Я открыла глаза и поняла: Насти рядом не оказалось. Мне пришло в голову только одно: она вышла во двор. Окна печально истекали разводами маленьких капелек дождя. Серо и хмуро начался мой день. Чёртова непогода расстроила меня, ведь добираться до автобуса тем же путём было себе дороже. В такую сырость можно заболеть, вымокнув насквозь, чего мне очень не хотелось бы. Вероятно, придётся ждать завтра, чтобы покинуть эти места. Поскорее бы вернуться в город!
«Где её носит», - спросила я у молчаливых стен, совершая подвиг поднятия своего ватного тела. Мной не ощущалось чьё-либо присутствие в доме, помимо меня. Только музыка дождя и сумрачная тень от низких пухлых туч гостили за окном.
«Что-то здесь неладно, - осенило меня. – Не станет же нормальная девушка гулять во дворе под дождём?!»
Когда я поспешила в зал, то издалека увидела блокнот и ручку. Мой пульс участился вмиг: блокнот лежал по-другому. Подбежав к столу, спотыкаясь на ровном месте, я судорожно вцепилась в последнюю запись глазами.
«Наташка! Не волнуйся, я поехала с Олегом в город. Будем после трёх. С нас пикник!» - торопливо было набросано Настиным почерком. Я выругалась вслух. Подлым казалось с её стороны уехать, не предупредив меня лично. То, что они помирились, вроде как не плохо для Насти с одной стороны, а вот с другой - Олег будет кружить бедной, влюблённой в него девушке голову. Никакого желания проводить время в компании с Настиным парнем у меня не возникало. Он непременно начнёт хвалиться тем, чего сам не достиг. Родители избаловали его. Он напоминал мне желторотого птенца в тёплом уютном гнёздышке, которому всё нужно подавать в разжёванном виде в его крикливый требовательный клюв . Этот парень никак не заслуживал моего уважения, я терпела его общество только ради подруги.
Позавтракав и приведя себя в порядок, я вышла на крыльцо. Небо серой пеленой нависло над грязно-зелёной полосой леса. Постояв некоторое время в своих думах во дворе, я решила прогуляться по деревенской улице. Я отодвинула доску в заборе и протиснулась наружу. Кроме погоды, на уличном просторе ничего не изменилось. Дома всё так же печально торчали из поросшей бурьяном земли.
«Тоска зелёная», - грустно бросила я тусклой картине заброшенного места.
Мне пришло в голову, что было бы неплохо пройтись в сторону угрюмой линии леса, куда уходила змейкой деревенская дорога, тем самым, лучше осмотреться здесь. Сделав несколько шагов вперед, я несколько смутилась, увидев вдалеке идущую мне навстречу фигуру, вырывающуюся чёрным пятном из серого полотна местного пейзажа. Она двигалась плавно, но не быстро. Мне стало не по себе, потому что я в этой глуши совсем одна. Я ловко прошмыгнула под ту же доску, чтобы скрыться в доме, не испытывая судьбу.
«Ну, и дела! Осталась тут одна!» - возмущалась я, глубоко в душе обвиняя подругу в затее приехать в эти человеком забытые края. Кто разгуливал возле леса, я не могла приложить ума. Навязчивое любопытство взяло надо мной верх: я поторопилась на улицу, но, увы, загадочной фигуры след давно простыл. Пожав плечами, я вернулась обратно в комнатку и села с блокнотиком и ручкой, чтобы как-то провести время. Я нарисовала ту страшную чёрную тень, сползающую в угол, отчего несколько поежилась, а потом - яблоню за окном (для успокоения).
У меня разыгрался аппетит. Я нашла недоеденное жареное мясо курицы, завернутое в блестящую фольгу и черный нарезной хлеб. Перекусив, я взяла кружку с водой и направилась в малую комнату полежать. Вдруг раздался громкий настойчивый стук в окно – моя рука дрогнула, и я облила ногу водой.
