Следующие несколько дней тянулись уныло и однообразно. Хотя точно определить, сколько временно длился этот период затишья, я не мог, а потому продолжительность дня для меня сводилось к тому времени, когда я засыпал и снова просыпался.
Старик на станции появлялся редко и только для того, чтобы налить мне воды или дать возможность справить нужду. Для этого он подходил к краю моего загона, крутил вмонтированный в стену вентиль, цепь моя при этом ослабевала и могла вытянуться из своей ниши на несколько метров вперёд – достаточное расстояние, чтобы спуститься с платформы и на считанные метры скрыться в темноте туннеля.
Раны, нанесенные его ножом, день ото дня ныли и не хотели заживать. Ресурсы моего организма с каждым днём, а может даже и часом стремительно иссякали – я чувствовал это, но теперь не мог даже разозлиться как следует, сил на это не хватало. С ужасом представляя тот момент, когда я, наконец, утрачу возможность самостоятельно двигаться, я понимал: когда это случится, я лишусь самого дорого, что у меня на тот момент было - надежды на освобождение. Пусть мелкая и ничтожная, но она всё ещё теплилась в моей груди. Да, я надеялся. Возможно, в те ужасные дни это и было то, что заставляло меня существовать.
Сон, по сути, был единственной отдушиной, бывшей у меня в то время. И то это было, скорее, некое другое состояние, отличное от того, что большинство людей привыкли называть сном. Нервное, туманное забытье, в котором моя метущаяся душа получала иллюзию свободы. Тонкой пеленой это состояние отделяло меня от ужаса реальности. Лишь в эти моменты я не помнил о том, что нахожусь на глубине нескольких метров под землёй, в плену у безумных обитателей подземелья.
***
- Эй, ты спишь? – разбудил меня тихий голос, доносившийся, как будто бы, издалека. Затем я почувствовал лёгкое прикосновение руки к моей голове и открыл глаза.
Надо мной склонилась крохотная фигурка Алисы. В её взгляде, всё таком же пронзительном, читались, одновременно, и любопытство и опаска.
- Скажи, а ты правда пришёл оттуда, сверху?
- Да, - насколько мог спокойно ответил я.
Алиса взяла с пола бутылку, стоявшую у ног, и налила воды в мою миску. Несмотря на мучившую жажду, помня о предыдущем разе, я не спешил пить.
- Можешь не бояться, - сказала она, видя моё недоверие, - на этот раз вода чистая, а потом, опустив глаза в пол, добавила:
- Прости меня за тот раз. Дедушка часто говорил мне, чтобы я была осторожней с тобой, и что ты вовсе не тот, за кого себя выдаёшь.
- А кто я? Что он об этом говорил?
Немного помедлив, Алиса ответила:
- Он говорил, что ты волк в овечьей шкуре. Что ты – Зверь – порождение того зловещего мира на поверхности земли. И что ты пришел убить нас.
Такого чёткого и совсем недетского, по сути, высказывания ответа я не ожидал.
- Но это не так! Пойми: мир на поверхности всё такой же, как и раньше. Там, по-прежнему, растут деревья, поют птицы и живут люди.
Алиса ничего не ответила. Она, лишь, отошла от меня. Я приподнялся на месте и, наконец, встал. Теперь я мог видеть практически всё пространство станции. И на этот раз платформа не была абсолютно пустой. В нескольких метрах от меня на полу лежал некий знакомый мне предмет, который я не сразу узнал. Когда же я понял, сердце моё радостно забилось, за долгое время я увидел хоть что-то напоминавшее о моей обычной жизни – свою папку для рисунков, ту самую, которую держал в руках, когда сел в злополучный пустой поезд.
Алиса подошла к папке, задумчиво открыла её и, перебрав немногочисленные принадлежности, лежавшие во внутреннем кармане – угольные карандаши и обмыленные столбики пастели, принялась за остальное.
Вытащив большой лист с моим последним рисунком, она долго вглядывалась в изгибы линий, затем стала водить по ним пальцами, отчего их кончики окрасились в чёрный цвет.
Когда Алиса оторвалась от моего рисунка, её лицо переменилось.
- Кто она? – девочка распрямилась передо мной во весь рост.
- Не знаю, - проговорил я, - просто натурщица.
- Я хочу быть такой же, - вдруг сказала она, - хочу стать … взрослой. Как она и как ты?
Эти её слова были наполнены глубокой печалью, которая читалась и во взгляде. Девочка вопрошающе смотрела на меня, ожидая ответа.
Но, как бы я не хотел успокоить её, помочь ей, сказать было нечего. Я опустил голову и безвольно молчал.
- Говоришь ты оттуда, из мира наверху? И там всё ещё живут другие люди, такие же как мы?
