В прошлом году я купалась на «пятаке», как называют у нас на даче небольшое озерцо на краю поселка. Размером оно примерно триста на сто метров, с топкими, заросшими берегами, но других водоемов в округе просто нет. И вот, выплыла я примерно на середину озера, легла на спину — отдыхаю, пропитываюсь водной прохладой. И вдруг ощущаю во всем теле острую боль, словно меня скрутило всю и давит — как в старину белье отжимали. Я от такого завертелась, перевернулась на живот, оглядываюсь и вижу, что озера совершенно не узнать! Сосны все с берегов пропали, вместо них лиственное что-то растет: клены, рябину, иву я узнала, но кроме того еще травянистое что-то было, похожее на бамбук, но со стеблем, изогнутым в «коленах», и еще высокая трава с большими разлапистыми листьями. Никаких крыш вокруг не видно, дороги и пляжа на склоне холма — тоже. Девственный лес вокруг, никаких следов поселка, никакой линии электропередачи. И что самое удивительное: берега не заросшие! Кувшинки, тростники под самым берегом растут, прямо под свисающими кронами.
Я вокруг себя оглядываюсь, пытаюсь сообразить, что случилось. Вдруг вижу вдалеке, на другом краю озера, людей. Тоже по виду купальщиков. Поплыла к ним. Когда метров пятьдесят осталось — остановилась и плыть дальше боюсь. Дело в том, что компания — вся совершенно голая! Мужчина немного выше меня ростом, бородатый. Еще один — паренек лет пятнадцати. С ними две взрослые женщины и три ребенка на вид лет шести-десяти.
Первой моей мыслью было, что это нудисты. Но нудистов у нас в поселке отродясь не бывало. К тому же нудисты за собой обычно следят, а эта компания выглядела как откровенные бомжи: все нечесаные, с длинными патлами, небритые — ни мужик, ни женщины под мышками, на руках длиннющие ногти. Дети такие же неухоженные. Что меня поразило, так это то, что ребенок лет шести плыл за мамой, держась за ее волосы. Та пробиралась через кувшинки по грудь в воде и никак не протестовала, словно так и нужно. Я увидела, как она что-то сорвала и протянула ребенку. Тот съел. Потом женщина изогнулась, извлекла со дна двустворчатую раковину, надкусила край, раскрыла и выгрызла зубами содержимое, прямо сырым. Причем сделала это с огромным наслаждением. Будто устрицу во французском ресторане откушала.
Я замерла, не зная, что делать, но тут эти озерные бомжи меня заметили и принялись кидаться в меня всяким мусором: плавающими гнилыми камышами, ветками, зачерпнутой со дна грязью, камушками и ракушками. Пришлось отплыть в сторону, к противоположному берегу. Там я выбралась на глубину примерно по пояс и стала двигаться вдоль берега, пытаясь найти удобный выход. Однако никаких заметных тропинок не встречалось. Если раньше вдоль края всего водоема тянулась тропинка, стояли рогатки рыбаков, то теперь все было девственно чисто и пусто.
Пока я пребывала в недоумении, бомжи опять меня нагнали и стали кидаться, издавая неразборчивые возгласы и никак не отвечая на попытки поговорить. Причем, как я заметила, если среди поднятого со дна мусора обнаруживались улитки или ракушки, голые люди или съедали их сами, или отдавали детям. Все это длилось около часа, пока в кустах вдруг не раздался треск и на берег не выскочила огромная кошка, похожая на рысь, но размером с дога. После этого бомжи кинулись на глубину и ко мне больше не приставали.
Когда стемнело, звуки бродящих окрест зверей я стала слышать все явственнее и даже видела в темноте много светящихся глаз. Поэтому спать я забралась на иву, которая наклонилась над водой, — там нашлось относительно пологое место. Но во сне я с дерева все-таки свалилась, проснулась от резкого холода и от страха. Мне померещилось, что ко мне кто-то подкрадывается. То ли волк, то ли еще кто. Однако, открыв глаза, я обнаружила, что нахожусь в больнице. Мне сказали, что на высоковольтке оборвался провод, упал в воду, и всех, кто в это время купался, поразило разрядом. И еще потом сказали, что все, мною виденное, — это галлюцинация. Но я думаю, это что-то другое, уж слишком явственными были впечатления. Может, электрическим разрядом меня на время перекинуло в другой мир или в далекое прошлое?