«Блин, кого там принесло! Для Насти рановато!» - вертелись мысли, как юла.
Робко просеменив к окну, в которое постучали, я увидела, что на меня приветливо смотрит высокий молодой человек, закутанный в тонкий кожаный плащ. Выглядел он неформально, тем самым, напомнив мне моих знакомых, готов, таких же аристократично-бледных и одетых во всё тёмное. Я даже усмехнулась, отвернувшись от окна.
«Это точно она подстроила», - догадывалась я о тайном сговоре Насти с этим незнакомцем, ведь она не раз пыталась меня сосватать. Мне показалось, что отъезд подруги напрямую связан с его приходом.
Я вышла на крыльцо, окинув парня взглядом, полным подозрения. Он поприветствовал меня, не принимая на свой счёт мои прищуренные глаза:
- Здравствуй, соседка!
Он медленно протянул свою бледную руку в знак приветствия. Выражение его лица говорило: «Я пришёл познакомиться». Я нерешительно пожала протянутую мне кисть с длинными пальцами в кольцах, глядя немного исподлобья, но при этом я украдкой глянула на его безымянный палец, где не было обручального кольца. Я всегда обращала внимание на такие вроде бы мелочи, чтобы избежать каких-то недомолвок и лжи.
- Здравствуй… - Моё приветствие прозвучало несколько задумчиво. Нельзя было не отметить, что рука его была, как лёд, отчего я вздрогнула, выдернув свою ладонь. Наши взгляды на миг пересеклись. Он заглянул мне в самую душу своими светло-серыми, как пасмурное небо над нашими головами, глазами. Я вздрогнула снова, посмотрев в сторону.
- Какими судьбами в эти места? – интересовался он для поддержания беседы.
- С подругой приехали отдохнуть. А вас?
Я поглядывала украдкой на своего собеседника, не отпуская мыслей, что это Настя его сюда пригласила, потому что она постоянно кого-то мне подбирала, а рылась, как свинья в апельсинах – не хотела нарваться на тухлый экземпляр, типа Олега.
- Давай, на ты, если не против?! – подмигнул он.
- Не против, - не возражала я.
- Я тоже, можно сказать, здесь отдыхаю. Вот шёл из леса домой и увидел вдалеке девушку, то есть тебя, подумал, что ты привидение, – по-детски ухмыльнулся он.
- Я то же самое подумала - забавно!
Парень не сводил с меня глаз, но при этом вёл диалог сдержанно, не вызывая у меня неприятных чувств. Перспектива просидеть в одиночестве до возвращения подруги меня не прельщала, тем более мне нужно было знать, не Настя ли свела нас.
Немного промешкавшись, я пригласила его в дом:
- Заходи в дом, чая попьём, что ли!
- Вот тебе, чуть не забыл, - протянул он мне в левой руке коробку конфет, которую прятал за спиной.
«Зеленоватая упаковка с золотистыми буквами. Эти конфеты мои самые любимые», - оценила я в уме полученный гостинец.
- Благодарю! Это мои любимые конфеты.
- Правда?!
На его лице проступило фальшивое удивление. Мои подозрения усилились, но я не собралась с духом, чтобы задать ему вопрос в лоб, знаком ли он с моей подругой. Я лишь спокойно подтвердила:
- Да.
Мы вошли в зал, и я предложила ему сесть за стол. Достав из печки чугун с кипятком (мы, по-старинке, приспособились кипятить воду в русской печке), я приготовила чай. Усевшись напротив гостя, я вспомнила, что он мне так и не представился.
- Мы так заговорились, что даже не представились друг другу!
Он бросил вопросительный взгляд. Я вздохнула с облегчением, ведь мне не пришлось первой интересоваться, как его зовут, так как я немного смущалась.
- Наташа. А тебя?
- Вадим.
- Приятно познакомиться!
- И мне, - хитро улыбнулся он. - Ты откуда?
- Из Свелецка.
