Коллекция последних слов умирающих от сотрудника реанимационной команды. Все скорбные вхождения этой небольшой базы данных — литерные, от А до Щ. Э, Ю и Я остались незанятыми — доктор отошел от дел.
"Помой смородинку, сынок, она только-только с огорода..."
А. 79 лет
(Это была первая запись в моей тетрадке, первое, что я услышал, когда был еще санитаром. Я пошел помыть смородинку, а когда вернулся, бабушка уже умерла от инфаркта с тем же выражением лица, с каким я ее оставил)
"Убери каретер, залупу жжет."
Б. 52 года
(Огромных размеров шахтер из Донбасса, который не знал, как правильно произносится половина наиболее употребительных слов русского языка. Говорил отрывистым басом. Пока он не умер, катетер так и не убрали.)
"А он все-таки интеллектуальней тебя..."
В. 47 лет
(Пожилая, очень богатая айзербаджанка, которая закатила истерику, что хочет видеть своего сына. Им дали десять минут на разговор и когда я пришел, чтобы выпроводить его из отделения, то услышал, как это было последним, что она ему сказала. После того, как он ушел она достаточно злобно на всех смотрела, ни с кем не разговаривала, а еще через час умерла в результате остановки сердца.)
"Уберите руки, вооруженная шайка! Вы же клялись мне в вечной дружбе!"
Г. 44 года
(Это был какой-то старый еврей в полном маразме. На первый день после операции, видимо после наркоза, признавался всем в любви, а на второй решил, что мы "злая шайка, которая переоделась в людей священной профессии". Был недалек от правды. Ругался целый день и к вечеру, не переставая ругаться, умер.)
"Я себе этой ...ней уже раз пятьсот брызнул!"
Д. 66 лет
(Какой-то слесарь, умер от приступа бронхиальной астмы, стоя передо мной. Это единственное, что он успел мне сказать, показывая флакон с ингалятором, расширяющий дыхательные пути. После чего рухнул на пол.)
"Вы что, ...ели, ..ядь? Что вы, ..ядь, ...ели? Вы что, ...ели, ..ядь?"
Е. 47 лет
(Тоже, наверное, слесарь. Или столяр. Короче, алкаш какой-то с редким для науки заболеванием. У него остановилось сердце, когда он, стоя голый на мраморном полу, мочился на пол. Он упал, мы начали перекладывать его на кровать, на весу пытаясь произвести массаж сердца. В это время, он, задыхаясь, задавал нам свои "последние вопросы".)
"Калий..."
Ё. 34 года
(Калий был причиной его смерти. Медсестра не выставила скорость капельницы и молниеносное введение калия вызвало остановку сердца. Видимо, он это почувствовал, потому что когда я вбежал в зал на сигнал приборов, он поднял вверх указательный палец и показав на пустую банку сообщил мне о о том, что в ней было. Это, кстати, был единственный случай передозировки калием из нескольких десятков в моей практике, в результате которой наступила смерть.)
"Насколько вы отдаете себе отчет в том, что делаете. Напишите мне листке бумаги, насколько вы отдаете себе отчет в том, что вы сейчас делаете..."
Ж. 53 года
(Ж. был инженер-гидравлик. Он страдал ипохондрическим бредом, выспрашивая у всех и вся о механизме действия каждой таблетки и "почему у меня здесь чешется, а здесь колется". Просил врачей расписаться у него в блокноте за каждый укол. Если честно, то умер он из-за раздолбайства медсестры, то ли она кардиотоник перепутала, то ли его дозу... Не помню. Помню только, что он сказал напоследок.)
"Вот здесь очень больно!"
З. 24 года
(У этого молодого человека был зарегистрирован один из самых "молодых" инфарктов в Москве. Он постоянно просил только "пи-и-ть..." и говорил, положив руку на область сердца, о том, что ему очень больно. Его мать говорила, что у него был очень сильный стресс. Через три дня была зарегистрирована самая "молодая" смерть от инфаркта миокарда. Он умер, повторяя эти слова...)
"Хочу домой"
И. 8 лет
(Девочка, которая две недели после операции на печень говорила только два этих слова. Умерла на моем дежурстве.)
"Бывало состояние получше..."
К. 46 лет
(Больной, который после двух бессознательных месяцев попросил сдуть ему манжетку на трахеостоме, убедив всех , что ему обязательно нужно что-то сказать. Прохрипев два этих слова, он снова потерял сознание и в себя уже не пришел.)
"Я — родственник Игоря Лангно."
Л. 28 лет
(Он и был блондинистым прибалтийским парнем с тяжелейшим пороком сердца по имени Игорь Лангно.)
"Лариса, Лара, Лариса..."
М. 45 лет
(У М. был повторный обширный инфаркт миокарда. Он умирал и агонизировал три дня, все время держась за обручальное кольцо пальцами другой руки и повторяя имя своей жены. Когда он умер я снял это кольцо, чтобы отдать ей.)
"Не стоять вам у моих холодных ног."
Н. 74 года
(Эта бабка говорила всем, что они ей "чужие". Свою последнюю фразу она сказала гордо и чуть злобно. Сказала мне во время ночного обхода, отказавшись от лечения. После этого она демонстративно отвернулась к стенке и заснула. Утром, ее обнаружили соседки по палате, умершую в этой позе. У ее холодных ног мне действительно стоять не пришлось)
"Девочки, купите мне два "Вагон Вилса", пожалуйста. Жена вам деньги отдаст. К чайку. Спасибо."
