Сегодняшний день начался намного лучше, чем закончился. Мы с Валерой и Семёнычем договорились встретиться в восемь вечера в «Тесле» и отметить удачную сделку. Я немного опоздал, потому что у Катюши нашелся очередной повод приревновать ко мне, поэтому собирался я впопыхах и в попытках угомонить мою ревнивую подругу. К тому времени, когда я прибыл в ночной клуб, в нем уже кипела жизнь. Своих коллег я разыскал без особого труда, и вскоре мы вовсю праздновали наш замечательный успех. Ближе к трем часам ночи засобирались домой, и Семёныч попросил меня подбросить его до дома в Александровке. Домой я его довёз и поехал к себе. Через пару минут, стоя на перекрестке и ожидая зеленого сигнала светофора, я заметил, что Семёныч забыл на заднем сидении бутылку вискаря.
Кратчайший путь до дома пролегал по большому и длинному автодорожному мосту, тонкой перемычкой соединявшему Александровку и другие районы города. Я сосредоточенно пялил глаза в темноту, чтобы не заснуть за рулем. Было бы обидно, будучи относительно трезвым, угробиться на совершенно пустой дороге. Ладно, к черту посторонние мысли, ехать осталось совсем немного.
Колесо спустило где-то на середине моста. Машину повело в сторону, я резко крутанул руль и удержал управление, дал по тормозам и остановился. Последние следы алкоголя из крови выгнало быстро-быстро стучащее сердце. Я перевел дух и, чуть успокоившись, выругался и полез за запаской в багажник. Более-менее опытный водитель может поменять колесо у автомобиля за пять-семь минут. Я не самый опытный водитель, а погодка на улице стояла не самая располагающая. Необходимость ставить машину на домкрат и крутить гайки на пронизываемом ветром мосту в двадцатипятиградусный мороз совсем не обрадовала.
Чертыхаясь и жмурясь от холода, я поменял колесо, завернул последние гайки и покатил снятое колесо к багажнику, чтобы забросить его туда. Не без труда приподнял его и закинул в багажник, после чего резко выпрямился и захлопнул крышку. Кровь прилила к голове, я почувствовал головокружение и едва не упал. А когда оглянулся, то просто сполз по корме автомобиля, не в силах отвести взгляд от дорожного полотна.
Мост проходил над обширной балкой, по которой было проложено несколько железнодорожных веток и располагалось несколько частных домов и коттеджей. Как туда доставляли почту, я никогда не понимал. Однако как бы там ни было, высота этого моста была весьма приличной, и случай, когда с него рухнула вниз фура с полуприцепом, заставил городские власти раскошелиться на новое укрепленное ограждение. Тем не менее, сооружение всё равно не пользовалось у местных жителей хорошей репутацией.
Что касается меня, то мне репутация моста и все связанные с ним события были совершенно параллельны, по крайней мере, до сегодняшней ночи.
Последнее, чего ждешь от обычной замены спустившего колеса на пустынном мосту — это исчезновения этого самого моста, вернее, его пролетов перед и позади тебя. Причём произошло это совершенно незримо; когда я открывал багажник, чтобы сложить в него инструменты, все было в порядке. А когда закрыл, то моста по обе стороны от меня уже не было. Только обрывающееся асфальтовое покрытие и клубы тумана.
Я почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Сначала я подумал, что сказалось количество выпитого алкоголя, но я мог поклясться, что к этому моменту я был практически трезв. Да и слишком реально выглядело облако тумана вокруг меня.
Едва дыша от страха, я вернулся в машину за сотовым телефоном. Сети не было. Попытался вызвать спасателей – молчание. Я снова и снова остервенело тыкал в кнопки, но так и не смог ни до кого достучаться. Разозлившись, я со всей дури хватил мобильником по приборной панели, чуть не разбив его.
Хорошо, хоть печка пока работает.
Что же делать? Телефон бесполезен, время — половина четвертого ночи, а температура снаружи — минус двадцать градусов и, кажется, становится ниже.
Стуча зубами, я выполз из машины и уставился на окружающую меня мглу. Впрочем, колотило меня не только от холода. Мне стало страшно. Безумно страшно. Я никогда раньше не оказывался в такой ситуации. И хотя я отчаянно пытался убедить себя в том, что это глюк, пьяный бред, что это всё не настоящее, я не смог заставить себя завести машину, тронуться с места и просто поехать дальше. Потому что глаза видят обрыв и клубящуюся непроглядную муть, видят и верят.
Снова машинально набрал службу спасения. Снова тишина.
Сделав большой глоток морозного воздуха, я мелкими шажками побрел к краю. Решение далось с трудом, я буквально заставлял себя переставлять ноги, которые словно налились свинцом. Можно бы было заглянуть через перила моста, но высокое ограждение не давало мне этого сделать.