- Да, так и есть, - начал было я, но Алиса вдруг встрепенулась и оборвала меня:
- Сейчас!
С этими словами она, едва ли не бегом, пронеслась по платформе и исчезла в мутной темноте туннеля.
***
Странные перемены в поведении девочки заставили меня насторожиться, но они, пожалуй, стали той единственной зацепкой, которую я искал, неожиданным и призрачным шансом на спасение. И хоть не хотелось признавать, что моя жизнь, и без того висевшая на волоске, теперь находится в руках маленькой девочки, воспитанной сумасшедшим, мне оставалось только подчиниться судьбе и ждать.
Правда, обдумать свою линию поведения я так и не успел. Не прошло и нескольких минут, как Алиса снова появилась на площадке, выложенной глянцевыми каменными плитами. Лицо её, ещё недавно такое печальное, сейчас буквально светилось надеждой и, как мне показалось, любопытством.
Алиса подошла ближе и села передо мной на коленки, так, что взгляды наши поравнялись.
- Скажи ещё раз, ты говорил мне правду?
- Да, - выпалил я.
- Тогда закрой глаза и дай мне свои руки.
Я покорно выполнил просьбу девочки.
- Только, чур, не подглядывать! – пригрозила мне Алиса.
Я кивнул в ответ.
Было немного боязно. Алиса взяла мои руки в свои маленькие ладошки, которые оказались совсем холодными, свела их вместе, и тут я почувствовал, как она положила между ними что-то круглое, гладкое на ощупь.
Не убирая своих рук с моих, она продолжила:
- Теперь снова буду спрашивать у тебя, а ты отвечай, только честно, иначе будет больно!
Вдруг предмет, лежавший у меня в руках, шевельнулся. От неожиданности я чуть не разжал ладони и не выронил его. По обеим ладоням пробежал нервный приступ щекотки, как будто по ним пробежали сотни маленьких насекомых.
- Прости, для начала я всё же проверю, всё ли работает. Скажи, ты боишься меня и моего деда?
- Нет... - только и успел сказать я, и тут же вскрикнул от острой боли, пронзившей сначала руки, а потом прокатившейся по всему телу, как удар током. При этом сквозь закрытые веки я почувствовал мощную вспышку света.
- Прости, - виновато протянула Алиса, - я должна была убедиться, что устройство работает.
- Пожалуйста, не делай так больше, ладно? Я на секунду открыл глаза – мне было очень больно!
- Хорошо, только теперь отвечай правду. Ты правда пришел из мира на поверхности земли?
- Да, - ответил я и приготовился уже испытать нечто неожиданное и неприятное. Но ничего такого не последовало. Вместо этого шар у меня в руках лишь слегка завибрировал. От любопытства я слегка, как в детстве, когда притворялся спящим, приоткрыл глаза и увидел, что от него исходит зелёное сияние.
- Скажи, а там наверху действительно была великая война, о которой так много говорил мой дедушка, и в результате чего мир практически погиб?
- Нет, - уже спокойно произнёс я, и шар снова завибрировал, а зелёное свечение стало ещё интенсивнее.
- А теперь мой последний вопрос: если бы тебе представился шанс расправиться со мной, чтобы освободиться, ты бы сделал это?
- Нет, - снова ответил я. В воздухе повисла томящая тишина. Шар, казалось, был не уверен в моём ответе. Я стиснул зубы и стал ждать очередного болевого удара, хоть и понимал, что не поступил бы так.
Но тут, после продолжительной паузы, шар снова заёрзал у нас в руках, а вокруг разлился мерцающий зелёный свет.
Алиса забрала странное устройство из моих ладоней.
- Всё, можешь открывать глаза. Теперь я тебе верю. Ты не волк в овечьей шкуре, не убийца, и не шпион, как говорит дед.
Теперь Алиса смотрела на меня, будто видела в первый раз. Кажется, её мир, так долго и усердно выстраиваемый сумасшедшим стариком, пошатнулся и рассыпался в пыль в считанные мгновения.
***
- У нас мало времени, он скоро вернётся, - Алиса достала из-под одежды висевший у неё на шее ключ и открыла им мои кандалы. Я посмотрел на свои руки: от долгого трения о металлические кольца на ник остались красные, похожие на браслеты, ссадины.
В голове промелькнуло: «Я наконец-то снова свободен!».
Девочка тут же схватила меня за руку и потащила за собой. Мои ноги за время заточения, казалось, уже разучились ходить и поначалу не слушались меня. Делая первые шаги по платформе, я дважды неуклюже свалился на колени.
- Ну, ты что? Вставай! Если дед вернётся раньше, чем мы закончим, он будет в ярости. Тебя убьёт, а меня жестоко накажет.
