В подростковые годы очень привлекала меня готическая субкультура: одевалась я как мертвая принцесска – корсеты, пышные юбки в пол, массивные украшения, черная помада и стрелки аж до бровей на белом от пудры лице. Естественно, зачитывалась Бодлером, Лавкрафтом, По, и любила гулять по кладбищам. Для проформы больше, конечно, и повинуясь стереотипам – даже в неформальной культуре власть их сильна. Но окружающим говорила, что иду наслаждаться "мертвой романтикой" и "размышлять о вечном".
Гулять я обычно ходила на старое кладбище за больничку – могилы там в основном старые, памятники покрыты мхом и патиной, на месте цветников буйно разрослись сорняки, ржавчина намертво въелась в остовы оград. Забытые, заброшенные много десятилетий назад – видно, те, кто должен был за ними ухаживать, сами давно уснули вечным сном. Солнце уже начало садиться, стал накрапывать дождь, начало холодать, так как был уже конец осени, и я, поплотней запахнувшись в пальто, решила уже идти домой (некроромантика – дело хорошее, но кофе и пледом быстрее согреешься) и, свернув на последнюю усыпанную листьями дорожку, пошла к выходу. Следует сказать, что дорожка не имела никаких ответвлений и свернуть с нее было невозможно: по одной стороне – могилы, по другой – довольно высокий кованый забор. И вот, когда до выхода осталось метров триста, я остановилась, чтобы достать телефон, на мгновение задумалась, подняла глаза и увидела на дорожке старушку – обычная такая старушка в черном платке, только одета не по погоде легко. Я, размышляя, как она сюда попала (не через забор же перелезла), стала следить за ней. А она, прихрамывая, ковыляла от могилы к могиле и останавливалась возле каждой на некоторое время. Мне это показалось странным, но я решила, что она, может, заблудилась или участок нужный не может найти. А она идет навстречу ко мне и так же у каждой могилы останавливается и смотрит на нее пристально. Тут, когда до меня пара шагов осталась, она меня спросила: "Дочка, ты мужа моего, Колю, не видела здесь? На нем рубашка синяя. А то ищу я, ищу, а все найти не могу". Моим первым чувством было удивление: надо же, обычно бабульки, меня увидев, крестятся, бормочут что-то, а эта – ничего, смотрит так, как будто все так быть и должно. А потом почувствовала спиной резкий холод, и на мгновение так тоскливо и жутко стало, сил нет. Я пролепетала что-то вроде: «Нет, не видела», - и зашагала к выходу вдвое быстрее. А через секунду обернулась - и нет никого, как дым испарилась. Еще раз говорю, ни свернуть с дороги, ни через забор перелезть невозможно. Остается только гадать, откуда эта бабушка взялась? Кто она? А я, повернувшись спиной к мрачному некрополю, стала выбираться к начавшим зажигаться огням города...
