельзя упускать из вида тот факт, что больница находилась на границе с лесом. Выглядывая в окно, через 30 метров от корпуса вы видите непроглядный, темный бор. Больницу от него отделял забор. Но такое препятствие вряд ли могло кого-то остановить.
Лежал я там чуть больше 2-х недель, обколотый лекарствами и капельницами. В палате со мной лежало ещё три человека, и, казалось, я так бы и пролежал с ними спокойно эти две недели, выслушивая всякие байки, да почитывая интересную книгу. Однако, всё резко изменилось, когда через неделю, один человек выписался, другого перевели, а третьего отправили на плановую операцию в хирургическое отделение. В общем, остался я там один. Ну, что такого? Один так один - особых эмоций я по этому поводу не испытал.
Вечером во всем отделении происходил определенный "ритуал" - медсестра выдавала нам таблетки и раствор димедрола. Поначалу, я его пил, но потом кто-то посоветовал выливать его - вроде как ничего от него хорошего. Конечно же, здесь можно поспорить, ведь положительный момент от димедрола всё же присутствовал — жуткая сонливость, желание вырубиться, что было не так уж и плохо, в условиях больницы. В общем, димедрол я стал сливать в раковину: мой обычный режим сна вернулся, и я перестал быть похожим на ходячего зомби.
Вернусь к той ночи, когда я остался один. Палата внутри представляла собой просторное кубическое помещение. Кровати и тумбочки стояли возле стен. Одна из стен была с огромным, "под потолок", окном (не понимаю, зачем в палате такие окна). Оно находилось низко от пола, то есть, со двора можно было беспрепятственно "войти" в него. От внешнего мира нас отделяла решетка, но какой-то деятель успел сорвать с неё навесной замок - поэтому свою функцию она утратила, оставаясь лишь "псевдоприкрытием". Форточек, кстати, на окнах не было - чтобы проветрить помещение, нужно было открыть «меньшую» его часть. Но всё это тоже меня не беспокоило. Ведь я наивно полагал, что меня взяли под опеку ответственные люди. Да и кругом врачи и прочий медперсонал. Разве может что-то случиться?
В ту ночь я почему-то долго не хотел возвращаться к себе в плату. Все уже разошлись, а я продолжал сидеть на посту медсестры и разгадывать с ней сканворды. Было тихо и даже, отчасти, уютно. Спокойствие и тишину нарушил неясный шум в одной из палат - из неё стали доноситься возмущенные возгласы. Мы ещё не успели ничего понять, как на сестринский пост прибежал один из больных. Далее произошел следующий диалог (восстанавливаю по памяти):
- Что у вас там случилось?
- Кто-то стучится в окно!
- Кто? Вы посмотрели?
- Блин, да мужик там какой-то! Вообще не понятно, что он хочет! Извращенец блин!
- Погоди, сейчас позвоню на пост охраны. Посидите спокойно.
Медсестра вызвала охрану по телефону и попросила проверить территорию. Положив трубку, она решила сама сходить в палату и посмотреть, что происходит. Мы пошли за ней. Тем временем, я решил расспросить парня о происходящем. Вот что он мне рассказал:
- Лежим мы все - уже ко сну дело идет. Тут, неожиданно, легкое постукивание в окно. Ну, думаем, мало ли, может девчонка к кому пришла? Уже начинаем подшучивать. Володька встал - пошел глянуть, кто там стучится. Не успел он штору отдернуть, вдруг, как ошпаренный отскакивает с вскриком: «Б**ДЬ!». Ну, мы тоже подскочили, шторы распахнули, а там - стоит какой-то дебил. Грязный, бледный - бомж, наверное. Об окно мордой своей трется и руками по нему скребет. Вот я и побежал сюда.
- Мда, неприятная история.…Так, погоди... Не пойму, как он об окно тереться-то мог? У вас же там замок висит на решетке…
- Так суть в том, что решетки настежь открыты были. Хорошо хоть погода сегодня ветреная - закрыли окно перед сном. А то, мало ли, вдруг гроза - тут и так все больные. Короче, повезло.
За беседой, мы подошли к палате. Медсестра выглянула в окно. Поглядев на темный пейзаж и ничего не заметив, она посоветовала нам ложиться спать. Охранники, "прошерстившие" территорию вокруг корпуса, тоже ничего подозрительного не обнаружили.
