***
Но кто же виноват из них?
Решенье есть - сожжём троих!
Троих связали, кляпы в рот,
И повели на эшафот.
Пока одни костер ложили,
В могилах рыскали другие.
Решили всё-таки проверить
Жены могилу и соседа.
Но округлились в раз глаза:
Пусты могилы – вот те на...
Стемнеет скоро. Что же делать?
Надежда здесь одна – на ведьму.
И страх сгустился с новой силой.
Подумав, местные решили,
Что надо бы на всякий случай
И конюха поджарить лучше…
Костёр сгорел, и ночь настала.
Не спал никто - все ожидали.
И дождались, конечно, все
На свою шею упырей!
Всю ночь по улицам бродили
Все те - недавно кто почили.
Знакомых звали за собой,
Родных просили: «Дверь открой».
И почерневшими руками
Стучали в двери, окна, ставни.
И иногда визг раздавался
Тех дураков, кто отозвался.
Дрожали люди под столами,
Стучали в погребах зубами.
И лишь бы только не нашли
Их, не достали упыри…
Такая ночь, такой кошмар
Под крики петухов отстал.
За ночь деревня потеряла
Животных и людей немало.
Наутро местные опять
Собрались колдуна искать.
Но только пыл теперь утих -
Опасно ведьму не найти.
Мол, если дальше так пойдёт -
Недели даже не пройдёт,
Как вымрет полностью деревня
От упырей и от болезни.
Ещё, конечно, от того,
Что жгут всё время не того!
Тут надо очень осторожно
План вычисленья разработать.
Как может ведьма проявиться?
Решили всей толпой креститься.
Мол, нечестивой не под силу
Скреститься, иль считать молитву.
Народ в церквушку завалился,
И с час, наверно, там крестился.
Итог в итоге вышел скромный -
Один немой другой убогий.
Второй, наверно, от того,
Что руки потерял давно.
И вновь задумались селом,
Мол, инвалидов мы сожжём…
Но если мы ошиблись вновь –
Зловещей будет эта ночь.
Так что, пока вокруг светло,
Давай поищем мы ещё.
Но кто же может подсказать,
Как можно ведьму распознать?
Давай-ка спросим пожилых,
Припомнит, может, кто из них.
А старики вниманью рады –
Начали разводить тирады.
Мол, в их былые времена…
В лицо колдунью каждый знал.
Та помогала всей округе,
Ходили к ней лечиться люди…
Пока деньком одним осенним
Не испустила дух та ведьма.
Но испустила не сама,
А помогла ей детвора.
Камнями бабу закидали.
За что же так? Так не узнали…
С непониманья, иль со злости…
Не говорили дети вовсе.
Но только вот на третий день –
Не стало больше тех детей…
Народ тогда смекнул мгновенно -
Взяли да откопали тело.
Глядят, как ведьма там лежит:
В улыбке страшной рот раскрыт,
И кровь подсохла на губах,
Игрушка детская в руках…
Игрушка девочки той самой,
Камнями в бабу что кидала!
Забили в сердце ведьме кол.
И после, вроде, всё прошло.
Чтоб не тревожить душу ведьмы,
Решили не болтать об этом…
Тут староста чуть не упал:
«И что ты, старый пень, молчал?!
Теперь понятно, в чём тут дело -
Наверно, выпал кол из ведьмы…
А, значит, ведьмой может быть
Иль деревенский, иль упырь.
Но, чтоб решить этот вопрос,
Идти нам нужно на погост».
Пошли могилу ту искать,
Но где она? Кто может знать?
Никто не знает, а тот дед
Под старость лет совсем ослеп.
Могла она вообще сбежать.
Но что осталось – лишь копать…
Копали люди целый день,
Но ничего кроме костей.
Могилы свежие пусты,
Стаились где-то мертвецы.
И делать нечего – темнеет.
Пора сложить в костёр поленья…
Скорей, те двое ни при чём,
Но делать нечего – сожжём.
Про кошек старики болтали -
Ещё кошатницу поджарим!
И, может, если повезёт –
То ведьма с мором пропадёт.
Вот только, так уж получилось,
Связать калеку позабыли.
А дожидаться тот не стал,
Пока копали – убежал.
Ну и немой, без лишних слов,
С калекой вместе - был таков.
Да и кошатница не дура:
Ещё с утра она струхнула,
Когда спросили стариков,
А те про чёрных, про котов.
А коль народ с ума сошёл,
Решила дернуть под шумок.
Искали их по всей деревне,
Но время вышло – не успели.
А значит, будут наблюдать
Парад покойников опять.
