Когда дым над пентаграммой рассеялся, волшебник лишился дара речи. Если прошлый раз облик беса просто насторожил чернокнижника, то сегодня привел его в ужас. Обмотанный с ног до головы бинтами, Эдвин напоминал мумию. Красное лицо беса превратилось в один сплошной фиолетовый синяк. Однако наибольшее впечатление на чернокнижника произвёл обрывок откушенного уха с отчетливыми следами зубов.
- Что... что случилось? – с подлинным беспокойством поинтересовался чернокнижник.
- Снаружи, они все красавицы, а внутри – злобные стервы, - коротко объяснил бес.
- А что с моим договором?
Эдвин устало вздохнул.
- Не до тебя сейчас...
- Да как ты смеешь!? – вскипел волшебник.
- Ой, да катись колбаской.
Дикое, просто неестественное равнодушие в голосе Эдвина обескуражило волшебника. Ответные слова буквально застряли в горле.
- Но... Но...
Бес припомнил некоторые речевые обороты своего недавнего знакомого чёрта. Решив перенять полезный опыт, бес набрал в лёгкие побольше воздуха, открыл рот и высказал волшебнику, своё мнение: о нём, его душе, и, в особенности, о смысле работы в Адской Канцелярии.
- Отцепись от меня, индюк козявочный! Ты – чмо, а не волшебник! Правильно, она от тебя ушла, с таким чудилой на букву «м», даже хромая косоглазая старуха жить не захочет.
Тактика быстрого перехода к оскорблениям оказалась гораздо эффективней долгих объяснений. У волшебника не возникло никаких дополнительных вопросов. Переговоры с клиентом прошли на удивление быстро.
