«Не любо - не слушай, а врать не мешай».
Путешественники.
Теперь уже точно никто не скажет, происходило ли это на самом деле, или же данная история относится к легендам, коих в тех местах великое множество. А по своей сути места загадочные, наполнены мистикой и какой-то необъяснимой сказочной романтикой.
Случилось это близ города N. Название указывать не буду, пусть это остается тайной, чтобы не смутить местное население, которое порядком уже устало от потока любопытных приезжих и искателей таинственного. Коими являлись и мы. Мы - это я, повествователь, и мой друг Михаил, который согласился тогда отправиться со мной по тем местам, так сказать, посмотреть, поискать, полюбопытствовать.
Была осень, середина ноября, погода, честно говоря, мерзковатая. Моросящий дождик, голые стволы деревьев без единого листочка. И какая-то непонятная грусть. Бродя по окрестным склонам и небольшим рощам, забрели мы к развалинам небольшого замка, вокруг которого были различимы постройки когда-то богатого имения. Построек было много, в них угадывались здания с колоннами и скульптурами, все конечно было очень сильно порушено и запущено, вид этого когда-то, возможно, прекрасного ансамбля вызывал уныние. Мы спустились от замка к парковому ансамблю, проходя по скользкой и узкой тропинке, Миша внезапно оступился и с криком «Чтоб тебя!», скатился в низину правильной формы, по очертаниям можно было предположить, что это когда-то было искусственное озерцо. Я мигом сбежал за ним и помог ему подняться. Мы огляделись и увидели правее от нас небольшой грот из белесого кирпича, а рядом полуразрушенную статую. Решили подойти поближе и рассмотреть лучше. Статуя, несмотря на свое состояние, была прекрасна, изваяние то ли женщины, то ли богини было выполнено с такой точностью и искусностью, что невозможно было оторвать глаз. Под статуей была плита из черного гранита, на плите была надпись, но сбитая и затертая, явно дело рук человека. Надпись сделана на трех языках, явно латынь, которой мы с другом не знали, часть на русском, практически не понятно, т.к. стерта, и на немецком. Миша перевел с немецкого, та часть, которая не испорчена, гласила: «Я погубил твою душу, покойся с миром, моя богиня. Граф Николай М.». Немного постояв и полюбовавшись на статую, мы решили выбираться к ближайшему поселению, так как уже темнело, а дождь усиливался.
Дядька Тарас.
Мы вышли к проселочной дороге, навстречу нам с лаем выбежал охотничий спаниель, за ним следом чуть трусцой следовал дядечка уже пожилого вида, но крепкого телосложения, на плече болталась двустволка.
- Вы кто такие будете? - с расстояния крикнул дядька.
- Путешественники мы. На ночлег бы нам. - крикнули ему в ответ мы с Мишей.
Он подошел поближе, внимательно, с прищуром посмотрел нам в глаза.
- Ладно, пойдемте со мной, устрою вас у себя, а там уж как пожелаете. Путешественники... - и как-то грустно улыбнулся.
Дядьку звали Тарас, он нам прям так и сказал, чтоб мы его величали. Двор и дом у него были крепкими, явно чувствовалась рука хорошего хозяина. Зашли в дом голодные, жена дядьки Тараса, крепкая женщина, кровь с молоком, как говорят, накрыла на стол и удалилась. Мы уселись, выпили по стопарику за знакомство и перешли к трапезе. После ужина дядька перешел к беседе. Кто такие и какого лешего мы поперлись в барское поместье? Его-то днем все местные обходят, а к вечеру тем более.
- А что так?
- Да знаете ли, ребятки, нехорошее место, мне еще отец говорил, а отцу дед рассказывал. Разное там творилось, чудное случалось.
- Расскажите и нам, пожалуйста. Очень интересно!
- Ну да ладно, так и быть, поворошу память.
Граф и графинюшка. (Легенда).