Немного испуганный от произошедшего, я решил пойти в палату и поскорее уснуть. Время клонилось к полуночи, а за окном бушевал ветер, нагоняя тучи и грозу. Тени деревьев, создаваемые уличным фонарем, двигались по стенам палаты в такт порывам ветра.
Как назло, сон не шел. Я всё думал, куда мог пропасть замок с решетки из соседней палаты, заставляя себя поверить в то, что за окном был просто очередной городской сумасшедший, и он уже не вернется. Лежа на неудобной кровати, я проклинал себя за то, что перестал пить димедрол - мог бы уже давно погрузиться в забытье и сладко спать.
Вот уже стрелки часов доходят до половины второго ночи. Моё внимание привлекает тень, которая как-то странно движется. Крепко смыкая веки, я стараюсь не смотреть, не думать о ней. Но любопытство и страх перебарывают, заставляя меня вновь взглянуть на окно. Вот - грязные, бледно-желтого цвета шторы, вот - яркое пятно от фонаря за окном, а вот...
Что это? Что-то не так - это явно не тень от дерева. Не хочу верить! Не хочу, но это так - это человеческая фигура. Тело предательски сковывает ужас, я знаю, что это не праздно гуляющий человек. Кому взбредет в голову ночью шарахаться по территории больницы, тем более в такую погоду? Испуг начинает уступать место злости. В честь чего я боюсь какого-то придурка? Надо заставить себя посмотреть в окно, хватит трусить. Медленно приподнимаю тело - старые пружины кровати издают неприятный скрежет. Опускаю ноги на пол, ищу тапки. Где же они? Нашел. Ну же, заставь себя встать и подойти! Тень совсем близко - силуэт полностью очерчен. Да, это, определенно, человек. Прошло, наверное, ещё две, может быть пять, минут, прежде чем я решил встать. Мозг бешено рожал всяческие мысли по поводу происходящего: «Что делать? Что же мне делать?». Тень за окном двигается, исследует окно. Тот, кто за ним стоит, знает, что я здесь, иначе бы давно ушел. Страх берет свое, я выбегаю из палаты, нужно найти кого-то из персонала. Сестринский пост пуст. Начинаю вновь злиться на собственную пугливость, но мысли возвращаться пока нет. Решаюсь посидеть и подождать медсестру здесь. «Она скоро придет, я ей всё расскажу, и она поможет», — успокаиваю я себя.
Прошло ещё порядка 15 минут. Ожидая сестру, я прилег на кушетку, даже успел задремать. Когда пришла медсестра, она сильно удивилась и стала ругать меня. Я пытался объяснить, что там кто-то стоит, но, когда мы зашли в мою палату, за окном уже никого не было. Ещё раз, отругав меня за чересчур бурную фантазию, она оставила меня в палате и запретила выходить, сославшись на то, что я могу разбудить остальных.
Время третий час ночи, я старательно пытаюсь уснуть, повернувшись спиной к окну. Поджимаю ноги, в комнате почему-то прохладно. Вдруг, паника охватывает меня. Я резко подкидываю своё тело, поворачиваясь в сторону окна. Вот оно - мне зябко, потому что окно не затворено. «Меньшая» его часть слегка прикрыта - именно оттуда дует. Лихорадочно пытаюсь вспомнить вечер. «Неужели я забыл закрыть окно? Какой я идиот… Надо встать и закрыть его.» Вновь опускаю ноги. Ощущаю ступнями холодный пол, ищу тапки. «Где же эти чертовы тапки?! Ладно, плевать.» Не найдя их, плетусь медленно к окну. Шаг, ещё один шаг - осталось немного. Резко отдергиваю штору - никого. Истерически пытаюсь захлопнуть окно, довольно быстро справляюсь с задачей, и, уже было собираюсь двинуться к спасительной кровати, как понимаю, что в спину мне кто-то смотрит. Это мерзкое чувство, когда между лопаток будто свербит. Ноги словно ватные, тело меня не слушается, в голове текут мысли ручьем, о том, как я, по беспечности, забыл закрыть проклятое окно. Дыхание. Я чувствую его дыхание почти рядом, как загнанный зверь боясь делать резкие движения. Я бы мог стоять так вечность, но у него другие планы. Я слышу шаги. Медленные, шаркающие. Может, я сплю? Нет. Вот он, я. Стою в одной футболке и трусах. Я нахожу в себе силы обернуться - ждать не имеет смысла. За моей спиной никого. Лишь зеленые стены, да тени, отплясывающие в такт ветеру.