- Знаю такой город, гостил в нём…
Его взгляд как-то сверкнул, мне показалось, что с некоторым подвохом. Я стремительно начала перебирать всех своих знакомых, события, чтобы убедиться, что мы заочно не знакомы с ним, но нет, я его не встречала прежде, а если бы и встречала, то наверняка запомнила.
- А где ты остановился здесь? – продолжила я беседу.
- Да снял домик за копеечную плату. Это через три дома по твоей стороне.
- Электричество есть?
- Конечно! Мне попался старенький дом, но при этом весьма уютный. У вас тут мрачновато.
«Счастливчик», - ехидно подметила я в уме.
- А у нас, как видишь, провода обрезаны. Мебели почти нет. Заброшено как-то, от этого и мрачновато.
- Приходи ко мне, если что будет нужно. Разрешаю и просто в гости наведываться, так что буду тебе рад у себя в гостях.
- Не стоит беспокоиться, экстремальные условия закаляют! – заявила я, имея противоположное мнение на этот счёт.
- Ну, это с какой стороны посмотреть! Меня выводят из себя! – усмехнулся он.
- Так ты зайдёшь ко мне?
- Хорошо-хорошо, - шутливо ответила я, даже не собираясь гостить у него.
Он отвёл взгляд в сторону окна, а я исподтишка стала разглядывать его. На нём был расстёгнутый длинный плащ из чёрной блестящей кожи, овал лица бледным пятном выделялся на фоне черноты длинных волос, заправленных под воротник, и невозможно понять, какой они длины; серые глаза имели бирюзовый оттенок, который я не разглядела во дворе. Почему-то я предположила, что он носит линзы, дающие такой эффект. Его глаза напоминали кошачьи, такие же пронзительные, с задорными бликами; чёрные загнутые брови казались тонковатыми для мужского лица, волосы такого же цвета, что и брови, добавляли в его внешний вид что-то сказочное и таинственное, будто это вовсе не человек, а восковая скульптура руки капризного мастера.
«Необычный», - оценила я его про себя.
- Ты учишься? – прервал он недолгую паузу, переведя свой взор обратно на меня с интересом и приподняв левую бровь, будто ожидает от меня какой-то невероятный ответ.
- Да, в институте, буду переводчиком.
- Не надоело?
- Немного, но я прилежная студентка. Стараюсь, как могу.
- Я бы так не сказал, - с ноткой юмора сказал он.
- Ты меня не знаешь, - наигранно возмутилась я.
- Шучу! Не обижайся!
- Я на парней не обижаюсь.
- Почему?
- Предпочитаю не иметь с ними никаких дел.
- Так обычно говорят те, кто не раз обжигался….
- Просто у меня нет желания совершать ошибки.
- Глупо.
- Интересно, почему ты считаешь это глупым?
- Вот подумай: если бы птица боялась упасть, то научилась бы она летать? Понимаешь, нужно упасть, чтобы взлететь и потерять, чтобы найти.
- Сентиментально, уж прости.
- Упёртый ты человек! Будь проще!
- А что, по-твоему, проще?
- Существовать без страха перед элементарными вещами.
- Я ничего не боюсь.
- А смерти?
- Я смирилась.
- Это всё слова, Наташа, - вздохнул он с мудрой миной на лице.
«Мудрец нашёлся», - всплыла мысль с оттенком обиды.
Он попал в точку, описав все мои страхи перед отношениями. Мне стало неловко. Я решила сменить тему:
- Сколько тебе лет, если не секрет?
- Лет шестьсот, - лукаво ухмыльнулся он.
- Тогда мне должно быть не меньше пятисот! Не хочешь - не говори.
Он посмотрел в потолок, постукивая пальцами левой руки по гладкой плоскости стола, словно совершая в уме невероятные подсчёты.
- Скажем, двадцать шесть.
- Лукавишь.
