Иногда меня упрекают за излишние лирические отступления. Признаюсь, это заставляет задуматься. Может быть, и в самом деле убрать мои рассуждения и изложить факты. Сухо. Сжато. Скупыми фразами новостной ленты?
Вздор, я перестану быть самим собой, когда начну писать такие истории со всеми признаками популярной публицистики. Так что, друзья, потерпите.
Трудно начинать что-то рассказывать просто так. На пустом месте.
Долгое время мои рассказы существовали в форме баек, которыми я делился в узком кругу друзей и близких, людей, способных выслушать и понять. С трудом себе представляю, что кто-то выходит к незнакомой публике с одной из таких историй. И говорит улыбаясь: «А сейчас я расскажу вам о жутком двойном убийстве и мистических явлениях, сопровождавших это безумие!»
Однако, я стал таким человеком. И сам выхожу к вам с новой историей, не зная толком – насколько она интересной окажется. Судите сами.
Знаете, есть такое мнение, что зло – это продукт жизнедеятельности человека. Как грязь. Только если грязь и пыль по углам квартиры вы способны вовремя разглядеть и принять все необходимые меры, то зло заметить сложно. Оно оседает в углах, копится, впитывает весь сброшенный негатив, налипая невидимой копотью на стены, пока в один момент не обретает собственную волю. И тогда любой кошмар способен воплотиться в этом мире. Горе, гнев, уныние, порочность укрепляют зло и открывают лазейки для тёмных сущностей.
История, которой я решил поделиться, берёт начало в 50-х гг. Место действия: обычная русская деревня с её послевоенным бытом. Большинство участков с домами тогда пустовали по вполне понятным причинам. Но мирная жизнь налаживалась, приезжали люди, и у покинутых владений появлялись новые хозяева.
Новые хозяева, да только проклятия старые.
У пруда на окраине посёлка построили дом. Типовой, одноэтажный, с маленькими окошками, с кучей пристроек (сараи, клетушки, сени, верандочка и крыльцо). Перед крыльцом небольшой палисад с раскидистой акацией и черёмухой. Красивое и тихое место. Собрали это уютное гнездышко из кирпича. Да только материал брали в пустующей усадьбе. А что такого? Нормальное и по-хозяйски верное решение, разобрать пустующие хоромы. Так же и церковь, ставшую ненужной при советской власти, тоже разобрали, частью на школу, частью на новые дома.
Об усадьбе дурных легенд не рассказывали. Ну, скажем так, особо дурных. Всё стандартно: жили помещики, пришли революционеры из местных, барина и семью его то ли убили, то ли по миру пустили, а имение разграбили подчистую. Пустовало оно и особой популярностью не пользовалось. Почему? Никто толком не знал. Но старожилы настоятельно советовали то место обходить стороной. Классика жанра.
Только после войны помнивших историю старого барского имения живых почти никого не осталось.
Сельчане растащили усадьбу по камешку. А начало положил перебравшийся в те края механизатор Федотов с семьей. Он-то и отстроил себе дом у пруда. Мужик был хозяйственный и почти всё, до чего дотянулись руки, пристроил к делу. Не сказать, что самый куркуль был, но и своего не упустит. Работящий, у председателя на хорошем счету и пьёт в меру. Жена тоже работала в колхозе. Дочки Фаина и Раиса пошли в сельскую школу.
Прошёл год. Федотова было не узнать. Он осунулся, исхудал, стал пить постоянно и бить жену. В пьяном угаре он частенько угрожал ей, что зарубит топором. А когда в безумии наступали редкие часы просветления, стремился сбежать из уютного и тёплого дома. Куда угодно, хоть в лес к дикому зверью, только подальше.
А следующей зимой его нашли замёрзшим под забором у палисада. Фельдшер и милиционер из райцентра списали всё на алкоголь и несчастный случай. Схоронили механизатора. Жизнь пошла своим чередом. Только вдова Федотова так и жила с дочерьми одна.
Дочки повзрослели. Старшая вышла замуж и привела избранника в отчий дом. Места много и молодым есть, где развернуться, да и с мужчиной-то намного проще быт обустраивается. А как тёща радовалась…
Но не долго. Всё жаловался зять на запах в доме, то ли от пруда тянуло гнилью, то ли из подпола. Он уговорил Фаину перебраться к его родителям, но тут случилось несчастье. Утонул парень, и вроде бы недолго был под водой и трезвый купался, но, видно, судорогой свело ногу.
Печальное событие, даже драматичное, но буквально через два года сыграли свадьбу Раисы, младшей сестрицы.
