- Папа, а под кроватью кто-то живёт?
Вопрос дочери поверг меня в замешательство. Виолетта всегда была девочкой с очень развитой фантазией и любила придумывать разные необычные истории. И вот, кажется, пришло время и для Главного Детского Страха. Я потёр лоб. О Господи...
- Нет, дорогая. Под твоей кроватью может поселиться только пыль, если мама вовремя не подоспеет со шваброй и тряпкой.
Она молчит, смотрит настороженно и серьёзно. Понятно, в шутку её новый страх перевести не удастся. Ладно, попробуем по-другому...
- Но если хочешь, мы можем пойти к тебе и проверить. Я обещаю, что лично разберусь с любым обитателем твоего подкроватья. Виолетта кивает. Светлая головка в лучах закатного солнца, пробивающегося сквозь шторы, кажется совсем льняной.
- Да, папа. Я хочу, чтобы ты сам его увидел.
Я уже заинтригован. Похоже, девочка настолько убеждена, что под её кроватью живёт монстр, что готова даже принять помощь взрослого. Что ж, надо бы сделать вид, что и впрямь прогоняю что-нибудь вроде чудовища.
На секунду меня охватывает ностальгия. Помню, в далёком детстве я тоже думал, что у меня за занавеской в спальне прячется какое-то существо, а по ночам оно смотрит на меня и ухмыляется. Почему я был так убеждён именно в злокозненности занавесок, объяснить не смогу, хоть убейте, но, по крайней мере, сейчас несчастные шторки полностью реабилитировались в моих глазах.
Чтобы Виолетте было не так страшно, я подхватил её на руки. Она всегда любила сидеть у меня на руках. Дорогая моя девочка, дочка, которую мы с Элис так долго ждали... Моя маленькая блондинистая копия.
- Что у вас там? — Элис стояла на пороге комнаты, скрестив на груди руки и прислонившись к косяку. Я люблю эту её позу. Она напоминает мне о моей собственной матери.
- Да вот, отправляемся на поиски потустороннего разума, — говорю я, предъявив Виолетту как оправдание своему внезапному впадению в детство.
- Папа обещал надрать чудовищу задницу! — радостно выдала дочка.
- Ой-ой, юная леди, что это за выражения в моём доме?! — Элис хмурит брови и упирает руки в бёдра, чтобы показать, как сильно она рассержена. — Извинитесь сейчас же!
Виолетта выглядит смущённой. Наверняка она услышала это словечко в школе, как все современные дети. И это первый класс! Что-то будет дальше...
- Пр`сти, мам, — бормочет девочка так тихо, что непонятно, то ли она извинилась, то ли просто пробурчала что-то.
- Ла-адно, — протянула Элис, ёжась и запахивая халат. — Эй, слушайте, охотники за привидениями, как найдёте Бугимена под кроватью, можете позвать меня. Я иду готовить на завтра что-нибудь вкусненькое, так что всегда смогу врезать ему поварёшкой.
Ей удалось! Виолетта улыбнулась! Наверное, мамы обладают каким-то мистическим преимуществом перед папами, когда дело касается успокоения детей.
- Ну, с такими надёжными тылами нам есть куда отступать, дорогая! — Я ерошу дочке чёлку. — Видишь, мама тоже готова нас с тобой защищать!
Виолетта обнимает мою шею тонкими ручонками.
- Я тебя очень люблю, папочка! — шепчет она мне в самое ухо — так торжественно, будто доверяет величайшую тайну.
В детской полутьма и влажный сумрак. Окно открыто — наверное, влагу надул ветер с побережья. На ночь надо бы прикрыть рамы, мало ли... Мне вовсе не хочется, чтобы дочка простудилась и снова попала в больницу, как тогда, два года назад. Ох, сколько мы тогда с Элис пережили! Вторично жить в палате и ночевать в коридоре в полусидячем положении мне совсем не хочется... - Что ж, котёнок, давай посмотрим, что тут тебя так напугало... — сказал я, сажая дочку на кровать и опускаясь на колени. Она поджала ножки... Ох, дело серьёзнее, чем казалось... Она и впрямь боится. Покрывало откинулось в сторону, повинуясь моей руке. - Папа, будь осторожен! — прошептала Виолетта. Надо же... Это не похоже на игру. Впрочем, под кроватью и впрямь не оказалось ничего, кроме пыли. Ох, а чего ещё я ожидал? Что там будет сидеть что-нибудь... ну, не знаю, включающее в себя полный набор зубов, когтей и красных глаз? Глупо... - Смотри-ка, тут и впрямь многовато пыли! — сказал я, широко улыбнувшись. — Наверное, пора нам с мамой атаковать эти серые шарики, пока тебе не померещилось что-нибудь действительно страшное! - Я и не надеялась, что ты его увидишь, папа! — Девочка сжимается в клубочек. — Он только ко мне приходит... - Ого! — уважительно говорю я, присаживаясь с ней рядом и обнимая за худенькие плечи. — Моя дочка просто исключительна! Она маленькая волшебница, и видит то, что нам, простым смертным, не