Черт, как же неудобно печатать так… Несмотря на мой изменившийся облик - разум и собственное «я» вполне себе в порядке. Да я убил того паренька, он возвращался очевидно с какой-то гулянки, понятное дело, пьяным, и я настиг его, когда он пересекал рощицу. Сначала я бесшумно крался за ним по пятам, но он все же почувствовал мое присутствие, и стал озираться по сторонам, что-то спрашивая - я к тому моменту, уже стал чуть хуже понимать речь – потом он, пожал плечами и пошел дальше, а я накинулся на него со спины. Развернул его, и вспорол живот – он стоял, недоуменно глядя на меня, и тут его кишки стали вываливаться, а он испуганно стал запихивать их обратно. Он даже не успел вскрикнуть, как я снес ему башку. Я напился крови и забрал голову с собой – у меня знаете такое хобби, собираю головы жертв. Тот пацан был уже восьмым. Еще была одна девушка, она каким-то чудом увернулась от моего удара, и стала убегать. Но я-то бегаю быстрее. Тем более я не на шпильках. Вот дура, на ее месте, я бы скинул, эти чертовы сандалии, или в чем там она была, и побежал босиком. А эта – нелепо ковыляла на своих ходулях, затем подвернула ногу и упала. Когда я приблизился к ней, она рыдала – у нее была сломана нога. Ну и ее убил, конечно – зачем мучить человека?
Возможно, вам интересно, что довело меня до такого образа жизни, что я всех убиваю направо и налево? Что ж, слушайте…
Жаркие июльские ночи, хоть и близок август, но понятно, что до конца лета еще далеко. Пекло стоит просто адское – даже ночью нет от него спасенья. Ворочание в горячей постели, настойчивый, раздражающий писк комаров – все эти хваленые пластины – да комары плевали на них. И на нас – безжалостно высасывая кровь. Что смешно? Сколько там они высосут, да? Немного, согласен, но укус-то чешется и зудит. А еще все эти непонятные жучки, которые залетают в открытые окна, или заползают в двери. Я вообще ненавижу насекомых, наверно, как и многие из вас. Один только вид доселе незнакомого жука или гусеницы может вызвать отвращение и страх. Да, первобытный страх, страх перед истинными хозяевами планеты, самыми древними ее обитателями.
Как-то в одну такую душную ночь я ворочался в постели, пытаясь уснуть и прислушиваясь к ночным звукам – стрекотанию кузнечиков, шуршанию листьев, ну и куда же без зудения комаров. Вдруг занавеска зашелестела, и на пол что-то со стуком упало, в тишине ночи это показалось довольно громко. Я щелкнул кнопкой ночника, и, приподнявшись на кровати, стал вглядываться в ту сторону, откуда был слышен звук. Но когда включаешь свет, ведь все тревоги и звуки как-то сразу отходят на дальний план. Так что я решил, что мне просто показалось. Однако спать совсем расхотелось, и я решил послушать что-нибудь – воткнул наушники, и не заметил, как глаза мои сомкнулись и я уснул. Вот это и было главной ошибкой, ведь звук-то мне не показался, стоило только мне потушить свет – таинственный пришелец начал свое дело.
