«Ферма (В. Гагаркин)
Человеческая жизнь сама по себе устроена так, что
нам всем часто приходится чем-то жертвовать.
Мы часто приносим себя в жертву ради других.
Но иногда у нас даже не спрашивают
нашего мнения…
Автор.
Мы все живём на ферме… Я, мой брат, Айзек, сестричка Триша и малыш Бо. Мы всегда вместе, неразлучно. Знали бы вы, какое, поистине, чудесное место эта Ферма!.. Я не знаю, почему оно так называется, знаю только, что это слово употреблялось когда-то в далёком прошлом, но что оно значит, никто не помнит. Да и как могут помнить такую древность мальчишки и девчонки, живущие здесь, старшие из которых – ребята 15-16 лет?.. Наверняка знает Смотритель, дядя Хэккер, а попросту – Хэк, но он только загадочно улыбается и отмалчивается, когда его спрашивают об этом.
Ах, да, я ведь совсем забыл рассказать вам подробнее о нашей Ферме!.. Сколько я здесь живу, я никогда и ни в чём не нуждался. Нет, не вообще, конечно… Здесь очень хорошо. Некоторые ребята ворчат и жалуются на всякие мелочи, но это просто противные капризули. Например, почему мы никогда не покидаем Ферму, почему не видимся с другими детьми, находящимися за пределами Фермы, твердят о каких-то родителях, жалуются, что синтетическое мясо противное и невкусное, и в том же духе… Что? Синтетическое мясо?.. О, его нам доставляют в избытке. На это жаловаться грех. Иногда перед отбоем, забираясь с ногами на верхние полки, некоторые ребята начинают рассказывать нам забавные легенды и истории. Истории эти, как они уверяют – самые взаправдашние, но это, конечно, неправда. Некоторые из этих ребят попадают на нашу Ферму из Внешего Ореала. Сначала отмалчиваются, а потом начинают рассказывать такие вот небылицы, услышанные там от нищих и бродяг Маунвилля, ближайшего от нас города на Большой Земле.
Да, так мы называем внешние земли, которые находятся за пределами нашей Фермы – Большая Земля. Это и в самом деле верно. Ещё бы, ведь Ферма наша находится на острове. Остров Боа. Представляете?! Целый остров в нашем полном распоряжении! А это, уж поверьте, немало. Дядя Хэк как-то поведал нам о том, что планета не всегда была такой, и я ему верю. Он говорил, что когда-то давно, когда на полюсах ещё лежали глыбы льда, суши было гораздо больше. Да что там, были даже не острова и не архипелаги, а целые кон-ти-нен-ты. Какое странное слово, правда? И людей было гораздо больше. Если бы Хэк не был пьян и не заснул, он рассказал бы нам ещё много интересного, но на этом его рассказ и оборвался.
Мальчишки, случайно попадающие к нам на Ферму, рассказывают со слов старых бродяг что-то подобное, но только сильно привирают. Они придумывают, будто тогда, ещё до таяния ледников, когда земли было много, существовали всякие огромные чудовища. Да, представьте, кроме рептилий, рыб и птиц, жили ещё и другие твари! Вроде человека, но немножко глупей. Все они исчезли из-за потопа, а кто уцелел – тех съели люди. Может быть, на Земле и жило немного таких тварей, но я сильно сомневаюсь. Если их было так много, то как их всех умудрились съесть?.. Вот и я говорю, что половина из этого – враньё.
Хотя, мне всё равно. Сколько я себя помню, мы всегда ели синтетическое мясо. Это старое изобретение. Всё то же самое, как говорит дядя Хэк, только собранное из молекул. А я не знаю, я никогда не пробовал другого, неискусственного мяса, мне сравнивать не с чем. Сейчас все продукты синтетические. Они долго не портятся, ничем не пахнут и не содержат в себе ничего вредного. На нашей Ферме у нас всего с избытком. О нас заботятся. Наше новое правительство Содружественного Архипелага организовало это место давным-давно. Ферма – это потрясающее место. Здесь мы обрели настоящий дом.
Я почти совсем не помню отца или мать, а малыш Бо и подавно. Брат Айзек и Триш иногда вспоминают о них. А мне вспомнить нечего, и я даже не скучаю. Я ничего ещё не видел в жизни кроме Фермы. Да я и не хочу отсюда никуда! Здесь настоящий Эдем.
