Он ждёт ветер полудня ретивый,
Волны идут и ложатся лениво,
Старцу веер его помогает,
Им он волны шальные сметает.
Я бросаю камень, шутя.
Кругами бежит по глади волна.
Скорбно взглянет старик на меня,
И снова гладкой станет вода.
Старец сидит на белом песке,
Дрожит и трубку сжимает в руке.
Только я и вода – мы теперь понимаем,
Зачем он веер свой обнимает.
Предчувствие мне не сказало ничего,
Когда нерешительно спросил я у него.
Как будто спал, головой он поник,
И перед смертью сказал мне Старик:
"Вода должна твоим зеркалом стать,
Только в глади ее сможешь ты увидать,
Сколько тебе осталось до дна.
И о спасении взмолишь тогда!"
Его рука веер к телу прижала,
Когда ее предсметная боль сковала,
Кому-то пришлось его пальцы сломать,
А веер теперь в песках не сыскать.
Каждый день я зову старика,
Он о спасении говорил мне тогда.
Вновь на полуденном стоя ветру,
На веере том прочитать я могу:
"Вода должна твоим зеркалом стать,
Только в глади ее сможешь ты увидать,
Сколько тебе осталось до дна.
И о спасении взмолишь тогда!"
