Однажды жил на этом свете дон Хуан,
Конкистадором он был благородным,
С индейцами бился, герой,
В последний поход собирался, хоть и не знал об этом.
«Товарищи верные, слуги короны,
Там, далеко, есть в джунглях нетронутый храм
Божкам кровожадных ацтеков,
Так пойдем же туда, добудем богатство Мадриду и славу себе!»
Много воды утекло, но вот перед ними языческий храм,
Под ним же деревня индейцев.
Решили ночи испанцы дождаться,
Врага окружить и убить.
Светит солнце ночное, идут на деревню испанцы,
Лишь шелест шагов, да стали блеск под Луною.
Нету отпора, еретики разбегаются прочь,
Но во тьме сей лунной ночи их лишь испанцы ждут, во мраке.
Вот и повержены ацтеки,
Их храм пред испанцами стоит.
Ну что, товарищи мои, вперед,
За золотом и славой!
Зажгли испанцы факела, входят в нечестивый храм,
Злата нет пока, но не беда, найдут.
Долго шли они, но вот алтарь замечен был, в дали блестящий,
Их жадность обуяла, ринулись к нему.
Бегут, бегут, а злато дальше все и дальше, уж не видать его.
«Стойте, братцы, где мы, где алтарь, куда исчез?»
Но поздно спохватились, заплутали, факелы не разгоняют тьму, и шепот из нее.
«Стройся в круг, друзья» − кричит их дон, но поздно, пикой горло пронзено.
Храбро бились испанцы, но факелы гасли, тьма подбиралась все ближе,
А люди гибли один за другим.
Так и погиб отряд благородный, без злата, без славы,
Но с Испанией в сердце.