На этот раз мой собеседник промолчал. Я мысленно развела руками, не думая докучать ему с расспросами, ведь я не следователь. На вид ему, действительно, было не меньше двадцати шести, впрочем, я уже в глубине души жалела, что задала такой вопрос. Как говорится, слово не воробей: вылетит – не поймаешь.
Не прошло и десяти минут, как он подобрал интересную для нас обоих тему для разговора (о литературе), и мне стало легче. Пока мы болтали и спорили о разных мелочах, я несколько раз ловила себя на мысли, что мне приятно находиться в его обществе. Он был хорошо начитан, приводил много цитат, многое мне объяснил, до чего я прежде не могла дойти сама. Обычно я сторонилась мужчин, пыталась оттолкнуть их, но здесь что-то явно изменилось. Если что-либо вызывало его интерес или он в задумчивости смотрел в окно, его левая бровь приподнималась, и выражение лица наполнялось каким-то надменным оттенком.
Ни с того ни с сего пугающая мысль взбудоражила меня: мы одни во всей деревне, а Настя и Олег явятся минимум через час. Но он уже скоро засобирался к себе, ссылаясь на то, что не желает мне надоедать. На душе улеглось.
В доме стало ещё темней, чем было. Я посмотрела в окно: новая порция дождевых туч подползла совсем близко. Прозрачные капельки дождя начали барабанить по стеклу. Мне, казалось, он всё-таки посидит ещё со мной, пока дождь утихнет.
- Мне пора, - вышел он из-за стола.
- Сейчас? – удивилась я.
«Лучше бы не уходил! Такая тьма в доме из-за гадкой погоды!» - думала я нервно, потому что это место отталкивало меня и пугало. Я точно была уверена, что если, оставшись одна, стану свидетелем новых похождений призрака, то крыша моя бесповоротно съедет, и я с криком вылечу отсюда и не прекращу орать до тех пор, пока не доберусь до автобуса. Напомнив себе о ночном кошмаре, я пожелала, чтобы он остался, но об этом не сказала ему.
- А в чём дело? – наклонил он голову вправо и мило улыбнулся.
- Там льёт, как из ведра, - указала я на непогоду за окном.
Он глянул в окно и прислушался.
- Не растаю от дождя, не переживай! – не сходило умиление с его лица.
- Всё может быть, - хихикнула я.
- Не проводишь меня? – поинтересовался он.
- Да, конечно.
Мы вышли на крыльцо. Остановившись рядом с ним, чтобы попрощаться, я заметила, что он значительно выше меня. Он пожал мою руку, протянутую уже с большим доверием, чем ранее, и быстро побежал к нашему «потайному входу». Я осталась один на один со своими мыслями и страхами. А дождь всё лил и лил….
Около шестнадцати часов послышались звуки подъезжающей машины, а после того, как она затормозила, я услышала голоса Олега и Насти. Я тихонечко пробралась к нашему «секретному ходу» в заборе, чтобы напугать подругу, когда та, ничего не подозревая, влезет во двор. Дождь тем временем совсем стих, даже солнышко немного показалось из-за густых облаков с тёмно-синими краями, неспешно плывущими на голубом полотне высокого летнего неба.
Неожиданно, я стала свидетелем неприятного разговора. Олег прошипел ядовитой змеёй, обращаясь к Насте:
- Как плохо, что ты не одна!
- Почему?! Наташа моя близкая подруга, тебе бы стоило узнать её, хоть немного пообщавшись! – возмутилась она в ответ.
- Она тебя в жертву принесёт здесь! Ты только посмотри на неё! У неё дурное воспитание…
- Знаешь, я не один год смотрю на неё! И вот что я тебе скажу: ни одна подружка твоих друзей не стоит того, чтобы рядом с ней находиться…
- Ладно, давай не будем ссориться из-за пустяков!
- Уезжай…
Я торопливо пробежала по двору в дом, чтобы они не подумали, что я намеренно подслушивала их. После таких изречений со стороны этого гадёныша в мою сторону мне не представлялось возможным хорошо отдохнуть вместе с ними. Утешало лишь то, что подруга за меня.