дано! Сработало. Виолетта отвлеклась! Она стала с увлечением рассуждать о том, какие чудеса она бы совершила, если бы её только дали волшебную палочку, и, кажется, забыла о своём страхе. Мне это и было нужно. - Ну что, поварёшка пролежит в бездействии? — поприветствовала меня Элис, когда я поцеловал Виолетту на ночь и вошёл в кухню, полный намерения получить кусочек от будущего завтрака. - Это смотря какую поварёшку ты имеешь в виду! — засмеялся я и потянулся к ней, чтобы обнять за талию. В таких вопросах риск получить в лоб предметом кухонной утвари оправдывает себя. Элис давно уснула, а я всё лежал и ворочался с боку на бок. Почему-то как будто что-то держало мои глаза открытыми. Не понимаю. У меня в жизни не было бессонницы! Может, обдумать завтрашний проект и совещание? Обычно это меня довольно быстро усыпляет... Ближе к утру мне всё же удалось задремать — и увидеть самый мерзкий кошмар в своей жизни. В нём я был тем самым чудовищем из кошмаров моей дочки. Я сидел под её кроватью, присматриваясь к темноте и различая во тьме миллиарды оттенков. И всё, чего мне хотелось — это чтобы та кругленькая и милая девочка, которая затаилась наверху, случайно опустила бы ножку рядом с моим убежищем. Внутренности мои терзал лютый голод, подобного которому я никогда раньше не чувствовал. Кажется, попадись в поле моего зрения хоть что-то, отдалённо напоминающее съестное, и я вцепился бы в него мёртвой хваткой. Но ничего подобного я не видел — и вынужден был ждать. Ждать, ждать, глядя в темноту и различая оттенки ночи... - Тьфу ты, приснится же! — такими были мои первые слова после пробуждения. Элис сонно приоткрыла глаза: - Что, кошмары? Нечего было есть свиную ножку на ночь! Я предупреждала, что лучше оставить её на завтрак! - Да, кажется, она пошла мне не впрок! — улыбнулся я. Улыбка, надо признать, вышла какой-то жалкой — я всё ещё чувствовал этот дикий, звериный голод, выворачивающий моё нутро. На работу я пришёл совершенно разбитым. Совещание как-то ускользнуло от моего внимания, и проголосовал я чисто автоматически, не особенно вникая в суть дела. Перед глазами стояла картина испуганной дочери, которую подстерегает нечто страшное, обитающее в нашем доме. Разумом я понимал, что это нелепо, но никак не мог избавиться от этого ночного кошмара. «Так и с ума сойти недолго!» — подумал я, выходя из офиса и направляясь к машине. - Папа, я опять видела чудовище под своей кроватью, — сообщила Виолетта, как только меня увидела. Я вздрогнул. К чему она это? Неужели знает, что в том сне я... Стоп. Мои ночные кошмары не имеют никакого отношения к происходящему. Я на самом деле никогда не был чудовищем — и уж конечно, не собираюсь есть свою любимую дочурку. - Можешь быть спокойна, дорогая, — как можно более беспечно отозвался я. — Пока папочка с тобой, ни одно чудовище до тебя не доберётся. Она посмотрела как-то грустно, будто поняла, что я лгу. Но в самом деле, что может случиться? Ведь никаких монстров просто не существует! Ночью я ложился в постель не без опаски. Мне казалось, стоит закрыть глаза — и я окажусь в теле... чего-то непонятного. Но всё-таки сон взял верх, и я задремал, уткнувшись в плечо Элис, как в последний барьер, отгораживающий от всех страхов. На сей раз всё было даже более реально, чем всегда. Я сидел в тишине и темноте, сводящий с ума своей безмолвностью, и неподвижно ждал. Рано или поздно она совершит ошибку. Рано или поздно эта тёплая маленькая девочка опустит с кровати вниз ногу, или руку, или... Утро началось с Элис. Она трясла меня за плечо и ругалась. Я никогда не слышал, чтобы она так ругалась. - Что случилось? — вопрос прозвучал невнятно, скорее как «чхо шлушилось?» Голова раскалывалась, в виски вступала пульсирующая боль. - Какого чёрта ты делал на кухне? — Элис была по-настоящему взбешена. Продрав глаза, я обнаружил, что лежу на кухонном полу, а все мои руки испачканы чем-то похожим на густой соус. Я похолодел. При ближайшем рассмотрении это и впрямь оказался кетчуп. Но зачем мне пачкаться кетчупом? Не подействовала же так съеденная два дня тому назад свиная ножка, в самом-то деле... - Ты испугал Виолетту! — Элис сверкала на меня глазами. — Она всю ночь не спала и боялась подняться, чтобы сходить в туалет! - О Господи... — Дочка давно перестала делать свои делишки в постель, и если теперь она описалась — это может быть очень нехорошо для неё. Это значит, что опять вернулся период болезни, вызванной страхами. - Кажется, я ходил во сне... — Язык всё ещё не слушался, и я открыл кран