Эта любопытнейшая история произошла в Париже под Рождество с одним иностранным туристом по имени Эдвард. Он приехал в самый романтичный город мира ради единственной цели: осуществить свою давнюю мечту — встретить настоящую любовь.
Эдвард был молодым человеком, недавно окончившим Оксфорд, с иссиня-черными волосами и карими, почти щенячьими глазами, обаятельной улыбкой и легкой походкой. Приехав из Глазго в столицу Франции, он поселился в одной из гостиниц города. Вечерами он взял за привычку прогуливаться по набережной, глядя на Сену, блистающую в огнях вечернего Парижа. Затем Эдвард заходил в небольшое кафе, расположенное на углу бульваре Сен-Мишель, где садился за столик, заказывал чашку ароматного кофе и, улыбаясь всем посетителям без исключения, пил напиток. В кафе, которое выбрал Эдвард, часто появлялись студенты, обучающиеся в находящейся неподалеку Сорбонне. Они возвращались после занятий домой, но по пути заходили сюда, чтобы выпить кофе и поболтать с друзьями. Эдвард обращал свое внимание по большей части на студенток, внимательно разглядывая каждую из них. Он делал выводы, составлял умозаключения, но из-за своей природной нерешительности не рисковал подойти к ним и произнести хотя бы пару слов. Все, к чему сводились его наблюдения, он надежно откладывал до лучших времен…
Эдвард жил в Париже уже третью неделю и все так же посещал это кафе. Его жизнь протекала как-то спокойно, и молодой человек начинал уже скучать. Но однажды все изменилось…
Она сидела напротив, весело болтая с однокурсниками, и держала в руках чашку горячего кофе. Эдвард не отрываясь смотрел на нее. Он понял — нашел Ту Самую. А она (возможно, что Та Самая) изредка бросала взгляд своих раскосых глаз на него, но потом заливисто смеялась над шуткой друга и теряла всякий интерес к Эдварду. У нее были длинные волосы, зеленые глаза и стройная, точеная фигура.
Эдвард неловко мял в руках истерзанный им счет, не решаясь подойти. Время шло… Стрелка на часах доходила до 9 часов вечера. Студенты уже начали расходиться, но к удивлению Эдварда, она осталась. Он почувствовал необыкновенный прилив храбрости, усилившийся после того, как девушка заказала еще одну чашку кофе. Эдвард вздохнул, бросил на стол скомканную бумажку и твердой, как ему показалось, походкой направился к ней. Остановившись у её столика, он улыбнулся. Девушка поднял взор на него и ослепила Эдварда обворожительной улыбкой.
— Привет! — просто сказала она, будто они были знакомы уже много лет.
— Привет! — сконфуженно произнес тот. — Можно?
— Конечно, — поспешно произнесла она, — присаживайся.
Эдвард согласно кивнул, но остался стоять. Девушка рассмеялась.
— Как тебя зовут?
— Эдвард. А тебя?
— Кумо, — вновь улыбнулась она. — Ты англичанин?
— Да, а как ты догадалась?
— Ты все еще стоишь, — весело заметила она.
— Ах да, точно… — Эдвард хлопнул себя по лбу и присел за столик.
— Как тебе Париж? — поинтересовалась Кумо.
— Великолепно! Всю жизнь мечтал его посетить!
Девушка поднесла к губам чашку и отхлебнула кофе. Её глаза при этом игриво вспыхнули.
— Турист? — спросила она.
— Да, — кивнул Эдвард. — Семнадцать дней уже в городе. А ты студентка?
— Верно. Приехала из Японии по обмену.
— Обожаю Японию, — восхищенно прошептал Эдвард.
Вдруг Кумо встала, быстро приблизилась к парню, наклонилась к его уху и прошептала:
— После меня ты полюбишь её сильнеё…
Эдвард покраснел. Девушка взяла его за руку и потянула за собой, выведя изумленного туриста на улицу. На столе остался недопитый кофе…
— Где ты живешь? — спросила Кумо, пытаясь поймать такси.
— Отель Ламберт, — ответил Эдвард. — Тут и пешком недалеко…
— Верно, можно и пешком, — согласилась девушка и потянула его дальше, вдоль бульвара Сен-Жермен.
Эдвард плохо осознавал, что происходит, и почему японка неожиданно сорвалась с места. «Она влюбилась в меня?» — промелькнула мысль, и следом за ней другая убила её: «Глупость…»
Уже на площади Мобер Кумо остановилась и повела его в сторону набережной по улице Метр-Альбер. Но затем свернула налево по набережной Монтебелло.
— Но нам в другую сторону… — начал было Эдвард.
Кумо остановилась и поцеловала англичанина.
— Мы идем туда…
После пары часов блужданий они, наконец, свернули в какой-то тупик. Кумо повернулась к Эдварду и вновь приблизила свои губы к его губам. Эдварду начинало все это казаться сказкой. От наслаждения он даже закрыл глаз, как вдруг почувствовал, что Кумо перестала его целовать, а на его плечо капала вода. Эдвард раскрыл глаза — и онемел.
Перед ним была не Кумо, не Та Самая. И даже не существо, хоть отдаленно похожее на японку. Это был … паук. Огромный склизкий и мерзкий паук, злобно шевелящий челюстями, по которым стекали слюни, и тянущий к лицу Эдварда мохнатые лапы, нависал над ним.
— Ку… Ку… Кумо? — дрожащим голосом спросил он.
Из паучьей утробы раздался такой же мерзкий, как и само тело паука, голос:
— Я — Дзёре-Гумо, Паук Пауков…
— К-к-кто?..
— Молчи, человек! Смирись с судьбой! Судьбой еды! — паук засмеялся и начал опутывать Эдварда.
Над городом пронесся дикий нечеловеческий крик, а затем стих… Ах, Париж — самый романтичный город мира!