"Вот я придурок! Даже шаги сумел нафантазировать. Видимо, стресс и недосып делают свое дело. Глюки по полной меня одолели. Всё, хватит шататься, впечатлений достаточно. Надо спать...", - уговариваю сам себя.
Устав от происходящего, я добрел до кровати и меня быстро сморило. Я не знаю, сколько я спал, но, когда проснулся, было ещё темно. Я не сразу понял, что могло меня разбудить. Я стал осматривать палату, глаза, ещё не привыкнув к темноте, не замечали ничего нового. Внезапно, я уловил движение на полу. Пригляделся. Волосы мои начали вставать дыбом - кто-то или что-то, в дальнем углу комнаты. Ползет «по-пластунски» в мою сторону. Увидев моё движение, существо заработало руками быстрее. Поджилки мои затряслись, а кровь похолодела. Я готов был орать, но из горла вырывались лишь хрипы. Я стал различать бледные руки - эта тварь уже доползла до середины палаты, где ее осветил свет фонаря за окном. Теперь я мог разглядеть подробности. Это был жилистый, бледный мужик. На вид - не молодой, но и не старик. На его худосочном теле и светлой коже легко угадывались синюшного цвета пятна. Трудно было понять, синяки это или что-то ещё. Слюнявый рот безмолвно открывался, выдавая лишь свистящие звуки, как если бы кто-то задыхался и пытался вдохнуть. В воздухе повис сладковатый запах разлагающейся плоти, а за ползущим ко мне телом тянулся темный след какой-то жижи. Он был уже почти у моей кровати. Руки его тянулись в мою сторону, а я, как заворожённый, не мог и шелохнуться. За окном прогремел гром, выводя меня из оцепенения. Я спохватился и, в диком прыжке, соскочил на пол. Тварь стала подниматься на ноги. Ну же! Ещё чуть-чуть, и я покину эту палату. Я почувствовал, как по моей руке скользнуло нечто холодное и шероховатое, оставив мокрый след. Рвота подступила к моему горлу, а глаза застлала пелена ужаса и страха. Бежать! Только бежать! Дверь закрыта на щеколду! Пальцы не слушаются. Открываю. Всё, свобода! Ноги всё ещё ватные, но несут, несут меня прочь от этого места. Почти добегаю до входа в отделение, решаюсь обернуться. Нет, за спиной уже никого. Лишь рука моя ещё ощущает прикосновение монстра. Нет, больше я не вернусь в плату, пусть делают что хотят. Забившись в ванну и закрывшись на щеколду, жду утро.
Утро следующего дня я встретил в углу, на холодном кафеле ванной комнаты. В дверь кто-то настойчиво барабанил. Я, ещё не отошедший от бурной ночи, пытаюсь понять, кто и что от меня требует. Это медсестра - она просит выйти меня из ванны. С опаской, я отворяю дверь. Вижу недовольные лица медперсонала и больных, но... Как же я счастлив! Медсестра зачем-то бросается ко мне и начинает осматривать моё тело. Видит на руке след спекшейся крови. Взволнованное и вопрошающее лицо.
- Ты как? Что ты делал в ванной? Почему в твоей палате повсюду кровь?
- Чего? Со мной всё в порядке, кровь не моя.
- А чья?
- Не знаю, мне плохо…
Дальше я плохо помню происходящее. День я лежал в бреду - меня перевели в палату к "каратнтинщикам". Там я и провел оставшиеся дни на лечении. Историю эту никому не рассказывал. Знаю только, что поговаривали о том, как из морга труп пропал. Привезли, говорят мужика на опознание, ну его и опознали, оказался местным маньяком в розыске. А потом труп пропал. Ясное дело - умолчали об этом. Кому такое на себя вешать хочется? Он это был или нет - узнавать я не хочу. Боюсь, что правда окажется не менее гадкой, чем та проведенная мною ночь в больнице.
