Страх. Пронизывающий, жуткий, холодный, липкий. Он всегда со мной...теперь, всегда со мной. Воспоминание не дает покоя. Мысли как мельничные жернова, со скрипом елозят у меня в голове, а мозг определяет только одно чувство из всех. Страх.
Это случилось больше года назад. Я был вполне обычным парнем. В меру симпатичный, в меру умный, работящий, таким, каких много на земле. Был не таким что сейчас. Руки трясутся, седина на висках, взгляд...не живой. Откуда у 25-летнего парня седина, трясутся руки и что вообще произошло? Я расскажу, итак...
Это произошло летом 2011 года: июль, жара, полуголые парни сидят у фонтана, девочки в топиках и мини-юбках снуют по городу. Намечалась неплохая тусовка — был день рождения моего друга. Как и договаривались, все встретились в 15 часов на площади, чтобы друг сказал, куда едем и где празднуем. Он решил, что нет ничего лучше, кроме как этот день провести на природе. Он так и сказал:
-Ну что мальчики и девочки, мы едем на природу! Нет ничего лучше, чем отдых в кругу друзей в тишине леса у прохладной речки! А если честно, чуваки, меня задолбала эта жара! Так что ноги в руки и по машинам, по машинам!
А так как город у нас небольшой, даже скажем так, маленький, мудрено ли, за полчаса от одной окраины до другой дойти, то до той самой природы можно от моего дома дойти пешком, примерно часа за полтора-два. Поэтому мы были в лесу уже где-то минут через сорок. Кто чем занимался — я с парнями ставил палатки, кто-то огораживал камнями место для костра, кто-то мангал ставил, девчонки резали мясо и развешивали везде мешки для мусора. Мы же хомо-сапиенсы культурные, как ни как. В общем, все было отлично. Незаметно наступил вечер, все веселились, остатки мяса дожаривались, пиво и водка допивались. Естественно, большая часть нашей дружной компании была уже, так сказать, под шафе. Ближе к полуночи пошли пьяные разговоры, страшные истории, кто-то уже просто без задних ног спал в палатке, влюбленные гуляли в лесу или сидели у речки и смотрели на звезды. А я был один - моя любимая уехала к родственникам, поэтому и не пошла. Но у нас был уговор созваниваться после двенадцати т.е по 00:00. Как тоько часы пискнули, извещая меня, что пора бы уже и позвонить. Я отошел от костра и набрал ее номер. Пока разговаривал, сам не заметил, как вошел в лес и забрел довольно-таки далеко. Так бывает. Вроде идешь, разговариваешь, кустики пинаешь, травку топчешь, палочкой что-нибудь на земле рисуешь, а когда очухиваешься - стоишь и хлопаешь глазами с немым вопросом в голове «И когда это я успел сюда зайти?»
В общем, когда я закончил разговаривать и попрощался со своей девушкой, я стоял и тупил, думая где же я и вообще как найти путь братно. Хмм...странно, ведь до этого я ни разу не жаловался на то, что у меня нет чувства ориентации по местности, наоборот, всегда как будто чувствовал природу. А тут...эмм, заблудился.
Покрутившись на месте, я выбрал направление и пошел туда, где, по моим прикидкам, должна была находится наша стоянка, но вышел я на полянку. Мне сначала стало просто жутковато. Ну представьте: темная ночь, полная луна, причем не желтая, а бледная, даже серебристая, освещает деревья мертвенным светом, и ни звука — не скрипят деревья, никто не угукает, не крякает, не рычит. Вообще нет звуков, так, как будто их за ненадобностью удалили из нашего мира. А на краю полянки стоит домик - не маленький, но и не здоровый, обычная деревенская изба. Рядом пристрой, наверное мастерская или сарай. Вот от этой жутковатой картины мне и стало не по себе. Честное слово, был бы в галстуке, то обязательно чуть-чуть бы его расслабил, чтобы дышать стало свободнее. И в чем проблема...сколько я с друзьями в этом лесу не был, ни разу не слышал про избу и не видел ее. Откуда она?
Вот дальнейшие события и привели меня в то состояние, в котором я по сей день.
Я пошел к избушке. Да, страшно, да, не уютно, но как найти дорогу назад, я не знал. И это на тот момент казалось мне самым рациональным решением. Ошибался...
По мере приближения к дому я стал различать звуки, доносящиеся из окна. Ставни у него были старые, высохшие, и одна из них болталась на одной ржавой петле. Звуки были странные и, в то же время, от них веяло угнетенностью, болью, потерей. Чем ближе я подходил, тем яснее мне становилось, что это кто-то поет. Слова...я их никогда не забуду:
-баю — бай, баю — бай,
Ты, собачечька, не лай,
Ты, собачечька, не лай,
Нашу Машу не пугай.
Чем ближе я подходил к домику, тем медленнее, неувереннее и тише становились мои шаги.
-Р? РІ дудочек РЅРµ РіСѓРґРё,
До утра не разбуди.
А приди к нам ночевать-
Нашу Машеньку качать.