Мы живём здесь в больших корпусах как огромные-преогромные, большие семьи. В каждом – по 30-50 человек. Смотритель нашего корпуса – дядя Хэк, я уже о нём говорил. Он нам и заменяет родителей. Утром мы просыпаемся по звонку и сразу же идём в душ, а иногда и в акваторий. Пока мы моемся, Хэк организовывает нам смену постельного белья. Каждый день, представляете?! Лёгкий завтрак у нас состоит из тростниковых салатов и по паре порций страусинного омлета. Яйца самые настоящие, а не синтетические. После чего мы веселимся и развлекаемся как хотим в течении часа. Потом нас ведут на спортивные игры в южную часть острова, где мы до полудня резвимся и играем с тренерами Нэнси и Пэрри. Полдник нам подвозят прямо туда. Потом – свободное время, и если не хочешь больше бегать – можно посидеть в виртуальной библиотеке или видеокэпе. К обеду мы возвращаемся в лагерь, обедаем и ложимся спать.
Медосмотр нам устраивают раз в неделю, и как раз после послеобеденного сна. О нашем здоровье заботятся очень хорошо. Используют для нас самые дорогие и безвредные лекарства, хотя болеют здесь редко.
А потом у нас снова игры, веселье, ужин и паужин, вечерние сеансы и отбой. И так день за днём. Некоторым не нравится такое однообразие, но дядя Хэк утешает их как может. Он говорит о том, что после 16 лет нас будут отправлять в Маунвилль в Унивеситет Фермы получать образование и место в жизни, и тогда они ещё заскучают по своему беззаботному детству. Мне пока всего 11 и я не очень стремлюсь взрослеть. Мне хорошо здесь. Нам всем здесь хорошо.
Ах, да! Скоро Айзеку исполняется 16 и его отправят на Большую Землю в Маунвилль, как и многих других старших ребят. Через два года туда поедет и Триш, а мы с малышом Бо, которому только 9 лет, ещё долго будем вместе. Странно, но мне немного грустно. Грустно и страшно. Не знаю почему, но мне кажется, что я больше не увижу Айзека никогда… Никто из тех, кто покинул Ферму, никогда не возвращался сюда, не писал писем или открыток. Нам о них ничего не известно. Только дядя Хэк странно улыбается и говорит нам, что им сейчас очень хорошо ТАМ. Они все вместе, говорит он, выкуривая свою сигару и обнажая жёлтые гнилые зубы.
Я люблю свою Ферму, но чем ближе тот день разлуки с Айзеком, тем мне становится всё страшнее и страшнее. Меня начинают одолевать кошмары, да и сам брат как-то бледнеет и замыкается в себе. И он, и я, и сестричка Триш, и даже малыш Бо – все мы слышали эти истории с Большой Земли. Мы не верим в них, но… Это неправда. Нет, это неправда…
…Когда на полдник я начинаю есть порцию синтетического мяса, у меня пропадает аппетит, а ночью, ко мне во сне приходит дядя Хэк и курит свою сигару. Курит и сотней мальчишеских голосов говорит со мной. «Мясо, - говорит он, - синтетическое мясо, дружок. Тебе нравится синтетическое мясо?..» И потом начинается смеяться. «А знаешь ли ты, - продолжает он, протягивая мне тарелку с сырым кровавым ломтём, - каково настоящее мясо?.. Нет?.. Ну да… Попробуй, сынок, попробуй. У него есть вкус, запах, тысячи непередаваемых вкусовых ощущений!..» Я отталкиваю это кровавое блюдо, но Хэк не уходит и смеётся мне в лицо. «Ты правда считаешь, что на нашей планете не осталось ни куска живого мяса, малыш?.. – и меня начинает бить крупная дрожь, - ты думаешь так?.. На планете не осталось животных, тут ты прав. Ни одного животного, за одним маленьким исключением… Ты понимаешь о чём я… И за большие деньги богатые люди могут позволить себе это настоящее живое мясо, малыш…»
Это бред, я знаю. Всего-навсего дурной сон, но он мучит меня последнее время каждую ночь. Каждую ночь на нашей счастливой Ферме. И каждый раз я просыпаюсь в поту на одном и том же месте моего кошмара. Просыпаюсь, когда Хэк начинает тыкать мне в лицо кровавой плотью, крепко обнимая меня левой рукой и издевательски шепча на ухо всегда одно и то же: «Подумай, зачем ты здесь, сынок!.. Зачем вы все здесь?!. И что вас всех ждёт?!. Большие деньги!.. Настоящее мясо!.. Живое мясо!..» И тогда я понимаю, что кровавые лохмотья в руке смотрителя – это мой брат Айзек…
…Мы все живём на Ферме. Это благословенное место. Но я не знаю, что ждёт нас всех потом. И ждёт ли вообще?.. Меня, Триш, Айзека, малыша Бо… И что вообще означает это странное слово ферма?.. Но когда-нибудь я это узнаю… Мы все живём на Ферме…
8 мая 2007.
