В тот день отец Иоанн молился долго. Ночью ему снился какой-то кошмар, о чем он был, он, проснувшись, не помнил. Только холодный пот и дрожащие руки напоминали ему о том, что он проснулся от какого-то кошмара. Закончив молиться, отец Иоанн оделся и в сопровождении своей супруги, матушки Анны, отправился на открытие ярмарки. Ярмарка, которую проводили раз в год, была единственным развлечением в их небольшом городе. Пропускать такое зрелище не входило в планы батюшки. Тем более, что ему нужно было купить в подарок дочери новый платок. На улице было холодно, декабрь уже вступил во вторую половину, пар вырывался изо рта, и борода отца Иоанна сразу заиндевела, сделав похожим его на Деда Мороза. Торжище уже вовсю шумело, купцы, приехавшие из самых разных уголков обширной области, выкладывали товар. Чего только здесь не было. Одежда, бисер, табак, мука, сахар, ткани. Кочевники и оседлые якуты, занимавшиеся охотой, сбывали на ярмарке драгоценные меха пушных зверей (соболей, лисиц, белок, колонков), а также кабарговую струю, мамонтовую кость. Когда отец Иоанн уже было собрался идти домой, к нему подошел старшина торговых рядов купец Никифоров. Он отозвал батюшку в сторону и сообщил, что на ярмарке обнаружили бесхозную вещь, и он просит отца Иоанна помочь ему решить, что нужно с ней сделать. Бесхозная вещь оказалась большим кованым сундуком, он был украшен очень тонкой резьбой. Пришедший одновременно с отцом Иоанном старый шаман Хатырыыс незамедлительно посоветовал купцу прорубить в реке прорубь и утопить сундук вместе со всем содержимым даже не открывая его. "Сундук этот, – говорил шаман, – принесет нам всем много беды". Если бы не было шамана, старого соперника батюшки в битве за людские души, возможно, он тоже бы решил, что от непонятной вещи надо избавиться, но соглашаться со своим оппонентом на поле духовной брани гордость ему не позволила.
– Нет, – ответил на немой вопрос, таящийся в глазах купца, отец Иоанн, – никуда мы выбрасывать сундук не будем. – Вы уже открывали его? – поинтересовался он.
– Нет, - сказал Никифоров, – мы ждали, что Вы решите, батюшка.
– Ну, так что же ты стоишь, открывай, – скомандовал священник. Люди купца быстро взломали замок и открыли сундук. Стоящие вокруг ахнули, он был набит товаром, полный сундук самых разных вещей. На самом верху его лежал изумительный платок, краше которого батюшке еще видеть не приходилось. От внимательного взгляда купца не ускользнул огонек, вспыхнувший в глазах батюшки, и он подал платок священнику, сопровождая дар словами – "Это для вашей дочери, для Олюшки". Отцу Иоанну не оставалось ничего делать, как принять дар. Он быстро свернул его и положил за пазуху рясы.
– А что с остальным делать? – спросил купец. Но если он надеялся на то, что сундук достанется ему одному, то он ошибся, батюшка минуту подумав, благословил раздать все что в нем есть всем желающим. Конечно, батюшка понимал, что хитрый купец в накладе не останется, но, тем не менее, оказывая такую щедрость, он усыплял, прежде всего, свою совесть. К вечеру, когда ярмарка закрылась, весь город мог похвастаться тем, что и они получили хоть самую малость из странного сундука. А через неделю заболел купец Никифоров, вызванный лекарь определил оспу. Новость эта разлетелась моментально, к полудню, торжище было похоже на разграбленную врагами крепость. Большинство купцов и торговцев бежали, бросив свой товар. Но мародеров не нашлось, весь город словно вымер. Когда десять дней шаман Хатырыыс возвращался от своих родственников со стойбища и решил заехать в город за новым чайником, он нашел ворота распахнутыми, в городе не было ни одного живого человека. Только когда старик проезжал мимо поповского дома, он услышал детский плач, сердобольной шаман не смог проехать мимо, и, несмотря на опасность, зашел в дом. Олюшка, дочь отца Иоанна, плакала, прижимаясь щекой к холодной руке своего батюшки. Успокоив ребенка и заверив ее, что они обязательно сюда вернутся, шаман забрал с собой девочку и покинул опустевший город. Ни он, ни конечно девочка, не могли знать, что пройдет два столетия прежде, чем снова ступит на улицы этого города нога человека, но это будет уже совсем другая история…