О. 57 лет
(Не по годам хорошо выглядящий диабетик, который, испугавшись, что ему случайно поставили капельницу с глюкозой, вколол себе "передозировку" инсулина. В это время медсестры выходили в магазин на улицу и он попросил их купить ему шоколадку, чтобы поднять уровень сахара. После этого потерял сознание от гипогликемии. В себя так и не пришел.Шоколадки принесли, когда он уже умер. Жена денег так и не отдала.)
"Вы же врач... Следовательно, так оно и будет, как вы мне говорите."
П. 44 года
(Интеллигентный седой грузин, который постоянно дружески пожимал руки всем, кто к нему подходил, твердя, что всем доверяет и во всех верит. Эти слова он сказал после инъекции морфия, перед тем, как ему надели кислородную маску. Во сне у него началась фибрилляция желудочков. Его раз тридцать били током. Потом сердце остановилось. Не завели.)
"Староват я, конечно, стал..."
Р. 62 года
(Астеничный дедушка с седой проплешиной, успешно поправлявшийся после банального аортокоронарного шунтирования. Он лежал один в одноместной палате и постоянно ворочался в кровати так, что "комкалась" простыня и ее регулярно приходилось натягивать, чтобы не было пролежней. На возраст, покряхтывая, пожаловался как раз в этот момент, перваливаясь с боку на бок. Осложнений у него не было. Я сделал ему инъекцию релланиума, чтобы он заснул. Умер во сне, видимо, "от старости".)
"Если оклемаюсь нормально и сердце прирастет, могу вам с Севера настоящие унты привезти. В унтах, вон, на охоту можно ходить, так что в Москве горя знать не будете. Если отторжения не будет, как у подводника, то можно ко мне будет в гости съездить. У нас там время бывает, когда солнце за горизонт не заходит. Трыньк — туда, трыньк — обратно... В сантиметре от горизонта зависнет — и обратно. Там я вам устрою праздник жизни. На сопки свожу. Так отдохнете у нас на севере, что на юг не захочется. Ладно, посплю, посплю... Я когда посплю, вроде не так тревожно... Аккуратненько с электродами, а то утром проснулся, ничто не бежит... Ну думаю, все... Да это я так, че вам буду рассказывать, сами все знаете..."
С. 43 года
(Во время этого расказа медсестра вводила снотворное, на котором он заснул. Этот больной был усатым жителем Крайнего Севера. Он приехал в Москву с диагнозом "дилатационная кардиомиопатия", у которой есть только один способ лечения — пересадка сердца, после которой мы с ним и дежурили. "Подводник" — это его приятель по отделению, всю жизнь прослуживший на подводной лодке, умерший в период криза отторжения, через месяц после операции. У него были те же показания к пересадке, до которых он себя довел, дав обет "трахнуть 100 баб", сломавшись на 76-ой. С. не дотянул даже до криза. Он умер через семь или восемь часов от какой-то молниеносной инфекции. Я помню, что был большой скандал с хирургами, которые упрекнули нас в несоблюдении стерильности. По-моему, даже СЭС вызывали...)
"Все?.. Да?.. Все?.. Все?.. Да?.. Все?.. Да?.."
Т. 56 лет
(Этот больной умер примерно как вышеупомянутый Е. Он без разрешения встал, чтобы самостоятельно помочиться в "утку". В этот момент началась фибрилляция желудочков и он упал на пол. Мы, всей сменой, положили его на кровать. Началась остановка сердца, кто-то начал "качать"... Он, что трудно объяснить, оставался в сознании. На каждое нажатие груди, на выдохе, он выдавливал из себя один из этих вопросов. Ему никто не отвечал. Это продолжалось секунд десять.)
"Когда летал видел белые огни, правда, эту сам пей, когда придет дочка"
У. 57 лет
(На самом деле это был военный летчик Белоусов. Обаятельный, красивый и очень сильный духом дядька. С осложнением он лежал четыре месяца на искусственной вентиляции легких, пока не умер от сепсиса. Это не слова — из-за трахеостомы он не мог говорить — это его последняя записка, которую он писал огромными буквами, напоминавшими каракули дошкольника. Про белые огни он мне раза три пытался объяснить, но, к сожалению, я так ничего и не понял. "Сам пей" — по поводу "чудодейственного" трупного лекарства мумие, которым его добросовестно отпаивали по настоянию родного брата, тоже, кстати, военного летчика. С Белоусовым я дежурил полтора месяца, дежурств пятнадцать подряд. Очень к нему проникся, реально хотел, чтобы он выздоровел. Он умер ночью и я невероятно расстроился. Утром, уходя с работы, я столкнулся с его дочкой в дверях отделения. Она меня знала и улыбнувшись спросила: "Как он там? Я, вот, пюре ему детское принесла, минералку, меда..." Я нахмурился, нарочито-грубовато пробормотал что-то об усталости после бессонной ночи, и быстренько забежал в лифт. Говорят она просидела у входа часа два, никто ей так и не решался сказать...)
"Иди ко мне! Я поделюсь с тобой кайфом!"
Ф. 19 лет
(Это слышал не я. Это слышал один мой приятель, с которым я познакомился, когда он работал продавцом в музыкальном магазине. Слова эти принадлежат его девушке, которая через несколько минут умерла от героинового овердоза. У него дома, в его кровати. Уже потом, я спросил его, помнит ли он ее последние слова. "Конечно, я их никогда не забуду!" я ответил он и поделился со мной.)
