Рта статья является своеобразным дополнением Рє материалу "Сверхъестественное РІ искусстве".
Одним из очевидных проявлений сверхъестественного в искусстве является способность поэтов предсказывать свою гибель.
В отечественной поэзии хрестоматийным является стихотворение Михаила Лермонтова «Сон», где есть следующие строчки:
РЎ свинцом РІ РіСЂСѓРґРё лежал недвижим СЏ; Глубокая еще дымилась рана; РџРѕ капле РєСЂРѕРІСЊ тонилася РјРѕСЏ. Лежал РѕРґРёРЅ СЏ РЅР° песке долины; Уступы скал теснилися РєСЂСѓРіРѕРј... Р? солнце жгло РёС… желтые вершины Р? жгло меня — РЅРѕ спал СЏ мертвым СЃРЅРѕРј,Р’ полдневный жар РІ долине Дагестана
И хотя Пятигорск, где поэт был убит на дуэли, находится в 300 км от Дагестана (взятого, скорее всего, для рифмы), остальные детали совпадают с поразительной точностью. В знойный июльский день 1841 г. Лермонтов был смертельно ранен в грудь, с открытой раной лежал на песке, а вокруг него скалы высились уступами.
Ну а в XX в. почти все лучшие русские поэты демонстрировали чудеса прозорливости в отношении собственной смерти. Андрей Белый в автобиографическом стихотворении изрек:
А умер от солнечных стрел.
Думой века измерил,
А жизнь прожить не сумел.
Четверть века спустя он умер в Коктебеле от солнечного удара.
Удивительно точными строчками описал свою мучительную смерть, причины которой врачам так и не удалось установить, заклятый друг Белого Александр Блок (современники считали, что поэт умер от тотального уныния и упадка сил):
В каких-то четырех стенах,
С необходимостью железной
Усну на белых простынях.
Однако самое удивительное пророчество сделал Николай Гумилев, предрекший собственную гибель в двух стихотворениях. В одном из них — «Рабочий» — он рассказал о том, как он погибнет («Все он занят отливаньем пули, // Что меня с землею разлучит»), а в другом — «Вы и я» — дал точное описание места, где встретит смерть:
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Эта дикая щель находилась недалеко от деревни Бернгардовка, где в августе 1921 г. Гумилев был расстрелян по приговору ВЧК.
Предсказал собственную смерть и Владимир Маяковский в своей ранней поэме «Флейта-позвоночник»:
Хотя в этом случае речь идет скорее не о пророчестве, а о самовнушении: мысль о самоубийстве преследовала поэта всю жизнь, пока он не выполнил «обещанное» в апреле 1930 г.
А вот Иосиф Бродский был безукоризненно точен в своем печальном предсказании, написав в 1989 г., за семь лет до смерти, в стихотворении Fin de siecle:
Подобных поэтических пророчеств в истории литературы можно найти огромное множество, причем, касались они, разумеется, не только гибели поэтов, но и многих других вопросов — как личных, так и социальных. Считать их простыми совпадениями или верить в то, что поэты действительно по сути своей являются пророками — личное дело каждого.