Утром я встал разбитый, с трудом разомкнул глаза - голова раскалывалась, тело было вялое и хотелось только одного – целый день валяться, ничего не делая. Однако, в наше время, мало кто может себе позволить такую роскошь, поэтому проклиная все на свете, я оделся, побрился и, выпив только кофе – аппетита совершенно не было – отправился на работу. Где вы думаете, я работаю? Правильно, в офисе - среднестатистический представитель офисного планктона. Бросив друг другу пару слов, обменявшись несколькими шутками и выкурив пару сигарет, мы приступили к своим обязанностям. Мне, как-то всегда неловко, отвечать на вопрос «Что ты делаешь на работе?» Вот как на него ответить? Сижу и страдаю… ну не важно. В конце концов, это же не на всю жизнь, не так ли? Впереди еще много лет, в любой момент все может поменяться – например, умрет какой-нибудь богатый и до этого момента, незнакомый мне, родной дядюшка, оставит завещание в мою пользу. Ну, или еще что-то в этом роде. Однако, что же это я? Я ведь должен рассказывать про убийства, а я втираю тут вам за свою жизнь. В общем, я почувствовал дискомфорт в позвоночнике, чуть ниже лопаток, уж не знаю, в каком по счету позвонке. Сначала, конечно я решил, что это от долгого сидения за компьютером, встал, сделал разминку – помотал руками вверх-вниз, понаклонялся из стороны в сторону. Дискомфорт не прошел, а напротив – усилился, плюс, к нему добавился зуд в том месте. Я вывернул руку, и нащупал это место на спине. То была какая-то выпуклость, похожая на назревающий прыщ, что ли. В общем, я наплевал на нее – экая невидаль, наверно укусил кто-то, да и все. Вскоре, мне очень захотелось есть, хотя до обеда было еще далеко. И еще чувство раздражения, вдруг охватившее меня, не покидало ни на секунду.
- Да заткнитесь вы! – заорал я на хихикающих рядом идиотов – вы мешаете мне работать!
- Да ладно тебе, чем ты там так занят? – недоуменно спросил Билл.
- Я сказал, не лезьте ко мне!
- Черт, да что с тобой, а? Ну ладно, как скажешь. Они завязали со своим весельем – слушали какую-то хрень, в наушниках – и замолчали.
А я на самом деле, ничем не был занят, просто меня все злило. Вот взять бы сейчас толстяка Билла, приложить хорошенько лицом об стол, а потом возить, возить его в собственной крови, пока чертова улыбочка не сотрется с его рожи. Я не знаю, что это на меня нашло, но чувство это вдруг исчезло, и я устыдился собственных мыслей. Вот и время обеда пришло, все кроме Билла, разбежались кто куда, я тоже вышел на улицу, и купил поесть – бутылку йогурта и пару пирожков с мясом. Затем покурил возле входа, и вернулся в офис, остальных еще не было. Только Билл. Я сел, и принялся за еду, отхлебывая йогурт из бутылки. А Билл – он всегда чавкает, знаете ли. О боже, как я ненавижу, когда кто-то чавкает! Обычно, я не показывал свое раздражение, но сейчас злость опять стала нарастать во мне с новой силой.
- Эй, Билл! Ты можешь есть поаккуратнее? Ты чавкаешь, как сраный боров!
- Да что ты сегодня цепляешься по пустякам, что с тобой? – спросил он. Я промолчал, еле сдерживаясь, чтоб не встать и не избить его.
- Просто ешь беззвучно, хорошо? – процедил я.
- Ладно.
Но говорить о правилах приличия Биллу – это все равно, что уговаривать алкаша бросить пить – и, то и другое – бесполезно. Он продолжил поглощать еду со всеми этими отвратительными звуками, и тут началось. Будто кто-то другой поселился в моей голове и с холодным расчетом руководил моим телом. Я встал, подхватил стул, и, размахнувшись, со всей силы, ударил им Билла по голове. Тот отлетел назад, и упал на пол, нелепо раскинув руки. Лицо его было перемазано кровью, текшей из разбитой губы, и картофельным пюре, которое, очевидно, было приготовлено заботливыми руками его матушки. А я, продолжал наносить ему удары, он пытался закрыться руками, а я все бил, бил его. Уже и череп треснул, и лицо превратилось в месиво, а я все бил и бил. Затем я пришел в себя, ярость пропала, и я выронил стул. Что я наделал?! Убил человека из-за того, что он чавкал?! Ужас прошел, я быстро выключил компьютер, раскрыл трясущимися руками пачку влажных салфеток, и протер стул, в тех местах, где я за него хватался. Делал я это лихорадочно быстро – ведь сейчас все вернутся с обеда! Потом я, оставив свои вещи, быстренько вышел из здания, молясь о том, чтоб не встретить никого знакомого. В полуобморочном состоянии, я добрался домой, выключил телефон, и лег на кровать. Зуд в спине усилился, она уже чесалась почти везде.
