В мае 2009 года я возвращалась поездом из Геленджика, где отдыхала в санатории. Накануне отъезда искупалась в море и заболела. Было 14 мая, до Екатеринбурга оставалось ехать меньше суток. Мне было так плохо, что я уснула среди дня. Во сне я увидела умершую тетю, которая взволнованно говорила мне, почти кричала: "Быстрее, ты можешь не успеть! Она уже почти не дышит!" Ее тревога и ужас передались мне, и я стала во сне плакать и кричать, чтобы поезд ехал быстрее. От своего крика и стона проснулась.
Ощущение страха и надвигающейся беды не отпускало до того момента, пока меня не встретил на вокзале муж. С мамой было все в порядке, с дочерью тоже. Дома я обняла Ксюшу, окончательно успокоилась и позабыла о страшном сне. Ксюша готовилась к защите дипломного проекта, все дни напролет безвылазно сидела дома. Показала мне сочиненную только что новую песню «Белый флаг». Настроение у нее было не самым радостным, но и не самым убитым. Больше всего она расстраивалась из-за того, что развалилась ее рок-группа, где она была солисткой, и на развитие которой положила много сил и времени. Конфликт с ребятами из группы продолжался по Интернету. Я видела, что она иногда заходила «В контакт» и отвечала на письма… Время шло, у меня появились какие-то свои неотложные дела, и настоящего, хорошего разговора по душам у нас так и не получилось… А 26 мая 2009 года, за две недели до 18-летия, Ксюши не стало, она повесилась в полночь в парке Зеленая роща…
Первым начал общаться с Ксюшей после ее смерти мой сын. К нему она пришла рано утром. Он проснулся и увидел, что она сидит у него в ногах, улыбается и светится. Так и не понял он тогда, сон это или явь.
Накануне прощания с телом и кремацией Ксюшу увидела и моя сноха. Ей снилось, что Ксюша сидит на большом пне через дорогу от дерева и плачет, жалуется на то, что ей страшно, холодно и очень одиноко. После похорон мы пришли в рощу на то самое место. Напротив дерева был пенёк, на котором в ту ночь сидел в шоке мой муж. Аня сказала, что это не тот пенек. Стала ходить по окрестностям и все-таки нашла именно то место, которое ей снилось.
После прощания и кремации было так невыносимо находиться дома, что мы уехали в село Чусовое, чтобы хоть как-то отвлечь себя на природе. 31 мая взяли удочки и пошли за горку ловить рыбу. Вдруг я подняла глаза на небо и увидела там ангелов. Сначала увидела троих, а потом еще и еще. Света и Егор тоже стали на них смотреть и удивляться. В кармане был фотоаппарат и я догадалась их сфотографировать. Сделала несколько снимков, и словно что-то остановило меня внутри. Словно я делаю что-то запретное, чего бы делать не должна. На душе стало светлее, после их прилета, будто Ксюша послала знак, что ее простили…
До 9-го дня мне удалось найти батюшку, он согласился отпеть Ксюшу и пообещал 12 лет в утренней молитве поминать ее, я заказала Сорокоуст и отвезла освященную землю на Ксюшину могилку.
На девятый день мы сходили к Ксюше, потом были поминки в столовой, а потом все пришли к нам домой. В Ксюшиной комнате на полочку с её книгами я поставила портрет. Сначала все стояли около её портрета, потом пошли в другую комнату. Моя сестра посмотрела на Ксюшины книги, среди которых были Шекспир и Гёте, Гессе и Фрейд, Коэльо и Бах, и спросила: «Интересно, а что она читала самое последнее?» Я пожала плечами, мы встали с кресел и собрались идти к столу. Но тут с полки словно вылетели и упали на пол две крайние книги. Я подняла их с полу и подала сестре. Одна из них называлась «Недожитая жизнь» Зоэ Дженни, а вторая «Небелая ворона» Бенджамина Леберта. Тут же все вернулись обратно и стали смотреть эти книги. И вдруг Света и Егор наперебой заговорили о том, что у них сегодня ночью происходили в квартирах всякие странные вещи. В доме моего сына ночью мигали сами собой огоньки на детском велосипеде, и играла музыка, у моей сестры вдруг включилась сама собой и стала мигать выключенная лампочка так сильно, что племянница испугалась и отказалась спать в своей комнате.
После девятого дня я спросила сына:
— Егор, а почему она вам снится, а ко мне не приходит?
Он затянулся сигаретой и ответил:
— Она боится, что ты будешь ее ругать…
— Скажи ей, пусть она придет, я не буду ругать её…
В первый раз ко мне она пришла молчаливая и виноватая с опущенной головой, и я физически чувствовала, что она боится моих упреков и вопросов.
