Серафим Саровский, в миру Мошнин (1759—1833), был родом из Курска; его родители принадлежали к купеческому сословию. Сына своего отец с матерью нарекли Прохором. Сами они были людьми истинной веры, что благодатно сказалось на развитии мальчика.
Однажды мать Прохора, осматривая постройку церкви, начатую еще мужем, взяла семилетнего мальчика с собой на самый верх строившейся колокольни. По неосторожности он упал с колокольни на землю. Мать в ужасе сбежала с колокольни, думая, что сын разбился насмерть, но с удивлением и радостью увидела его стоящим на ногах, целым и невредимым.
Прохора отличал светлый ум и память, но здоровью его угрожал неизлечимый недуг. В это тяжелое для него время Прохор увидел во сне Пресвятую Богородицу, которая обещала посетить его и исцелить от болезни.
В скором времени слова Богоматери сбылись. В это время случился в Курске крестный ход во главе с чудотворной иконой Знамения Пресвятая Богородицы. По причине дождя и грязи крестный ход для сокращения пути направился через двор Мошниных. Догадливая Агафия поспешила вынести больного сына, приложила его к чудотворной иконе Богоматери, после чего мальчик выздоровел.
Получив благословение матери на служение Богу, он отправился сначала на богомолье в Киево-Печерскую лавру, где один прозорливый затворник, по имени Досифей, благословил его идти в Саровскую пустынь, которая находилась в Тамбовской губернии, у места впадения реки Саровки в реку Сатис.
Преподобный Досифей не только видел душевное устройство человека, но и угадывал течение мирской жизни людей, предвидел состояние природы и многое другое. Однажды, приблизительно в 1770 году, он предсказал страшное несчастье — моровую язву. И все те, кто обращался к нему за помощью, желая избежать этого несчастья, спаслись от смерти.
На церковные службы Прохор являлся прежде всех, выстаивая неподвижно все богослужение, как бы оно ни было продолжительно. Вне церкви любил он уединяться в своей келье. С молитвою Прохор соединял воздержание и пост, в среду и пятницу не ел никакой пищи, а в другие дни принимал ее только один раз. Все питали уважение и любовь к необыкновенному подвижнику.
В году 1780 Прохор тяжко заболел (по-видимому, это была водянка). Но слово ропота никогда не сходило с уст Прохора; всего себя — и тело, и душу — он предал Господу и непрестанно молился, слезами омывая свое ложе.
И вот по причащении ему явилась в несказанном свете Пресвятая Дева Мария, сопровождаемая апостолами Иоанном Богословом и Петром. Обратившись к Богослову, Она указала перстом на Прохора:
— Сей — нашего рода!
Потом Она возложила правую руку на его голову. И тотчас болезнь стала отпускать Прохора.
В скором времени Прохор совсем поправился. На месте явления Богоматери вскоре была сооружена двухэтажная церковь с двумя престолами и при ней больница. Преподобный до конца своей жизни причащался преимущественно в этом храме — в память о явленном ему на этом месте великом благодеянии Божием.
18 августа 1786 года Прохор, 27 лет от роду, удостоился пострижения в иноки, и ему дано было новое имя — Серафим. Еврейское имя «Серафим» означает «пламень», «горение», а также «возвышенный», «благородный». Это ангельское имя, которым именуются светлые духи, близкие Богу.
Через год с небольшим Серафим был посвящен в сан иеродиакона. Случилось это в декабре 1787 года.
Дальнейшая его жизнь протекала в духовной строгости. И как бы в ответ на его святую ревность Господь утешал его небесными видениями. Так, иногда во время церковных служений он созерцал святых ангелов в образе юношей, облеченных в белые златотканые одежды. Пения их нельзя было ни выразить словом, ни уподобить никакой земной мелодии.
В великий четверг, во время литургии, когда Серафим возгласил: «Господи, спаси благочестивый» — и вышел в царские врата со словами «и во веки веков», его внезапно озарил сверху необыкновенный свет, как бы от солнечных лучей. Подняв взор, Серафим узрел Иисуса, сияющего светлее солнца и окруженного Небесными Силами: ангелами, архангелами, херувимами и серафимами. От западных церковных врат шел Он по воздуху, остановился против амвона и, воздвигши руки, благословил служащих и молящихся. Затем Он вступил в местный образ близ царских врат.