- Мне надо уснуть, надо уснуть – пробормотал я. Вспомнил, что есть снотворное, и выпил пару таблеток. И отключился.
Проснулся я среди ночи. Все тихо. Вдруг звонок в дверь и приглушенные голоса. Звонят еще и еще раз, затем стали стучать в дверь.
- Эй, откройте, это полиция! – послышался мужской голос. Я скатился с постели, как то неуклюже, тело было будто не мое, наверно снотворное так подействовало.
- Слышали звук?! Он там, ломайте дверь, парни! – тут же послышалась возня, и глухие удары. Черт, что же делать?! Я рванул к окну – четвертый мать его этаж, внизу пара машин и люди в форме. Я побежал в другую комнату, выглянул из окна – там никого. Прыгнул. И приземлился точно на ноги, как в этих фильмах. Или будто не с четвертого этажа прыгал, а с дедушкиного сарая. Я посмотрел на свои руки и все понял. Они были покрыты хитиновым панцирем, что ли, как у жуков или может у чужого. Да, скорее как у него. И ноги тоже, да и все тело. Я превращался в какую-то хрень, а думал как человек. По сравнению с человеческим телом, это было куда сильнее и мощнее. Я прямо чувствовал желание что-то делать – бегать, рвать на части тела, быть в постоянном движении. Еще я чувствовал голод. И я стал его утолять.
Первой жертвой был бомж, мирно спящий на картонке возле мусорных баков. Очевидно, со стороны и в темноте, я все еще не сильно отличался от людей, потому что он проснулся, и, прищурившись, прохрипел:
- Эй, братишка, не выручишь деньгами бродягу? Скажу честно – мне надо на выпивку.
- Да, выручу – ответил я. По крайней мере, в голове своей я так и сказал. А бомж, услышав лишь клекот и стрекотание, разглядел, наконец, кто перед ним, и хотел было заорать, но я был проворен. Схватил его за горло, приподнял от земли, и задушил. А потом высосал всю кровь. Как мне показалось, ничего вкуснее я в своей жизни не ел, даже мамин вишневый пирог, не сравнился бы с ней.
Потом, были и другие жертвы, и оказалось, что женщины, девушки, а тем более дети – намного вкуснее бомжей. У одного паренька, был фотоаппарат, и он успел меня щелкнуть, перед тем как из его шеи забил фонтан крови. Еще у него был ноутбук, он с кем- то переписывался, сидя на лавке, когда перед ним появился я. Кровь на ноутбук не попала, сам он тоже был исправен, только перешел в ждущий режим, пока я разделывал хозяина. Я отправил сообщение, от его имени, некоей Вики – «извини, у меня тут маленькие проблемки, целую, пока». И забрал его и фотоаппарат в свое «логово». Ах, да, я ведь про него не рассказал. Я поселился в коллекторе, тут влажно и прохладно, и приятный запах. Кроме того, под рукой всегда есть крысы, если лень идти на охоту. С того дня, как я убил толстяка Билла, прошло уже дней пять, может неделя, и я изменился еще больше. Появились ложноножки, вытянулся череп – это сопровождалось адской головной болью. Я иногда делаю новые снимки – посмотреть, не произошло ли с внешностью еще чего. Вот сейчас, например, сижу и печатаю этот текст, своими полуклешнями, полуруками. Знаете, очень неудобно, чертовы пальцы как деревянные, но я не отступаю, и продолжаю набирать эти строки. Кто их будет читать? Ну не знаю, вот выложу на каком-нибудь сайте…
