Домашний ужас. Часть вторая

Аффтор Я.

- Знаешь, милая, всё, чем я могу тебе помочь, это дать телефон священника. Его зовут отец Николай. Он служит в Митрофановском храме. Я туда хожу. - она написала телефон на салфетке и протянула мне его - позвони ему. Скажи, что от меня. Хотя, знаешь, я завтра поутру пойду туда и переговорю с ним, за тебя помолюсь. Может быть, он сможет тебе помочь. Сегодня домой не ходи, оставайся у меня.

- Нет, нет, спасибо, вы очень добры, но я поеду к маме, она на Речном живет. - я встала, вышла в прихожую.

- РЎ Богом, девочка - Р?СЂРёРЅР° Витальевна перекрестила меня.

Выйдя от соседки, я уперлась взглядом в дверь своей квартиры. Было ощущение, что в глазок за мной кто-то наблюдает. Мурашки волнами заходили у меня от затылка до пяток. Я спустилась по лестнице и вышла из подъезда. Начинала болеть голова...

К тому времени, как я подъехала к Речному вокзалу, на меня накатывала жуткая тошнота, а голова раскалывалась так, как будто в ней располагалась сортировочная станция железной дороги. "Что со мной?" - подумала я, набирая номер квартиры на домофоне. Хорошо, что мама была дома.

Встретив меня на пороге квартиры, она обняла меня и, прижавшись губами к моему лбу, с тревогой сказала: "Какая ты горячая. У тебя температура. Январь на дворе, а ты бегаешь в своей кацавейке." В ответ на её слова я тяжело опустилась на пол прихожей.

Дальнейшее я плохо помню. Меня раздевали, укладывали в кровать, совали подмышку градусник, вливали в рот что-то горькое и невкусное.Помню чьи-то лица и руки, очень холодные руки, которые ощупывали меня.

Четыре дня я провалялась с температурой 39.9. Четыре дня бредила и бормотала какие-то слова, которые мама не могла разобрать. Моя мама медик, но даже она не понимала, что со мной происходит. Никаких симптомов, кроме высокой температуры, не было.В больницу она меня не отправила, сама выхаживала, ставила капельницы с витаминками, поила бульоном и даже читала мне сказки. Очень люблю свою мамулю!

Утром пятого дня я очнулась от непреодолимого желания попасть домой. Просто первая мысль, которая родилась в моей удивительно ясной на тот момент голове: ХОЧУ! ДОМОЙ! Просто свербящее чувство, что мне надо туда попасть.

Немного полежав СЃ закрытыми глазами, СЏ села РЅР° постели. Мама вязала, СЃРёРґСЏ РІ кресле. РћРЅР° подняла РЅР° меня СЃРІРѕРё печальные Рё такие родные глаза. Сказала: "Слава Богу!"...Потом помолчала Рё пересела РєРѕ РјРЅРµ РЅР° постель: "Фиря, почему ты ничего РјРЅРµ РЅРµ рассказывала? Тебе РЅР° сотовый звонила Р?СЂРёРЅР° Витальевна Лаврова, РѕРЅР° рассказала РјРЅРµ вкратце Рѕ произошедшем. Отец Николай готов освятить квартиру. Почему же ты молчала?". РњРѕРё глаза набухли слезами: "Мамулечка, прости меня. РўС‹ же знаешь, СЏ люблю мистику. Казалась себе героиней фильма... РџРѕРєР° РЅРµ стало страшно."

Мы обнялись и немного поплакали. Мама рассказала мне о том, что незадолго до смерти отец звонил ей, плакал в трубку, просил прощения, говорил, что Саша ему все объяснил. В ответ на мамин вопрос, что за Саша, он ответил, что Саша живет с ним и они разговаривают "за жизнь". Мама подумала, что это очередной "беличий" бред. Они же и развелись из-за отцовского запойного пьянства, когда вечерами его притаскивали дружки и он писался под себя, не в силах дойти в туалет.

- Ты позвони отцу Николаю, обязательно позвони. - мама говорила каким-то надтреснутым голосом. Я в который раз подумала, какая же она уставшая. Бедная моя мамочка!...

- Да, мамуль. Я позвоню, только ванну приму, я вся насквозь мокрая. - с небывалой легкостью я встала с постели и пошла за полотенцем.

Вечером СЏ позвонила отцу Николаю Рё Р?СЂРёРЅРµ Витальевне. РњС‹ договорились, что батюшка завтра проведет РѕР±СЂСЏРґ освящения.

...Когда я поднялась к соседке, отец Николай был уже там. Зайдя в её квартиру, я поздоровалась с ним и принялась его разглядывать (ну, исподтишка, конечно). Приятная внешность, окладистая бородка, правильные черты лица и не бывало, просто феерично красивые ярко-зеленые глаза. Пока я мялась на пороге и разглядывала батюшку, он встал и подойдя ко мне произнес:

- Все в руках Божиих. Пойдем.

Мы вышли на площадку. Я повернулась к нему и сказала:

- Спасибо вам, отец Николай, что согласились мне помочь.

На что он ответил, что "Господь всегда знает кому помогать."

Я вставила ключ в замочную скважину и с опаской прислушалась. Потом вошла в прихожую. Было тихо. Было как-то очень спокойно. Дышалось легко. В голове разлилось тончайшей истомой: "я дома".

РњС‹ прошли РІ большую комнату, священник разложил РЅР° столе СЃРІРѕРё вещи: кадило, лампадку, свечи, святую РІРѕРґСѓ. Потом РѕРЅ РїРѕ четырем сторонам света нарисовал кресты, поставив около РЅРёС… зажженные свечи. РћРґРЅСѓ свечу РѕРЅ дал РјРЅРµ. РЇ стояла тихо-тихо, едва дыша. Батюшка начал читать молитвы. Девяностый псалом. Р’Рѕ время чтения РѕРЅ кадил РґРѕРј. После этого РѕРЅ стал кропить РІРѕРґРѕР№ РІРѕРєСЂСѓРі себя Рё РїРѕ всем углам. Свечи начали чадить. Свеча РІ моей СЂСѓРєРµ стала очень горячей, РЅР° лбу Сѓ меня выступила испарина... Святая РІРѕРґР°, РЅРµ долетая РґРѕ предметов, испарялась СЃ шипением. РЈ меня тряслись колени. Р’РґСЂСѓРі святой отец повернулся РєРѕ РјРЅРµ лицом, посмотрел РЅР° меня РЎР?РќР?РњР? глазами Рё сказал: "Р—РѕСЏ, СЏ так РѕРґРёРЅРѕРє". После чего повернулся, продолжая кропить РІРѕРґРѕР№. РћРЅР° уже РЅРµ испарялась, Р° просто падала РЅР° РїРѕР». Свечи перестали чадить Рё горели ровным светом. Р’ конце РѕР±СЂСЏРґР° батюшка наклеил РІРѕ всех помещениях крестики Рё помазал РёС… елеем.

- Господь с тобой, дитя мое. - сказал отец Николай, идя к выходу. Я его окликнула. Он повернулся, посмотрел на меня, перекрестил. Я внимательно смотрела в его зеленые-таки глаза...

************************************продолжение следует******************************************************