Сам преподобный Серафим от этого таинственного видения не мог ни сойти с места, ни проговорить слова. С того времени Серафим, проводя дни с утра до вечера в монастыре, вечером удалялся в келью для ночной молитвы, а рано утром возвращался в монастырь для исполнения своих обязанностей. В 1793 году Серафим на тридцать пятом году от рождения был рукоположен в сан иеромонаха. Вскоре после этого Серафим пошел на новый духовный подвиг и добровольно удалился в пустынь.
Недалеко от кельи Серафима жили в уединении другие Саровские отшельники. Серафим назвал свой холм горою Афонскою.
Для полного очищения души Серафим принимал на себя добровольные страдания. Серафим много читал, в особенности Священное Писание, а также богослужебные книги. Остальное время в основном проводил в молитвах.
Прослышав о святом, многие стали нарушать покой пустынника, часто посещая его ради духовного наставления и утешения. Святой Серафим отказался от сана архимандрита, полностью посвятив себя Богу. В глубине дремучего леса, в темной ночи, никем не видимый, всходил он на высокий гранитный камень и подолгу молился на нем, стоя или коленопреклоненный. В келье также был установлен небольшой камень, на котором святой Серафим молился с утра до вечера. В этом великом подвиге преподобный Серафим провел тысячу дней и тысячу ночей. Великим соблазном подвергал его враг человеческий, дьявол, пугал страшными видениями и напастями, но преподобный Серафим выстоял в молитвах.
Сущность подвига преподобного Серафима Саровского заключалась не в наружном уединении, но в безмолвии ума, в отречении от всяких житейских помыслов для чистого, совершенного посвящения себя Богу.
«Когда мы в молчании пребываем, — говорил впоследствии преподобный Серафим, — тогда враг, диавол, ничего не успеет относительно к потаенному сердца человеку: сие же должно разуметь о молчании в разуме... Плодом молчания, кроме других духовных приобретений, бывает мир души. Молчание учит безмолвию и постоянной молитве, а воздержание делает помысел неразвлекаемым. Наконец, приобретшего сие ожидает мирное состояние».
8 мая 1810 года, когда преподобному Серафиму было пятьдесят лет от роду, старец явился на всенощное бдение в Успенский храм. Все монахи пришли в сильное удивление, когда стало известно, что старец Серафим решился остаться в обители. Он поселился в прежней своей монастырской келье. Но при этом старец никого не принимал у себя, сам никуда не выходил и не говорил ни с кем ни слова, приняв на себя, таким образом, новый, труднейший подвиг затворничества.
Пробыв в затворе пять лет, святой старец решил, что наступило время оставить подвиг своего затворничества и молчальничества. С полным самоотречением пройдя путь инока, пустынника, столпника, молчальника и затворника, он постиг великую душевную чистоту.
Продолжая жизнь в Боге и для Бога, он собирался приступить к служению миру своею любовию, дарованиями учительства, прозорливости, чудес и исцелений, своим духовным руководством, молитвою, утешением и советами.
Старец знал заранее о своей кончине и готовился к ней.
За год и десять месяцев до своей кончины преподобный Серафим сподобился благодатного посещения Богоматери. Это было в праздник Благовещения, 25 марта. Тому свидетельницей была благочестивая дивеевская старица.
В воскресенье 1 января 1833 года святой старец в последний раз пришел в больничную Зосимо-Савватиевскую церковь, приложился ко всем иконам, сам поставил свечи и потом причастился. Всю ночь он молился при зажженных свечах.
Утром монахи почувствовали запах гари из его кельи.
Когда же принесли свечу, то увидели, что старец в своем белом балахоне-подряснике стоял на коленопреклоненной молитве пред малым аналоем.
В келье Серафима всегда горели негасимые свечи, старец на все предостережения относительно этого обыкновенно отвечал:
— Пока я жив, пожара не будет; а когда я умру, кончина моя откроется пожаром.
Так оно и случилось.