Тут староста и предложил:
«Давайте ночь пересидим
Неподалеку в церкви местной,
Теперь уже не будет тесно.
Мож, святость места сбережёт,
Досками заколотим вход,
И, если нам всёж повезёт,
То нежить в церковь не пройдёт!
Ну а больным мы не поможем.
Оставим их – не тронут, может…»
Настала ночь и мрак сгустился.
Лишь глас усопших доносился.
Напрасно те живых искали,
Ведь всей деревней в храм сбежали.
Остались только, кто не в силах,
Кого болезнь та подкосила.
Но мертвецы, как оказалось,
В больных тех тоже не нуждались.
И словно тень из хаты в хату
Средь них бродила в чёрном баба.
Та подплывала к тем лежачим,
Которых бросили в горячке.
Клала им тленную руку
На мокрую их голову.
И постепенно уходила,
Их оставляла жизни сила.
Видать, те тоже скоро будут
Искать живых по всей округе.
А с чердака на это дело
Два «колдуна» свозь страх смотрели.
Хоть местные их не нашли.
Вдруг заберутся упыри?
Смотрел немой сквозь щель в стене.
Тут, кто-то хлопнул по спине.
«Небось, безрукий» - думал он.
Ещё подумал – и дошло!
Он бы вскричал, но оторался.
А так - удар и обо*рался.
На шум безрукий повернулся,
И…с облегченьем улыбнулся.
Ведь не мертвец пробрался к ним,
А баба с кошкой лишь стоит.
Вот так та троица собралась,
Со страхом утра дожидаясь.
И вот к рассвету потихоньку
Все мертвецы одной дорожкой,
Начали дружно уходить.
Смекнул калека, говорит:
«Давайте вместе проследим,
Куда уходят упыри.
А коли выйдет это дело,
То логово найдём их смело».
Умен, конечно, инвалид.
И, правда – дело говорит!
И потихоньку той дорожкой
Крались те трое осторожно.
А мертвецы, их не приметив,
Уже подходят строем к церкви.
И вот под храмом, чуть скрипя,
В подвал открылись ворота.
Никто не мог предположить –
Под храмом прячется упырь!
Вошли в подвал, закрылась дверь.
Снаружи трое лишь теперь.
Кошатница и говорит:
«Мож, подожжём, пущай горит.
На нас за это всей деревней
Молиться будут за спасенье.
И в благодарность лишь для нас,
Что захотим, исполнят в час».
Калека бабе отвечает:
«А в этом есть немного правды.
А самый сок картины в том, –
Что не сожгут нас всем селом».
Немой же что-то промычал,
Огниво из штанов достал.
И тут пропели петухи.
Вдруг слышат: кто-то говорит!
Из церкви голос возвещает:
«Настало утро, вылезаем!»
Тут затрясло немого вдруг,
Огниво выпало из рук.
Калека с ужасом в лице:
«Эй, баба зажигай быстрей!
Ты слышишь, что болтают эти?!
Уже и днём вылазят «черти»!
Я б сам зажёг, да рук нема».
Удар, ещё удар, - искра!
И потихоньку уже тлеет,
Уже горит немного церковь.
А голоса всё говорят:
«Давайте двери отворять!»
Три кандидата на костёр,
С застывшим в ужасе лицом,
Быстрее входы подпирать.
А «мертвяки» уже стучат,
Причём, стучатся не с подвала.
А в один вход из церкви самой.
Калека, с ужасом в лице,
Командует: «Подприте дверь!»
Под дверь полено, и готово!
Стучат «покойники» без толку.
«Ты слышишь?» - баба говорит, -
«Как закричали упыри!
И голоса меняют «черти»,
Как будто староста с деревни.
Ну, ничего! Ещё немного…
И ничего им не поможет.
Сгорит и ведьма, и упырь,
Не будут никого губить!»
Немой с калекой согласились.
Огонь горел, и в двери бились.
Немой немного осмелел,
Заглянул в щель, и… обомлел!
Бегом рванулся он к дверям,
Но инвалид открыть не дал,
Зубами в ногу он вцепился,
Кричит: «Ты что, немой, взбесился?!»
А тот и рад бы рассказать,
Ну, что осталось, – лишь мычать.
Тут и кошатница в подмогу -
Закрыла к той двери дорогу.
Никто не слушал мужика…
Сгорела церковь вся дотла…
Недели даже не прошло,
Как не осталось никого.
Сгорела церковь, а с ней ведьма.
А вместе с ведьмой и деревня.
Остались только три «героя»,
Избавивших село от мора…
