«Мое имя – Джон Бейтс. Так получилось, что я пишу эти строки в белой комнате психиатрической клиники Байберри, штат Филадельфия. Оказался я здесь, попросив помощи у моего давнего друга Чарли Коттона, врача по профессии. Это совсем не значит, что я попросил запереть меня в таком месте. После того, что случилось полгода назад, я не знал к кому еще обратиться. Кто как не Чарли мог бы помочь мне. Ни к кому другому я не мог обратиться из страха попасть как раз сюда, откуда я пишу. Вот что значит спасти жизнь человеку…
Случилось это в 1984 году. По правде говоря, вспоминая то происшествие спустя такое немалое время, я думаю: может мне только здесь и место… Даже сейчас я помню все детали: была весна, теплый тихий спокойный вечер, по радио пел Вилли Нельсон, я ехал с работы домой. Дорога, которой мне было суждено каждый рабочий день возвращаться в город, по вечерам обыкновенно была пуста: ни единой машины до самого города. За исключением моей, конечно. Дорога шла без единой развилки или поворота, трещины и ямы постоянно давали знать о себе. В тот вечер она была необычайно гладкая, как будто ее только-только залили свежим черным бетоном. Но тут я резко влетел, как мне тогда показалось, в довольно-таки большую яму. Я бы не остановился, не застучи мой "бьюик" движком.
Вырубив мотор, я вышел из машины. Вокруг стояла тишина. Дорога под машиной и дальше, примерно по метру в обе стороны вдоль нее, довольно резко провисала, как если бы на свежий бетон поставить что-то очень, очень тяжелое. «Странная яма», - подумал я. Хлопнул дверью, подошел к капоту, открыл, достал фонарь. Осмотрев двигатель, я понял, что не обойдусь без инструментов. Вылез из-под капота, повернулся и пошел к багажнику. Тут я что-то услышал. Еле заметное. Что-то вроде постукиваний по чему-то мягкому, как земля. Звуки раздавались снизу, от асфальта. Я встал на колени, нагнулся, приложил ухо к бетону, прислушался. Голоса. Черт возьми, это были голоса. Они издавались из-под асфальта, замурованные под толщей черного дорожного бетона. Я вскочил. Дрожащая рука уронила фонарь. Тут же голоса стихли. Снова тишина. Я снова встал на колени, нагнулся, прислушался. Ничего.
«Эй!» - крикнул я затихшему асфальту. - «Вы меня слышите?» Тишина. Я встал. Ничего другого не придумав, я стал топать ногами по асфальту. Снова встал на колени и нагнулся. Тишина. «Может, показалось». Я поднял фонарь, встал, осмотрелся. Никого: все та же ночная безмолвная картина. Рукавом вытер холодный пот со лба. Развернулся, пошел к машине. Открыл багажник, достал инструменты, постарался как можно громче хлопнуть багажником. Тишина. Пошел к двигателю, работавший, к счастью, фонарь помог мне отыскать необходимые ключи.
Следующие десять минут я провел, устраняя проблемы с двигателем, постоянно нервно прислушиваясь. После закрыл капот, убрал ключи туда, откуда достал, вырубил фонарик, пошел к багажнику. Тут я увидел, как огромное черное пятно расползается по дороге и пустоши, что окружала мой путь домой. Еще минута, и оно настигнет меня. Недолго думая, позабыв все, что произошло за последние пятнадцать минут, я резко открыл дверь со стороны водителя, кинул ящик с инструментами и фонарь в кабину, сел, хлопнул дверью, завел двигатель и надавил на педаль газа что было мочи. Уже через несколько секунд мой "бьюик" гнал на ста милях в час, я оглянулся в зеркало заднего вида и не увидел ничего кроме кромешной тьмы: ни дороги, ни пустоши, ни неба. Ничего. Повернул голову обратно.
«Черт!» - резко свернул руль вправо, обеими ногами надавил педаль тормоза. Шины завизжали, машину занесло. Я толкнул плечом дверь, вылетел из машины. Вокруг тьма. Ничего. Я, мой "бьюик" и женщина в красном платье до колен. «Эй, вы в порядке?» - крикнул я ей. Она стояла неподвижно, руки безжизненно свисали вдоль тела. Бледная кожа так и светилась в этой кромешной тьме вокруг. Только в этот момент я, наконец, удивился: кромешная тьма, но не темно - я прекрасно вижу свою машину и эту странную женщину. Осторожно сделал шаг. Все та же неподвижность женщины. «Эй, вы в порядке?» - повторил я более спокойным голосом. Тишина. Я подошел к ней. Молчит. Обошел, чтобы посмотреть на лицо. Ее глаза смотрели в никуда, сквозь меня в ту сторону, откуда наступала странная тьма, что окружала уже все вокруг. «Мэм?» Тишина.
Не зная, что делать, я провел ладонью вдоль ее лица с целью привлечь хоть какое-то внимание. Никакого движения. Я опустил руки. Тут я заметил, как что-то наподобие тумана наползало с земли на мой "бьюик": тьма безмолвно пожирала его. «Какого хрена?!» - заорал я и кинулся к машине. Тут женщина шевельнула рукой. Я замер, "бьюик" исчез. Осторожно повернулся, посмотрел на женщину. Она стояла уже ко мне лицом, руки опущены. Ее скула дернулась. «Мэм?» - тихо, дрожащим голосом произнес я. Тут ее челюсть отвалилась, упала на землю и рассыпалась крохотными ошметками. «Твою мать!» - крикнул я, отскочив резко назад. Женщина издала дикий вопль, да такой силы, что я услышал звук бьющегося стекла. Я свалился с ног на землю, зажал руками уши и кричал от боли. Она замолчала. «Господи боже!» - кричал я, все еще зажимая руками уши.