У неё всё было хорошо долгое время. Перебралась с мужем в соседний посёлок. Ладилось у них семейное счастье, и не было особых огорчений. Детишки пошли погодки, Ира и Ваня. А две вдовы жили в том домике у пруда. Никто не тревожил их. Прошло достаточно времени. Достаточно, чтобы Фаина в итоге осталась единственной хозяйкой.
А муж Раисы дожил до пятидесяти и умер спокойно, во сне, судя по всему - от инсульта. Ей было тоскливо, и она решила перебраться к сестре. Две уже не молодые женщины коротали свой век, ведя нехитрое хозяйство и приторговывая самогоном собственного производства.
Дети Раисы навещали их нечасто. Особенно сын. Раз в год и по большому празднику. А как приезжал, то напивался вдрызг и нёс какую-то околесицу. Всё чертей по дому гонял. Ясное дело, что это белая горячка! А может быть, и нет. Ведь в остальное время за ним такой тяги к «огненной воде» не наблюдалось.
В один из приездов парень выпил больше обычного и, наверное, отравился. Сутки пролежал мёртвым на кушеточке в пристройке, думали, что отсыпается.
Дочь приезжала и того реже и практически не привозила внука. По одной лишь ей ведомой причине женщина считала эти поездки рискованными. Бабушки Фая и Рая огорчались, но причуду дочкину принимали как данное. По деревне же дом этих старушек называли не иначе как «вдовьим».
Много дурного рассказывали про их житьё. Например, что они бьют стекло и раскидывают по берегу пруда у своего дома, чтобы детвора не шастала через участок купаться, что гонят они отвратную бормотуху с запахом резины, что ни один мужик к ним за порог не может ступить. Правда или выдумка? Сейчас и не разберёшь. С виду были вполне милые бабули, всегда опрятные и вежливые. Взгляд, правда, очень тяжёлый и усталый, но это и понятно, если знаешь, чего они насмотрелись за годы. Однажды меня попросили сходить к ним за какой-то мелочью. Помню, что с порога в нос ударил резкий, неприятный запах. Можно предположить, что так пахли старые вещи. Но при общем порядке в доме и видимой чистоте показалось странным, что пахнет как на скотобойне. Словно сами стены были пропитаны какой-то дрянью. Дальше в дом зайти не хватило духу, и я соврал, что обувь грязная и дождусь в сенях.
Добрые хозяйки радовались мне и упрашивали погостить еще немного, выпить чаю, но мне как последнему параноику лезли в голову ассоциации из сказок братьев Гримм.
На прощание они передали гостинец. Весьма странный подарок – варёное гусиное яйцо.
Но я как житель города списал это на деревенскую традицию. Каково было моё удивление дома, когда уже моя родная бабушка попросила отдать ей это яйцо. В следующий момент подарочек полетел в мусорное ведро.
Не то чтобы огорчение, скорее непонимание, однако, улетучившееся вмиг, поскольку взамен мне клятвенно пообещали безлимитный доступ к бабушкиному тайнику с конфетами. На мои расспросы отвечали односложно – подарки от чужаков брать нельзя. Больше к соседям меня не отпускали.
Домик у пруда стал восприниматься как нечто зловещее, сокрытое от посторонних глаз. С одной стороны заросли акации, с другой, у самой кромки воды, к земле клонятся ивы. Кругом сплошная тень и полумрак даже в солнечный день. Для себя я решил, что бабки на самом деле ведьмы, и, хотя сейчас придерживаюсь абсолютно обратного мнения, тогда решил последить за ними. Ничего необычного не обнаружил, ну разве что постоянно горящий по ночам свет в окошках.
А лет пять назад до меня дошли печальные вести. В тихой деревушке случилась беда. Жестокое убийство. Без мотивов и следов. Только два тела, изрубленных топором. Деньги и ценности остались нетронутыми. Двери заперты. Никто из соседей не слышал шума борьбы или криков. Следователи списали всё на заезжих алкашей, которые убили старых самогонщиц на почве личной неприязни или ссоры. Предполагаемых убийц искали долго, но всё без толку.
Что там произошло на самом деле, никто из живых не знает. А догадки наводят на грустные мысли. Старушек похоронили. А дом остался пустовать. Единственная наследница не пожелал перебираться в него. Окна и двери заколотили.
Дом стал быстро ветшать и обрушаться и сейчас напоминает скособоченный холм.
Но вот причуда судьбы, неподалёку обосновались приезжие из южных областей. Народ шумный и деловитый. Отстроились и стали расширять хозяйство. Заложили бытовку рядом с загоном для овец. А чтобы сэкономить на стройматериале, насобирали целых и половинчатых кирпичей с тех развалин.
Проклятий ведь не существует, наверное…
Всё.