Торжественное прославление новоявленного угодника Божия было совершено по распоряжению Николая II в присутствии царя и членов царской фамилии, а также многотысячных масс народа 19 июля 1903 года и сопровождалось многочисленными исцелениями.
Пророчества Преподобного Серафима, Саровского Чудотворца
Святого Серафима посещало много людей в поисках помощи. Иногда являлись к святому Серафиму и знатные лица и государственные деятели, коим он давал соответствующие наставления. Посещали старца и лица царской фамилии; так, в 1825 году у него принял благословение великий князь Михаил Павлович.
К концу своей жизни преподобный сподобился от Бога необыкновенных даров благодати. Беседы его как с монашествующими, так и с мирянами, поражая своей простотой, производили впечатление даже на неверующих и маловерных, обращая их на путь спасения через покаяние.
Прозорливость преподобного Серафима была поистине необычайна. Получая письма, он часто, не распечатывая их, мог пересказать содержание и давал ответы. После блаженной кончины его нашли много таких нераспечатанных писем, на которые в свое время даны были ответы. Это говорит о том, что старец постигал других людей утонченным духом своим.
Некоему А. Г. Воротилову, из мирян, cтapeц ни раз говорил, что на Россию восстанут три державы и много изнурят ее, но за православие Господь помилует и сохранит ее. Тогда речь та была непонятна; но впоследствии события объяснили, что старец говорил это о Крымской кампании.
С 1831 года Серафим многим возвещал о предстоящем голоде, и по его совету в Саровской обители сделали запас хлеба на шесть лет, что позволило избежать несчастья.
Когда случилась новая холера в России, преподобный открыто предвещал, что ее не будет ни в Сарове, ни в Дивееве, — и предсказания эти исполнились во всей точности, так что от той холеры ни в Сарове, ни в Дивееве не умерло ни одного человека.
Княгиня П. В. Урусова свидетельствовала одно из пророчеств отца Серафима. До рождения Антихриста произойдет великая продолжительная война и страшная революция в России, по точному выражению преподобного Серафима превышающая всякое воображение человеческое, ибо кровопролитие будет ужаснейшее: бунты Разинский, Пугачевский, Французская революция — ничто в сравнении с тем, что будет с Россией. Произойдет гибель множества верных отечеству людей, разграбление церковного имущества и монастырей; осквернение церквей Господних; уничтожение и разграбление богатства добрых людей; реки крови русской прольются. Но Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе.
И вот что еще сообщается ею в одном из писем: «Я знаю о пророчестве преподобного Серафима о падении и восстановлении России; я лично это знаю. Когда в начале 1918 года горел Ярославль и я бежала с детьми в Сергиев Посад, то там познакомилась с графом Олсуфьевым. Он для спасения каких-то документов, должных быть уничтоженными дьявольской силой большевизма, сумел устроиться при библиотеке Троице-Сергиевой Академии. Вскоре он был расстрелян. Он принес мне однажды для прочтения письмо со словами: «Это я храню как зеницу ока». Письмо, пожелтевшее от времени, с сильно полинявшими чернилами, было написано собственноручно святым преподобным Серафимом Саровским Мотовилову. В письме было предсказание о тех ужасах и бедствиях, которые постигнут Россию, и помню только, что было в нем сказано и о помиловании и спасении России. Года я не могу вспомнить, так как прошло 28 лет и память мне может изменить, да и каюсь, что не прочла с должным вниманием, так как год указывался отдельно, а спасения хотелось и избавления немедленно еще с самого начала революции. Простить себе не могу, что не списала копию с письма, но голова была так занята и мозги так уставали в поисках насущных потребностей для детей, что этим только успокаиваю и оправдываю свою недальновидность... Письмо помню хорошо».
Сегодня можно слышать, что Россия и русский народ гибнут и их ничто не может спасти. Такое мнение присуще и многим православным. Они ропщут на судьбу, и кажется временами, что началась лютая зима в России. А начнется она и впрямь только тогда, когда душа наша перестанет верить и потеряет терпение. Пока же души наши наполнены светом, не будет бесконечной зимы для России. Этому учил пророк Серафим.