- Закончим что? – окликнул я её, поднимаясь в последний раз, - разве ты не собираешься выпустить меня отсюда?
- Да, - помедлила она, только на том условии, что ты возьмёшь меня с собой наверх.
- Но… как? Что ты там будешь делать? Там, наверху лежит мир, совсем не известный тебе, очень опасный, злой.
Я дёрнул Алису за плечо, и она обернулась.
- Но здесь я теперь остаться тоже не могу. Всё, то ты видишь вокруг, всё это обман. Я хочу наверх, к людям. Хочу быть такой же как все.
Судя по уверенности Алисы, мне было её не переубедить.
Мы спустились в левый тоннель по приваренной лестнице. Дойдя до того места, куда не доставал свет ламп со станции, Алиса достала из кармана кофты маленький фонарик и осветила им путь. Стену тоннеля через каждые несколько метров прерывались боковыми проходами. Вскоре моё внимание привлёк не сильный, но ощутимый гул, наполнявший эту ветку подземелья.
- Как ты собираешься освободить нас, - спросил я, ковыляя между неудобными шпалами.
- У меня есть план, - ответила девочка, - скоро ты сам всё увидишь, только обещай, что будешь делать всё, как я скажу, а то ничего у нас не получится.
- Хорошо, - ответил я и замолчал.
В голове роилась куча мыслей, и теперь, когда мы остались почти что в тишине, не считая звука наших шагов и всё нараставшего странного гула, они звучали словно крики. Неужели она меня обманывает, почему не хочет со мной поделиться задуманным? Или Алиса выполняет указания своего озлобленного безумного наставника?
И всё же, выбора у меня не было…
В попытке отвлечься от полных тревоги размышлений, я стал смотреть себе под ноги и считать пробегавшие мимо шпалы. За этим занятием мне вдруг пришел в голову позабытый вопрос, который мучил меня со времени нашего первого разговора с Алисой. При одном воспоминании, о том, с чем он был связан, по всему телу пробежала холодная дрожь, но я, всё-таки, спросил:
- Послушай, а кто такой этот Хозяин, о котором ты говорила?
Мой вопрос, казалось, вызвал у девочки ту же реакцию, она аж подпрыгнула на месте, а потом подбежала ко мне и приложила палец к губам.
- Луше не говорить о нём! – прошептала она. - Он всё слышит! Он… он огромен и страшен. Он повелевает душами тех, кто ушел, а ещё, - Алиса подошла поближе и жестами велела мне наклониться, - дед считает, что он – Бог. Я думаю, в те времена, когда мы только пришли сюда, ища убежище, именно он говорил с моим дедом. И только с ним он говорит сейчас.
От этих слов мне сделалось жутко, но, в то же время, они показались мне неправдоподобными.
- Говоришь, он большой?
- Да, громадный! – Алиса развела руки в стороны, словно собиралась объять всё пространство вокруг. – А ещё дед говорит, что мы должны принести тебя ему в жертву. Только я этого не хочу.
Так за разговором мы дошли до одного из боковых проходов.
- Нам туда, - решительно сказала Алиса и шагнула в тёмный проём.
Я последовал за ней. За аркой нас ожидал проход, более узкий и низкий, чем оставшийся позади тоннель. Идти пришлось недолго. Не прошло и пяти минут, как мы оказались перед глухой металлической дверью, изъеденной коррозией. Кое-где на её поверхности виднелись следы белой краски, когда-то бывшей надписью. Навязчивый шум теперь больше походил на рёв гигантского двигателя. Не было никаких сомнений: источник шума находился за ней.
Справа от двери чернел темнотой ничем не закрытый дверной проём. Старая металлическая коробка на нём говорила о том, что дверь когда-то была, но её сняли. Алиса осветила фонариком маленькую комнату, находившуюся за ним. Вошла в неё и повела меня за собой.
- Сядь, отдохни немного, - велела она, указывая на застеленную тёмной тканью низенькую кровать.
За время нашего блуждания по катакомбам метро я действительно выбился из сил, а потому был рад этому предложению. Сев, я осмотрелся. В луче света маленького фонарика, выхватывавшего из темноты фрагменты обстановки, танцевали клубы пыли. Вокруг валялось множество старой одежды обуви и разного хлама, отчего комната больше походила на свалку. В углу стоял старенький металлический шкаф высотой примерно в полтора метра. На стене висел пожелтевший от времени плакат о правилах пользования метрополитеном с непременными рисунками, иллюстрировавшими неправильные действия пассажиров.