Тут до меня дошло: звук бьющегося стекла – значит, мой "бьюик" никуда не делся, он все еще у меня за спиной в этой тьме! Я резко вскочил, кинулся искать машину. Ударился лбом об угол открытой двери. Заорав от резкой боли, я залез внутрь бьюика, хлопнул дверью, попытался завести двигатель. Не получается. Тут я увидел: женщина стоит совсем рядом с машиной и таращится на меня. Я вскрикнул от страха. На месте челюсти я ожидал увидеть открытый рот, а увидел лишь темное пятно: как будто все, что наполняло женщину, лишь тьма. Снова издала вопль. «Господи!» - заорал я, одной рукой пытаясь завести двигатель, а второй закрывая ухо, которому досталось больше всего. Заревел мотор. Сразу же я вдавил обеими ногами педаль газа до упора, "бьюик" резко дернулся, и я погнал неведомо куда, лишь бы подальше от нее. Женщина завопила еще громче. «Да как такое возможно?!» - подумал я. И тут случилось невероятное. Из моего багажника раздался звук, какой я слышал там на дороге, наклонившись к асфальту. Голоса. Стук, удары по багажнику. «Господи, да что же это такое!» - кричал я, пытаясь перекричать вопящую женщину и дозваться до Господа, с надеждой, что он прекратит все это безумие.
Женщина замолкла, но нечто из моего багажника продолжало издавать звуки и стучать по багажнику. Все так же упираясь в педаль газа, я обернулся назад. Никого. Нечто замолкло. Мотор ревел. Я повернулся обратно. Как только я вернул голову в прежнее положение, в этот же момент я сбил эту женщину в красном платье до колен на своем "бьюике". Нечто пронзительно простонало всего пару секунд и сразу же умолкло. Тьма резко отступила. Передо мной возник фонарный столб, что стоят вдоль дороги, по которой я ехал. «Черт!» - я резко обе ноги перенес на педаль тормоза. Столкновения избежать не удалось. Меня тряхнуло вперед, резкая боль пронзила всю переносицу. Мотор заглох. «О, черт!» - орал я, держась обеими руками за свой нос. Что-то теплое потекло по щекам и рукам. Я понял, что нос сломан. Толкнув плечом дверь "бьюика", я вылез из машины. Сразу же обернулся и пошел к багажнику. Открыл. «О Господи!!!» - я отскочил назад, споткнулся, упал, сразу же встал.
В багажнике лежало то самое нечто: это оказалась куча какой-то темной субстанции, как то, что минуту назад покрывало все вокруг. Красное платье лежало рядом с нечто. Я кинулся к дороге, побежал. За холмом виднелись крыши самых высоких зданий города. «Черт, черт, черт!» - я понял, что не слышу самого себя, из ушей текла кровь, как и из носа. Я бежал что было сил.
Спустя несколько минут я ворвался в единственный госпиталь города и без сил упал, потеряв сознание, прямо у дверей. Очнулся в палате с капельницей в руке, уши и разбитый нос были забинтованы. Медсестра вскочила: «Как вы? Вы меня слышите?» - сразу засыпала меня вопросами. «Что?» - кажется, спросил я. «Вы меня слышите?» - повторила она уже громче. «Да», - последовал мой ответ. «Как вы себя чувствуете?» - спросила она. «Позовите Чарли Коттона», - попросил я. Она молча посмотрела на меня с минуту, вышла из палаты. Вернулась через минуты три уже с Чарли. Попросив ее выйти, я рассказал не без труда всю историю, что со мной приключилась, Чарли. Он же в ответ что-то вколол мне. «Тебе нужно поспать, поговорим после», - услышал я в наплывающей на глаза тьме. «Нет… нет, только не…» - проронил я, потеряв сознание.
На следующий день я уже очнулся здесь, в моем новом доме. Пришел Чарли, спросил как я себя чувствую, хорошо ли слышу. Спросил, что произошло вчера вечером. Я рассказал всю историю снова. Чарли опустил голову. «Прости, Джон, но другого выхода нет…» - проронил он, вышел, и я услышал лязганье ключей по ту сторону двери. Меня заперли.
Я сел на край кровати, пытаясь осмыслить, где я нахожусь, что происходит. Не знаю почему, но мне сразу пришла в голову идея, что меня поместили в психиатрическую клинику. Наверное потому, что только в таких больницах палаты настолько белые. Ничего не помня, я лег снова спать.
Каждый день заходили доктора, что-то спрашивали, кололи. Я спросил где Чарли, они не ответили. Только задавали вопросы. Спал я крепко, наверное, благодаря всем уколам, что делали эти доктора. И в комнате постоянно горел свет. Никакой темноты. Так продолжалось все эти полгода, пока, наконец, сегодня по моей просьбе мне не дали листы бумаги и карандаш. Не знаю почему, но сразу я решил написать все, что помню, все, что произошло тем вечером. Хм… я понял, что сегодня впервые с той последней беседы с Чарли я вспомнил про тот вечер… вспомнил ту женщину».
Так заканчивается история Джона Бейтса, пациента психиатрической клиники Байберри, штат Филадельфия, история человека, чья смерть стала причиной закрытия клиники. Джон умер от кровоизлияния в мозг, как говорят врачи. Когда на стоны пациента прибежала дежурная медсестра, Джон лежал на полу, зажав руками уши, и кричал, кричал от боли. Джон кричал: «Заткнись! Заткнись же ты наконец!» Ветер, что проникал в палату через разбитое полностью окно, играл с листами бумаги и красным платьем. Почему разбито окно и как в палату попало платье – никто не смог объяснить. Позже на листах бумаги нашли недописанную историю Джона Бейтса.