Шаг.
-баю — бай, баю — бай,
Ты, собачечька, не лай,
Белолапа, не скули,
Нашу Машу не буди.
Я уже был совсем близко к дому, но решил сначала заглянуть в окно.
Еще шаг.
-Ночка темная, не спится,
Наша Машенька боится.
Ты, собачечька, не лай,
Ты мне Машу не пугай!
Последние слова, можно сказать, выкрикнули, если это можно назвать криком, потому что голос больше походил на скрип пенопласта по стеклу в ультразвуковом диапазоне. Я заглянул в окно - там было темно, но не достаточно для того, чтобы я не увидел, что около печи стоит, склонившись над кем-то, женщина. Я не смог определить сколько ей лет и кого она такой песней убаюкивает, но голос... от него волосы становились дыбом.
На пару секунд женщина замолчала, но затем продолжила, как старая, заезженная пластинка в допотопном граммафоне:
-Смотри малыш, там кто-то ходит,
Ты слышишь шепот за окном?
Он ходит, бродит, не заходит,
Но он опять с большим ножом.
От этого голоса я, как будто, впал в ступор, тело одеревенело, словно я стал статуей,
а страх и ужас, которые наводил на меня этот голос, заставил бегать по всему моему телу
толпы мурашек. Они казались мне уже не мурашками, а муравьями, которые решили со своего
среднего размера муравейника переползти на мое тело.
Казалось, все мои мысли замерзли. Этот голос поглащал меня целиком — душу, тело, все.
Мозги будто стали жидкостью, а затем они превратились в пар и стали выходить из черепа сквозь глаза, нос, уши, рот.
Я хотел отойти от окна, убежать, уйти далеко-далеко, чтобы больше не слышать этого, или хотя бы зажмуриться и заткнуть уши, но нервные импульсы, которые должны были поступать от мозга к конечностям, не достигли ни кончика пальца - я не чувствовал тело, а женщина продолжала петь и, вроде, кого-то взяла на руки и начала качать.
-Он близко...скоро он придет.
Злой дядя...в двери к нам войдет.
Я уже не мог стоять на ногах и тут я услышал, как сзади нарастает хруст веток, сминаемых подошвами и телом, судя по звуку, кого-то немаленького и нелегкого. Кто-то шел в сторону этого дома и довольно быстро. Женщина вскинула голову, но получилось это у нее как-то механически, будто это не человек, а сломанный робот.
-О, ты слышишь? Кто-то рядом!
Она сделала движение рукой, жест был похож на то, как несмышленому ребенку делают легенький щелбан по носу.
-Притаился, прожигает взглядом.
И тут она посмотрела на меня. Я думал, что пугаться мне уже дальше некуда. Но, как оказалось, еще дофига куда можно пугаться.
Потому что она смотрела сквозь меня, я для нее словно не существовал, будто меня не было. Смотрела женщина мне за спину - туда, откуда донсился хруст веток. А я, я даже не мог повернуться.
-Ты спи, малыш, спи сладко, мое солнце.
В последних словах мне показалась грусть, но может я ошибаюсь, трудно в таком голосе разбирать эмоции.
-Ведь мы с тобою завтра не проснемся...
И в этот момент, когда женщина закончила петь, из леса вышел мужчина. Он был огромный. Правда. Он остановился и как будто принюхался, а потом побежал на меня. В руках его был огромный нож. «Все. Прощай». — подумал я сам себе. Но мужик пробежал сквозь меня и вломился в дом. И вот в этот-то момент у меня подломились коленки, и я упал. Из дома доносились звуки жестокой борьбы, а потом механический крик женщины, но в нем я услышал боль - странно слышать чувство боли механическим голосом. Потом мужчина вышел из дома - он был весь в крови и его нож тоже. Посмотрев на меня, дядя вроде как прозрел и, хищно улыбнувшись, пошел ко мне. Остановившись около, он спросил:
-Ты ведь никому ничего не расскажешь, правда, мальчик?
Голос его был такой же механический, как и у женщины. А я, я не мог ему ничего ответить, горло сдавило спазмом от всепоглащающего страха, я даже не мог просто кивнуть. Но он воспринял это по-своему. Он так же, как и дама, резкими движениями пожал плечами и сказал:
-Ну, на нет и суда нет.
Очнулся я уже на нашей стоянке: на часах было пять утра, вокруг меня столпились все мои друзья. Парни рассказали мне, что где-то час назад я с бешеным криком выбежал из леса, голова у меня была в крови - там был глубокий порез. Они меня кое-как словили и уложили на землю, придавив руки и ноги. И держали, пока я не успокоился. А потом девчонки дали мне зеркало. Я увидел, что я поседел. Насчет того где я был, никто не знал, они три часа ходили и искали меня в лесу. Но я сам выбежал, к счастью. А после того дня мне каждый день снится одно и тоже — женщина с кем-то на руках и мужчина с ножом. Всегда переживая этот сон, будто наяву, я думаю, что скоро не выдержу.