На меня невольно нахлынуло чувство дежавю. Комната напомнила каптерку в котельной, где работал один мой друг. Я порой заходил к нему, когда тот дежурил в ночную смену, чтобы вместе выпить и поговорить о жизни.
- Раньше здесь была одна из жилых комнат, - прервала Алиса мои размышления, - но с тех пор прошло уже много времени. И теперь здесь бываем только мы. Дед использует её как склад.
Она подошла к шкафу и потянула за ручку. Тяжелая дверца со скрипом открылась. Алиса повозилась пару минут с содержимым и, повернувшись, протянула мне какой-то мешочек и стеклянную бутылку.
- Возьми, поешь хоть немного. Тебе понадобятся силы.
Я почти ничего не ел. От баланды, что давал мне старик, меня мутило, все внутренности болели и протестовали против такого насилия над собой. Поэтому, запустив руку в мешок, я обрадовался, обнаружив там обычные сухари, начал жадно грызть их, запивая водой из бутылки.
- Откуда они здесь?
- Дед часто оставляет запасы в разных уголках своих владений, не знаешь ведь, что и когда может пригодиться…
Перекусив, я снова вернулся к цели нашего похода:
- Алиса, я прошу тебя, расскажи мне, как ты собираешься освободить нас.
Она встала, снова подошла к шкафу. Пошарив у себя под ногами, подняла пыльный рюкзак и сложила в него какие-то небольшие по размеру коробки, стоявшие на нижней полке.
- Мы убежим, - вдруг ответила она таким тоном, будто это было делом вполне заурядным.
- Ты смеёшься надо мной, да? – сказанное заставило меня повысить голос.
- Нет, я говорю абсолютно серьёзно!
По уверенному взгляду холодных голубых глаз было понятно, что шутить она и не собирается.
- Подержи! – Алиса протянула мне свой рюкзак и вышла из комнаты. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Остановившись у большой двери, она приложила руку к соседней стене и, нащупав что-то, надавила на неё.
Дверь медленно с неприятным металлическим звуком отъехала в сторону, из открывшегося пространства на нас полился поток тусклого и неровного света. От удивления я раскрыл рот.
- Что это? Какой-то генератор? – спросил я.
- Реактор, дед его так называет. Он сам когда-то его смастерил, - ответила Алиса и подошла к махине, закованной в металлический корпус со светящимися окошками.
Хоть это было и невозможно, но приспособление и впрямь смахивало на реактор, как я себе его представлял.
- Эта штука питает энергией всю нашу станцию, – гордо заявила девочка и погладила металлический панцирь. Она-то и поможет нам отсюда выбраться.
- Но как? – вырвалось у меня. Увидев всё это, я окончательно перестал понимать, что происходит вокруг меня.
- Мы выведем её из строя, - чуть понизив голос, словно боясь, что нас кто-то услышит, ответила Алиса, - а когда это случится, всё здесь взлетит на воздух! Дай-ка мне рюкзак.
Она откинула крышку и достала те самые коробочки. Я взял одну из них и поднёс к свету: маркировки, покрывавшие корпус предмета, были смутно мне знакомы.
- О, господи! Это же взрывчатка!
Лицо девочки светилось одухотворённым выражением. Она явно ждала моей реакции на свой только что озвученный план. Я как можно быстрее положил опасный кирпичик на пол и отошел в сторону.
- Не бойся, если правильно с этим обращаться, ничего не будет, - заверила меня Алиса.
Она принялась аккуратно раскладывать взрывчатку по выступу, шедшему через весь корпус реактора.
Я поглядывал на это действо с опаской.
- Да не бойся ты, потрогай его.
Тут Алиса взяла мою руку и прислонила к тёмной поверхности металла. Несмотря на бушевавшие внутри этой машины энергетические процессы, корпус был холоден как лёд. Это немного меня успокоило.
- Но стоит мне повернуть пару рычагов, как охлаждение отключится.
Закончив с приготовлениями, мы вышли из зала с реактором, и Алиса закрыла дверь. Обратно мы почти всю дорогу шли молча. Несколько раз останавливались перевести дух и послушать, не преследует ли кто нас.
Перед самым входом на станцию Алиса снова обратилась ко мне:
- Прости, но теперь я снова должна на время приковать тебя.
- Понимаю. Делай, что считаешь нужным, ответил я.
- Только прошу тебя, ничего не делай сам без моего сигнала и постарайся не подавать виду о том, что сегодня узнал.
Я кивнул в ответ.
Через несколько секунд мы вошли на станцию. Свет, хоть и тусклый, непривычно резал глаза. Алиса довела меня до места, заковала руки в привычные уже жесткие браслеты, последний раз взглянула на меня и сказала:
- Потерпи, ждать осталось недолго.
На этом она оставила меня одного.