Было это когда-то красивое и очень богатое имение, такого во всей З.У. не отыскать. Молодой граф женился на венгерской красавице из очень знатного рода. И отреставрировал для нее свое родовое имение с замком, причем сделали все очень быстро, граф денег не жалел. Наняли очень много прислуги из местного люда и даже привезли с собой актрисок для театра. Графиня очень любила охоту и конные прогулки, очень любила гулять по окрестным рощам и горкам. Граф старался ее одну не отпускать в связи со знанием о необычности наших мест. Но характер у графини избалованный, своенравный, все равно вырывалась одна на своей белой лошади, ускачет черт знает куда, а к вечеру вернется. И вот как-то ускакала графиня, уж вечер, а ее все нет. Граф поднял всех дворовых, зажгли факелы, взяли собак - и на поиски. Нашли графинюшку идущей одной по роще близ скального утеса, без лошади, страшно бледную, локоны спутанные, глаза стеклянные, ничего не выражающие. Несколько дней молчала, никого к себе не подпускала, с того момента будто чахнуть начала. Характер сделался скверный, служанок мучает, кричит, бьет. Конюха приказала выпороть до полусмерти. Все, что ни сделают - никак не угодить. А еще странность: животные, которые так ее любили, начали бояться графиню, да и она их сторонилась. Среди дворни пошли разговоры, что одержимая она стала, околдованная. По ночам бродит, как привидение, появляется ни с того ни с сего бесшумно у кого-нибудь за спиной. А глаза злые, огнем сверкают. Граф молчал, ничего не говорил, но по виду его понятно было, что что-то знает, но скрывает. Прислуга начала разбегаться, ну а крепостные все, их ловили да обратно возвращали. Еще как эпидемия началась, молодые служанки пропадали одна за другой. Находили их мертвыми у скального утеса, как будто загрыз кто. Длилось все месяц, да тут как гром - умерла графиня. Граф, как ни странно, не горевал, взялся за похороны. Сначала разогнал всех крепостных из имения, оставил только троих верных, которые еще его с младенчества нянчили. Заказал гроб каменный и похоронил графиню тайно, чтобы места никто не знал. Только красивая статуя, полная копия графини, напоминала о ней.
Мы с Мишей переглянулись. Я достал камеру и показал фотографии.
- Это она?
Дядька Тарас побледнел, на лице застыл ужас.
- Уберите ее, она проклята... - лишь тихо прошептал он.
Быль или не быль.
По прошествии многих лет усадьба пришла в запустение, что не успели растащить крестьяне, к рукам прибрали большевики. Стояло в том имении подразделение НКВД, никто не знает, что их там заинтересовало. В общем, что-то там случилось, за ночь пропали сначала три человека, в другую ночь еще два. В общем, отправились на поиски, тела нашли, все убиты, шеи разворочены, следов крови нет нигде. Приехала комиссия, решили, что саботаж. Да только через сутки глава комиссии приказал среди ночи всем собраться и быстро уезжать. Слова его были: «Она, она неспокойная, она сущий дьявол».
Пробовали организовать санаторий-интернат для детей. Среди детей начались разговоры, что каждую ночь красивая как ангел тетя приходит с туманом и уводит их в лес. Дети и правда начали пропадать. Опять же приехала комиссия, и через неделю санаторий закрыли, и все обстоятельства мало кому известны.
Уже во время ВОВ здесь стоял немецкий батальон, у немцев тоже пропадали солдаты, но время военное, кто знает, может, местные партизанили. Один немецкий офицер, майор, рыскал по деревне, искал фрау Елизавету. С ангельским лицом и глазами как огонь. Ладно, любовное дело, но в нашей деревне сроду таких не было, у нас имена проще дают. Кто была та фрау, никто не знает, только нашли этого майора бледного, обезумевшего у скального утеса, все патроны расстрелял, стоит, дрожит, лопочет: «Фрау дьявол, фрау неживая». Решили, майор свихнулся, время-то военное.
В наше время немногие видели прекрасную женщину с ангельским лицом и огненными глазами, а кто видел - с ума сходили, или нет их сейчас с нами.
Дядька Тарас затянулся папиросой и вздохнул.
- А вы видели? - спросил я его.
- Может, видел, а может, и привиделось. Как раз у скального утеса, сумерки, я с охоты возвращался. Сгустился туман, а я поднялся и пошел по утесу верхом, внизу туман стелился каким-то странным облаком. Не так, как он обычно ровно ложится. Тут в тумане я начал различать силуэт женщины, он то пропадал, то становился четким. Мне стало не по себе, и я что есть сил домой, собака моя будто взбесилась, вся затряслась, заскулила и быстрее меня рванула вперед. Места у нас загадочные, неспокойные, так что езжайте домой, ребятки.
Утром на площади перед деревенским магазином мы с другом ждали автобус. А местные мужики, рядом распивая настойку из походной фляги, вели разговор.
- Филата вчера нашли, охотника.
- И что, живой?
- Да, жив, вот только одно и бормочет: «Неживая она, красивая как ангел, но сущий дьявол, сущий дьявол!»
Подъехал наш автобус. Мы покинули эти странные и загадочные места, в душе по-прежнему была какая-то грусть, и мерзкий дождь барабанил по стеклу автобуса.