Страх усиливался с каждым шагом. К третьему шагу он оттеснил на второй план все эмоции. К восьмому стал почти животным. К пятнадцатому он превратился в панику… словом, до края я так и не дошел. Слишком страшно было приближаться. В итоге я, медленно пятясь, вернулся к машине.
Я подумал, что даже если бы я дошел до края, мне бы это ничего не дало. Лучше посижу в машине, подожду, пока телефон заработает. Или кто-то зарулит на мост, увидит провал и сообщит куда следует. Не может быть, чтобы за всю ночь здесь больше никто не захотел проехать!
Еще несколько минут я просто сидел на переднем кресле, пытаясь унять дрожь в руках. В попытках успокоиться я курил сигареты одну за другой и открыл окно, чтобы выбрасывать окурки. Как назло, боковое стекло заклинило в открытом положении. Печка работала на полную катушку, но температура в салоне все равно почти сравнялась с окружающей. Теплых вещей у меня не было, я привык к тому, что все время на колесах и куртку носил легкую.
В какой-то момент я даже чуть-чуть задремал – организм все же брал свое. Почувствовав, что засыпаю, я резко вскинул голову и прогнал сон. Но бесконечно так продолжаться не могло. Рано или поздно меня сморит, и тогда… Черт, так же запросто замерзнуть можно!
А еще через пять минут я увидел огни! Два стремительно приближающихся огня, рассекающих ночную тьму.
Автомобильные фары!
Сначала мне подумалось, что водитель заметит опасность, остановится, и я смогу подать сигнал, потом я решил, что сейчас он сверзится в пропасть и разобьется. Но водитель и не думал снижать скорость. Открыв рот от изумления, я смотрел, как темно-синий «вольво» проскользнул над пропастью, словно «Летучий голландец», и поехал дальше. Выглядело это так, будто для сидящего за рулем «вольво» водителя никакой пропасти, и тумана даже не существовало.
Не помня себя, я выскочил из машины, замахал руками, начал кричать, чтобы водитель «вольво» вытащил меня отсюда, вывез, чтобы не бросал меня здесь, чтобы… Бесполезно. Он просто равнодушно проехал мимо. Он что, меня не заметил? Да нет, он не мог меня не увидеть. Хотя, чего я спрашиваю, все вполне понятно. Вряд ли найдется настолько добрая душа, чтобы глубокой ночью подобрать истошно вопящего, размахивающего руками незнакомца, да еще и одетого не по погоде.
Обессилено рухнув на водительское кресло, я спрятал лицо в ладонях и резко взъерошил волосы. От обиды и жалости к себе натурально захотелось заплакать. Я смахнул непрошеную слезу. Как, почему он так спокойно проехал над провалом, а не упал и не разбился вдребезги? Может, я тоже смогу так проскочить? Может быть, провалившийся пролет – это всего лишь мираж?
Я огляделся. Туман по-прежнему клубился вокруг моего островка безопасности. Обрывы моста по обе стороны все так же притягивали взгляд. Я уже начал думать, что миражом был проехавший мимо «вольво», который я сам себе придумал от отчаянья. Да что это за проклятье такое, а?
Я не знал ни единой молитвы и в бога никогда не верил, но, тем не менее, сейчас я забормотал что-то похожее на молитву, во всяком случае, мне так казалось. Я перемежал мольбы о помощи словами «отче наш», «аминь» и еще какими-то подобными, вставляя их к месту и не к месту. Наверное, со стороны это выглядело очень забавно.
Снова взглянул на часы: десять минут пятого. Может быть, проклятое наваждение исчезнет с рассветом, как в сказке, едва петухи запоют? А вдруг? Надо только продержаться до утра и не замерзнуть. То есть, еще часа четыре минимум. Хотя около шести народ потихоньку потянется на работу, наверняка кто-нибудь заинтересуется стоящей на обочине моста машиной. Тем более, знак аварийной остановки я так и не убрал и не выключил сигналы.
Я просунул руку на заднее сиденье, нащупал бутылку виски, откупорил ее и сделал хороший глоток. По всему телу приятно заструилось тепло.
Даже если мной заинтересуется полиция и припишет мне вождение в нетрезвом виде, а потом арестует, я буду только рад. Потому что это значит, что меня вытащат с этого проклятого моста. И хрен с ними со штрафами, правами и тому подобным, они спасут меня, а это главное! А я пока останусь здесь, здесь более-менее безопасно.
С этими мыслями я снова приложился к бутылке. Потом еще раз. И еще…
Веки опустились сами собой, и я уснул.