Минут через десять они вошли в зал, обнявшись. Олег наигранно улыбнулся и протяжно поздоровался, делая такой вид, что он мне оказывает величайшую честь, обращаясь ко мне:
- Привет, Наталья!
Сомнительной радостью для меня было то, что он остаётся с нами, ведь третий, как ни крути, всегда признаётся лишним, и от него потихоньку избавляются.
- Здравствуй… - застыла я с пачкой печенья в правой руке, кляня себя за то, что поддалась на Настины уговоры и приехала в эту мёртвую деревню.
Настя нарушила моё молчание, обняв по-дружески нежно и заглянув в моё недовольное лицо. Общение происходило только так: Настя говорила с Олегом, а я только с ней. Никакого желания рассказывать ему о себе, а тем более слушать его хвастовство, не было в помине.
Наконец, Олег вышел во двор, чтобы покурить, а заодно проверить машину. Настя начала просить меня не обижаться на Олега и не принимать его слова всерьёз. Я ответила, что мне плевать на него, а потом решилась рассказать ей о госте:
- Ко мне тут парень заходил знакомиться….
- Откуда?! Здесь глушь дикая! – подумала она, что я шучу.
- Я серьёзно. Его Вадим зовут. Высокий, волосы крашеные в чёрный цвет…. Не говори только, что ты его не знаешь!
- Не знаю я таких!
- Настя, брось, ты придумала нас познакомить! Я же просила не подбирать мне парней!
- Наташа, я его не звала. У меня нет ни одного знакомого с таким именем, не то, что с внешностью, которую ты мне кратко описала!
Я заглянула ей в глаза: она не лгала мне. Настя приступила расспрашивать меня:
- А он красивый?
- Симпатичный, - сухо ответила я.
- Ага!
Процесс жужжания на сердечные темы запустился моментально. Что же Настя за человек такой неугомонный?!
- Настя, отвали! – отталкивала я подругу, обнявшую меня так, якобы у нас состоится интимная беседа.
- Он нравится тебе! – замельтешила она у меня под носом.
- Отстань ты уже с ним! Он странный, и руки у него ледяные!
Лучше бы я не произносила последнее, о холодных руках: Настя начала с новой силой наседать на меня.
- Руки?! Это уже интересно! Чем вы тут занимались? – прозвучало то, что я ожидала. Она принялась нежно водить в воздухе руками, по чему любой понял бы сразу, что она имеет в виду.
- Каждый думает в меру своей распущенности! – погрозила я ей.
В этот момент я почувствовала, что на моих щеках стал предательски загораться румянец. Раньше со мной не происходило подобного. Я поняла, что «заноза» это непременно заметит и не отвяжется от меня.
- О чём я таком спросила?! Что вы делали-то? – лукаво интересовалась она.
- Меняем тему, а то ты сведёшь меня с ума! – прикрыла я ладонями щёки.
- А чего у тебя щёчки зарумянились? Понравились его сентиментально голубые глаза?! – доставала она.
- У него серо-зелёные глаза! – возразила я.
- Подловила я тебя!
Она хлопнула звонко в ладошки и посмотрела вверх, словно сделав лично для себя вывод. Мои щёки по-прежнему горели, и я ничего не могла с этим поделать.
- Я всегда обращаю внимание на цвет глаз! – защищалась я.
- А я вижу: ты втюрилась! Так хорошо знаю тебя, подружка! – пыталась она меня зацепить.
- Плохо ты меня знаешь!
- Да ты…
Меня спас от Настиных пыток Олег, вернувшийся в дом:
- Так, девушки, дождя больше не намечается, давайте, организуем шашлычок!
«Всё, что угодно, только не разговоры об этом Вадиме», - мысленно взмолилась я.
- Отличная мысль, - пролепетала Настя и, подбежав к нему, звонко чмокнула его в щёку, а у него при этом сделалась такая сытая мина на лице, что мне хотелось залепить по ней чем-нибудь тяжёлым.