Какое-то время она мне не снилась, и в одном из снов я отправилась к ней сама. Я шла по какому-то подвалу, где на стенах были трубы и толстые электрические кабели, под ногами настил из досок. Коридор был длинным, но, в конце концов, я пришла в большую пустую комнату зеленовато-желтого грязного цвета, комната была без окон и с одной дверью в конце. Дверь была обита дерматином, как в старые советские времена, с полосками по диагонали. У правой стены стояла группа людей. Они все с тревогой и ожиданием поглядывали на эту дверь. Иногда она приоткрывалась, и я видела за ней яркий белый свет. И тогда один человек из группы уходил за эту дверь. Остальные ждали дальше. Среди этих людей я увидела дочь, она узнала меня, быстро ко мне подошла и сказала: «Ты зачем сюда пришла? Давай уходи, тебе нельзя долго здесь находиться!» Я растерялась и стала оправдываться, что пришла, потому что она не приходит сама. И в конце спросила: «Скажи мне, как тебе здесь?» Она ответила: «Да, ничего, теперь уже почти нормально». Я обняла ее, повернулась и пошла обратно. Почему-то шла и знала, что оглядываться нельзя. Этот сон был накануне сорокового дня.
На сороковой день мы делали поминки дома, и, когда я накрывала на стол, с антресоли прямо мне на голову упал ее старый недорисованный рисунок формата А3, который лежал там несколько лет и никогда не падал, причем, он и лежал так, что ему не упасть. Я забросила его обратно и ушла на кухню. Через какое-то время я снова проходила мимо того места, и рисунок снова упал мне на голову.
Рисунок Ксюши
Помню страх в глазах снохи. Я тогда поняла, что Ксюша подает мне знак, что она здесь. И спросила: «Ты хочешь, чтобы я дорисовала? Или свечку поставить?» На этом рисунке изображены три женские фигуры в старославянских одеждах на фоне церкви. Но потом я поняла, что она не просила ни о чем, просто хотела показать, что она здесь с нами. После 40 дня такого рода контакты закончились.
После сорокового дня, когда она пришла в мой сон, то посмотрела на меня с каким-то странным интересом и сказала: «Я даже и не знала, что ты меня так сильно любишь!»
Через какое-то время она пришла, когда я сидела за компьютером и смотрела фотографии Питера. Она положила свою руку поверх моей и сказала: «Погоди, я не успела посмотреть!» Я вскочила, сильно обрадовалась, обняла ее и почувствовала, что она живая, теплая, у нее быстро бьётся сердце, и волосы пахнут ее духами. Я сказала: «Ну вот, мы так и не успели с тобой съездить в Питер!» На это она рассмеялась: «Не переживай, я там уже побывала! И вообще, вы здесь даже представить себе не можете, по каким мирам я теперь путешествую!»
В следующем сне она снова пришла веселая и радостная, но почему-то в старом синем фланелевом халате моей бабушки. Я обняла ее и почувствовала от халата запах земли. Она тут же от меня отстранилась и сказала: «Не нюхай, а то все забудешь!» Я удивилась и спросила ее: «Почему ты в бабушкином халате?» Она засмеялась: «Так ты же всю мою одежду раздала!» А я и вправду ее одежду раздала. Потом я легла на диван, а она села мне в ноги, мы еще о чем-то разговаривали, но не помню, о чем именно. Я смотрела на нее, но она вдруг замерцала, как голограмма и пропала.
Дальше было следующее. В реальной жизни у меня в августе случилась любовь с женатым мужчиной. Ксюша пришла в мой сон и всячески меня от этого отговаривала. Я приводила ей свои доводы. Мы долго спорили и кричали друг на друга. Я сказала ей: «Это моя жизнь! И я сама ее проживу! Ты меня бросила! И мне очень плохо, он мне помогает не умереть следом за тобой!» Она говорила: «Не делай этого! Он все равно не будет с тобой, он тебя бросит!» И тогда я ее вдруг ударила. Она заплакала и сказала: «Ну, вот! Ты сама и будешь виновата, если мы с тобой больше никогда не встретимся!», — и ушла. После этого она долго не приходила.
В начале сентября, после моих слез и извинений, она вдруг появилась и сказала: "Если бы ты только знала, как я соскучилась по своей шараге! (Шарагой она всегда называла свое училище, где училась на художника-камнереза)». Я обрадовалась и стала ей говорить, что давай, пойдем туда, что там все ей обрадуются и простят этот обман, будто бы она умерла. Почему-то постоянно было ощущение, что мы всех обманули и она на самом деле жива. Помню, она погрустнела, покачала головой и ушла.
Где-то в середине сентября она пришла за руку с мальчиком. У мальчика было удивительно красивое лицо, особенно глаза. Они оба были в черной одежде с заклепками, в высоких и тяжелых ботинках, было много металла на одежде и на руках. Лица были раскрашены, как у готов, глаза подведены, губы тоже черные. При всем том, что день вокруг них был солнечным и теплым. Мой сын сидел к ним спиной. Я ему говорю: «Смотри, Ксюша пришла!» Он оглянулся, улыбнулся и снова занялся чем-то своим. Они постояли-постояли, молча, а потом пошли. Когда уходили, Ксюша вдруг оглянулась, улыбнулась мне и помахала рукой. И я поняла, что она меня простила и больше не сердится на меня за того мужчину и наш спор.