в раковине, чтобы выпить воды. Элис неодобрительно покачала головой. Сколько я её знаю, она всегда любила всё экологически чистое, прямо-таки фанатела от фильтров для очистки воды и здоровой пищи. - Ты не только ходил, — припечатала она. — Стив, ты пришёл на кухню, вымазал руки кетчупом, а потом несколько раз прошёл мимо детской. Виолетта перепугана чуть не до смерти! - Не знаю, что на меня нашло... — голова всё ещё болела, но, по крайней мере, ко мне вернулась способность соображать. — Я пойду поговорю с ней, объясню... - Да уж, сделай милость! — иногда Элис бывала очень язвительной. Когда я вошёл в детскую, Виолетта сидела, подтянув колени к подбородку и уткнувшись лицом в ладони. У меня сердце сжалось при виде её несчастной маленькой фигурки. Присев на постель, я обнял дочку за плечи. - Милая, прости меня. У папы, оказывается, есть одна очень необычная болезнь, лунатизм. Она подняла голову, посмотрела с некоторым интересом. Хвала небесам, девочка, похоже, не так сильно испугана, как показалось Элис. - Пап, ты не виноват. Это всё чудовище. — Она сказала это с такой великолепной уверенностью, которая сделала бы честь любому политику. Впрочем, я теперь не был так убеждён, что все её рассказы — просто детские выдумки. Показалось мне, или под кроватью и впрямь мелькнула какая-то тень?.. Я рассказал Виолетте о том, кто такие лунатики, и мы даже посмеялись вместе над тем, как я бродил среди ночи по дому, изображая привидение. Но я видел, что она всё равно осталась в полной уверенности, что пугать её меня заставило какое-то непонятное существо. - Знаешь, у меня чудесная идея! — преувеличенно весело сказал я. — Сегодня ведь суббота! Почему бы нам не поехать всем вместе в зоопарк и не посмотреть на зверей? Ты ведь любишь обезьянок, разве нет? Конечно, Виолетта с радостью согласилась. Я был уверен, что Элис такая идея тоже понравится. Она была очень нормальна и не терпела ничего, что отдавало мистикой и чертовщиной. В шумной атмосфере зоопарка я смог немного расслабиться и выбросить из головы неприятное ночное видение. Может, это был единичный случай? Не хотелось бы уснуть рядом с женой, а проснуться под кустом в соседском дворе. - Папа, смотри, какая огромная змея! — Виолетта подбежала ко мне и подёргала за руку, вырывая из нерадостных раздумий. — Она не спит, па-ап, смотри! Дочь указывала на здоровенную чешуйчатую тварь, медленно ползущую за пуленепробиваемым стеклом. Кажется, это была настоящая анаконда — я никогда не увлекался змеями. Словно почувствовав мой взгляд, тварь приподняла плоскую голову и уставилась на меня узкими глазами с вертикальными зрачками. Меня пробила внезапная дрожь. Этот холодный, неподвижный взгляд до жути был похож на те красноватые глаза, отсветы которых я видел под кроватью дочери. Нет, нет, не видел, конечно же, поправил я себя, не видел. Мне просто казалось, что там что-то есть. Надо выбросить это из головы. Вечером я выпил море кофе, в результате чего лёг спать далеко за полночь. - Элис, может, ты присмотришь... ну... — Я замялся, не зная, как выразить свои сомнения так, чтобы она не рассердилась. - Нет, Стив. — Она нахмурилась. — Поцелуй Виолетту на ночь и прекрати изображать из себя жертву старика Фредди. У тебя всё равно получается неубедительно. Получив отказ в помощи, я решил изображать, что всё в порядке. Пошёл в комнату дочери, поправил на неё одеяльце. Не удержавшись, всё-таки заглянул в щель между свисающим с кровати одеялом и нижней планкой. Как и ожидалось, там не было ничего, что могло бы хоть отдалённо сойти за потустороннюю активность. «Не будь дураком, Стив! — твёрдо сказал я самому себе. — И прекрати пугать своего ребёнка!» Шорох. Скрип. Шуршит одеяло. Она встаёт, она сейчас встанет с кровати, я уверен в этом! Желудок сводит судорогой. Ну же, ещё чуть-чуть! Я так долго ждал, но могу даровать быстрое забвение. Я не мстителен. Я просто хочу есть. Она поднялась. Я знал. Сегодня — третья ночь, а в эту ночь всегда всё решается. Или тебе повезёт и ты пообедаешь, или повезёт твоей жертве — и тебе придётся исчезнуть. На сей раз всемогущая удача повернулась в мою сторону. Податься вперёд, вытянуть руки — дальше, дальше, чтобы уж наверняка. Девочка оборачивается, видит меня. - Папа? — голос её доносится как сквозь вату. — Ты решил меня охранять? Я улыбаюсь, подхожу, чтобы обнять её. Разумеется, я тебя охранял, вкусненькая девочка. Я же твой папа. Я снова оказался прав. Сидеть за занавесками и вполовину не так весело, как под кроватью. (с) Елена Темная