Подруга прекратила пытать меня вслух и перешла к колким взглядам в мою сторону, за что мне хотелось придушить её.
Мы выбрались во двор. Настя и Олег не отрывались друг от друга, и мне стало очень одиноко. Поговорить с Настей о чём-то интересном для нас обеих при Олеге не было возможным. Я крайне не желала, чтобы она проболталась ему о Вадиме.
Солнце чуть-чуть подсушило траву. Олег собрал мангал и подготовил дровишки, а мы тем временем аккуратно нанизывали шашлык на острые шампуры, стараясь не порезаться. Настя подмигивала мне, посылала воздушные поцелуи и корчила рожи.
Когда кусочки мяса начали издавать приятный аромат, Настя пристала ко мне снова:
- Наташка, а пригласи-ка своего друга!
«Ну, кто её за язык тянул!!!!!» - мысленно сокрушалась я.
- А кто её друг? - тут же подхватил Олег, щурясь от любопытства.
После вопроса Олега мгновенно возникло желание – рвать на себе волосы и орать, как меня всё достало. Я не находила, что ответить. Я была вне себя от раздражения.
- Вот познакомлю тебя в первую очередь! – сверкнула я в его сторону желтизной своих глаз, чем дала ему понять, что не его это дело, кто мой друг, а он скорчил такую ехидную физиономию, что мне пришлось назло ему уйти за новым знакомым.
- Ладно, я приведу его сюда, - бросила я Олегу, направляясь на улицу.
Я корила себя за то, что шла к Вадиму: «Если бы не приезд этого индюка, я ни за что не отправилась бы за малознакомой мне персоной! Как же мне всё это «дорого»!»
Окинув окружавшие меня дома, я поняла, что не помню, про какой дом он говорил. Назад возвращаться никак не хотелось, и я стала нарезать круги по улице. И как у меня вылетело из головы, где он живёт?! Но тут моё внимание привлёк уютный домик с ухоженным садом и низеньким заборчиком. Провода не были обрезаны, следовательно, в доме имелась электроэнергия. Делать нечего – пришлось войти во двор. Под моими ногами я заметила дорожку, усыпанную мелкими камнями, поблёскивавшими на солнечном свете. На голубой двери дома глупым красным пятном виднелся звонок. Несмело надавив на кнопку, я застыла в ожидании. За дверью раздались быстрые шаги.
Мне открыл Вадим, не скрывая своей радости, и дружелюбным жестом пригласил войти в дом. Я молча застыла на месте. Он заглянул мне в глаза и заговорил:
- А я-то думал, что ты ко мне не придёшь!
- Вот пришла, позвать тебя на пикник к нам во двор….
Не выдержав его пристального взгляда, я стала смотреть себе под ноги, не решаясь войти. Главным делом было – познакомить его с Настей и Олегом. И не плохо бы вышло, если в ходе знакомства Олегу влетело бы от него.
- Мне кажется, что ты неискренне приглашаешь… - сложил он руки перед собой, немного подавшись вперёд.
- Как умею…. – пробормотала я.
- У тебя печальные глаза, я это ещё в первый раз заметил.
- Нормальные.
- Нет.
- Так, если пойдёшь со мной, моим глазам станет легче, - пустила я в ход стандартные уловки, чтобы он пошёл со мной.
Вид Вадима с вздёрнутой левой бровью и застывшей улыбкой на тонких губах улучшил моё настроение. Он замер, прислонившись спиной к стене у входа в жилище и уставившись на меня, чувствующей в тот момент, что ещё немного – и я сгорю со стыда.
- Оставайся у меня! – вдруг предложил он.