Эта история совершенно неожиданно получила продолжение. Я постоянно не могла спать по ночам, и все время сидела за компьютером. В один из разов я смотрела страницы Ксюшиных друзей «в контакте». И вдруг на одной из страниц наткнулась на... фотографию того мальчика. Я его узнала сразу же, хотя, никогда до этого не видела. Он умер за месяц до Ксюши от отравления цианистым калием, который каким-то немыслимым образом добыл на факультете химии нашего университета. Почему-то он наивно считал, что с ним ничего не будет... Звать его Сережа. Ник-нейм у него в молодежной среде был Пчелка.
В начале ноября сын сдавал на права, в один день сразу три экзамена. Все сдал с первого раза удачно, приехал к нам уже с документом на руках. Сказал, что ему Ксюша помогала. Сказал, что когда уже выехал с автодрома и поехал домой, тучи в небе разошлись, появился солнечный луч и освещенное им Ксюшино улыбающееся лицо.
26 ноября было полгода, как ее нет с нами. А 13 декабря сноха родила мне внучку. Это был знаковый день. Было ВОСКРЕСЕНИЕ, был праздник святого Андрея Первозванного и еще на этот день пришелся день памяти умерших детей, в который родители всего мира ставят свечи по своим детям. Мы смеялись, что 13 число могла выбрать только Ксюша. Возможно, сейчас это кажется незначительным, но тогда мне это казалось знаками от нее. Как и те ангелы, которые сложились из облаков в небе над нашей деревней, куда мы уехали сразу же после похорон. Я тогда их тоже приняла за знак от нее.
Наступило Рождество, мой день рождения. Маленькой внучке было три недели, мы спали с ней рядышком. Я обняла ее, и она сопела у меня подмышкой. И вдруг в моей голове зазвучал голос. Это был Ксюшин голос, но он был каким-то не совсем естественным, немножко тягучим и глухим, словно шел через какую-то преграду: «Ты меня больше не жди и не зови, я не смогу к тебе приходить так часто, как тебе хочется, потому что я теперь Вероника». Вероникой назвали внучку.
После этих снов я и верила и не верила услышанному, все присматривалась к внучке и так и сяк и все время просила Ксюшу, чтобы она дала мне подтверждение. И вот однажды мне снится, что у меня по комнате ходит 3-4-летняя Ника, с длинными волосами, очень хорошенькая. Я смотрю на нее и вижу, что на ней Ксюшино платьице, что лицо у нее меняется и становится похожим на Ксюшино, и на щечке появляется шрам, который был у маленькой Ксюши от осколка лампочки. Я приседаю на корточки и спрашиваю девочку: «Так ты хоть кто? Как тебя звать?» Она смотрит мне в глаза, прикладывает пальчик ко рту и шепчет: «Тсс! Я — Ксюша, только ты никому не говори!» До этого раза дочь мне маленькой вообще никогда в жизни не снилась.
В этот же день моей снохе тоже приснился сон, словно она наряжает 3-летнюю Веронику в платьице и приговаривает: «Вот какая у меня красивая доченька!» А Ника смотрит на нее серьезно и говорит: «А я вовсе и не твоя дочка...» Моему сыну в эту же ночь Ксюша сказала: «Я теперь всегда буду с тобой!»
После этого сна Ксюша приснилась мне еще всего один раз, когда я просила ее со слезами, ну хотя бы на мгновение. На мгновение и получилось, мелькнула в дверях и исчезла.
Полгода, не меньше она мне уже не снится. А у Вероники совершенно не детский взгляд, осмысленный и пристальный с самого роддома.
Теперь Веронике 8 месяцев, она по-прежнему смотрит на нас очень пристально и серьезно, уже встает в кроватке на ноги, говорит мама, папа и баба. Иногда я вижу в ней сходство с Ксюшей. У нее глаза становятся зелеными, как у Ксюши. Иногда этого сходства нет. Иногда это сходство лишь в ее целеустремленности и упорстве в достижении своих маленьких пока целей. Вот я не знаю, что мне и думать. Неужели это и вправду моя Ксюша к нам вернулась?
Я вот все думаю, если все это бред, то тогда почему эти сны были так последовательны и реальны? И почему теперь она мне совершенно не снится, хотя я прошу ее постоянно? И почему Ника смотрит таким пристальным взглядом, от которого нам всем не по себе. Если я сошла с ума, то сноха и сын тоже? Но ведь с ума коллективно не сходят...
К тому же эти сны с Ксюшей не единственное мое общение с миром мертвых. Но это уже совсем другие житейские истории…
