Аккуратное, чистое и невероятно красивое женское тело лежит на стальном заляпанном кровью столе, другие были накрыты грязными белыми простынями. Небольшое помещение, несколько ламп тускло освещали лабораторию, показывая только самое необходимое, оставляя остальное в непроницаемой темноте.
Сначала общий обзор, и он того стоит: стройная, с длинной шеей, маленьким аккуратным носом, красивыми губами и плотно закрытыми глазами, создавалось ощущение, будто девушка спит. Обманчиво: кожа уже потеряла естественный цвет, грудь давным-давно перестала закачивать в лёгкие воздух, а посиневшие губы и ногти ясно свидетельствовали о том, что этой светловолосой красавице уже не придётся наслаждаться солнечным светом.
Я медленно подхожу к ней и начинаю проводить предварительный осмотр. Настоящий эталон деревенской красоты: тело подтянутое, красивое, но без этой городской худобы – результата глупого поклонения диетам. Нежность и сила - отличное сочетание, тем более для меня. Начиная от груди, провожу указательным пальцем вниз по животу. Затем беру скальпель.
Девушка невероятно прекрасна, фактически это ангел, но, увы, такое не по мне. Ненавязчивая миловидность, лежащая передо мной, обязана превратиться в ошеломляющую обворожительность, перед которой не стыдно опуститься на колени и признать своим идолом на веки веков. Надрез уже сделан, нежная кожа легко поддалась острому лезвию скальпеля, левая рука берёт небольшой драгоценный камень чёрного цвета и кладёт его внутрь. Ладонь погружается в живот, тесня внутренности, и устанавливает драгоценность в нужном месте. Полдела сделано, даже видны незначительные изменения.
Откладываю скальпель, вынимаю руку и иду к изголовью моей ненаглядной пациентки. Она стала чуть красивее, но если ничего не сделать, гниль и разложение превратят внешность лесной нимфы в уродливую тухлую опухшую чёрную маску, единственное предназначение которой – быть сожранной трупными червями.
Приоткрываю один глаз: даже потухший, он удивляет своей красотой. Ярко-зелёный, причём этот цвет интересно варьируется от салатового до тёмно-малахитового, и кажется, что каждый раз, когда ты в него смотришь, видишь новые оттенки, непохожие на те, что были секунду назад. Но это неважно. Важно сейчас не допускать ошибок. Беру маленький шприц с тончайшей иглой. Задерживая дыхание, хотя от напряжения всё сердце бьётся со скоростью автоматной очереди, подношу его к зрачку и протыкаю его, погружая иглу всё глубже и глубже, туда, где начинается мозг. Затем, закусив губу, с ювелирной точностью и осторожностью сапёра вдавливаю внутрь красную густую жидкость. Так же аккуратно вынимаю шприц из глаза. Кажется, будто сложнейшей операции и не было: зрачок остался невредимым. Однако сам вид девушки, трупа, снова слегка преобразился. Последняя стадия. Опять беру скальпель, склоняюсь над грудью усопшей. Отмерив от шеи пять сантиметров, прочертил лезвием аккуратный ровный круг, такими же плавными неторопливыми движениями нарисовал пятиконечную звезду и отложил инструмент на стол.
Готово, ритуал завершён. Можно помыть руки и чуть расслабиться. Пациент будет доволен, заказчик будет доволен, а главное – доволен буду я. Проделанная только что работа – поистине невероятное наслаждение, это осознание того, что ты своими руками делаешь мир красивее. Только я выключил кран, как сзади послышался шум. Как, уже? Оборачиваюсь и вижу её.
Богиня. От прежней деревенской простушки не осталось и следа, теперь предо мной стоит сама Тьма, бледная кожа на ещё более постройневшем теле безукоризненна, ставшие иссиня чёрными прямые волосы свисают до самого пояса, нет ни одного недочёта, ни одной погрешности. Идеально. Ранее зелёные, теперь ярко красные глаза в упор смотрят на меня, и в них нет ничего, кроме глубокой затаённой сумасшедшей агонии, безумной элегантности, кровавого аристократизма истинного создания самой Ночи. Пиктограмма на груди в тон к глазам сияет красным символом верной погибели всему, что встанет на пути этого смертоносного Совершенства.
Подойдя ко мне, она прикоснулась ладонью к моей щеке, поцелуй её холодных губ был подобен ледяному покрывалу, окутывающему с ног до головы, душа моя будто бы погрузилась в тёмные воды Северного Ледовитого Океана, оставив всякие надежды на сохранение хоть капли тепла. Затем она слегка отстранилась, но красные глаза не отпускали до последнего момента. Я чуть посторонился, и новоиспечённый вампир скрылся прочь из помещения, с ней, казалось, ушла часть той темноты, что до сих пор сковывала мою обитель. Я, всё ещё отходя от пережитого, медленно подошёл к столу и облокотился на него.
Только что здесь лежала чистая невинная девушка, олицетворение всей человеческой красоты. Затем я своими руками превратил её в олицетворение красоты всего окружающего нас Мрака и Тьмы, и теперь она, свободная, пустится в своё путешествие, сея вокруг семена страха и ужаса, вгоняя в людей чувства беспрекословного почитания и отвращения, отталкивающая своей чужеродностью и ею же притягивающая, как ночная бездна в безоблачном небе.
Кончики пальцев прикасаются к губам, проводят по ним, я улыбаюсь. Не знаю, может, поэты и правы, может, что-то далёкое, неосязаемое и недосягаемое имеет свою привлекательность. А что касается меня – душу снова окатило холодом – для меня красота вполне ощутима. И я сам её создаю, хочет ли того остальной мир или нет. А раз так, время не ждёт. Ещё много чего нужно сделать, ночь в самом разгаре, клиенты ждут, пациенты ждут.
Так чего же я стою? Кто у нас тут? Ещё одна девушка? Красивая. Руки заученным движением берут в руки скальпель, эмоции так сильно бьют через край, что не могу не улыбаться.
- Ну что ж, приступим.