Такого предложения я не ожидала и не знала, что ответить ему. С одной стороны, мне хотелось пообщаться с ним, а с другой – моё согласие могло бы означать, что я легкомысленная особа. Решив «ни нам, ни вам», я поспешила к выходу со двора, но он, догнав меня, взял меня за плечи и развернул к себе, от чего мне стало не по себе и в голове помутнело. От кожи его ладоней на моих оголённых плечах по телу побежали мурашки. Его серые с едко-бирюзовым оттенком глаза смотрели не так, как обычно. В испуге я отшатнулась назад.
- У меня есть свежий чай и зефир. Никуда не отпущу, не угостив! – смеясь, видимо, над моими глазами в ту секунду, как у ягнёнка, которому нож поднесли к горлу, спокойно сказал он.
Он по-дружески обнял меня и проводил к себе. Я не могла понять себя: я не хотела гостить у него, а сама покорно поплелась в его жилище! Ещё меня удивляла боязнь пред ним, ведь прежде ни один человек не вызывал подобного чувства.
В тесной прихожей было светло. Он пригласил меня на небольшую уютную кухоньку, в центре которой был поставлен круглый деревянный столик, окруженный шестью стульями. Окно скрывалось за кружевом золотисто-белых занавесок. Слева темнел старый кухонный комод, над которым висела широкая полка для посуды. Как же всё здесь напоминало о доме моей прабабушки, умершей почти тринадцать лет назад. Эта веявшая детскими воспоминаниями обстановка заставила меня почувствовать себя комфортно.
- Будь как дома! – услышала я наполненные теплотой слова, которыми встречают, пожалуй, каждого стеснительного гостя у себя дома.
Он гостеприимно усадил меня за стол, поставив мне чашку чая с мёдом и молоком и блюдце с зефиром. По накрытому загодя столу, сложилось впечатление, будто к моему приходу были заранее готовы, несмотря на то, что ещё чуть больше часа назад у меня и в мыслях не было являться к нему. Если бы не ядовитая мина Олега, я ни за что не отправилась бы к Вадиму, который, в свою очередь, напугал меня, резко схватив за плечи, ведь это выглядело как-то дико и необъяснимо; он мог пригласить меня на чай, просто сказав об этом.
Я не находила повода для начала разговора и ждала, пока он заговорит со мной. Он так плохо был знаком мне, что я не понимала, как вести себя с ним. Вадим пил свой чай, не разговаривая, иногда посматривая на меня. «Молчит – значит, и я буду молчать» - подумалось мне. На этот раз на нём не было плаща, а распущенные ровные волосы растеклись по его широким плечам и кое-где сливались с его чёрной рубашкой. То, что он какой-то неестественный, не раз приходило мне на ум. На мой взгляд, ему подошёл бы русый цвет волос, возможно, он покрасил их, ведь в наше время можно меняться, как угодно. Движения его были плавными. Его красивой шее и осанке многие могли бы позавидовать. Я заметила, какой он аккуратный, в сравнение с теми, с кем мне доводилось раньше общаться, да и мне моя аккуратность давалась с огромным трудом: дома я частенько «включала поросёнка», сидя за компьютером с чашкой чая или роясь в шкафу в поиске нужной вещи.
Обычно молодые люди одевают пред тобой маски, которые им не идут и пытаются играть роли, смысл которых не понимают, что иногда раздражает. Вадим же показывал себя настоящего: умного и внимательного. Он не скрывал своей симпатии ко мне с первых минут встречи, я же упорно показывала внешне, что ни о чём, кроме дружбы, не может быть и речи.
Допивая чай, я ещё раз взглянула в его таинственное лицо, пока он смотрел не на меня, - он резко бросил мне в глаза огненный взгляд, и я поперхнулась, пряча свой интерес. Вадим ничего не сказал, лишь едко улыбнулся в пустоту.
За его спиной тикали еле слышно маленькие кухонные настенные часы. Прошло почти двадцать минут; я допила ароматный чай и смотрела в окно, теребя пальцами серёжку на левом ухе, что я всегда делала в раздумьях. Наконец он заговорил:
- Ты такая бледненькая.
Зачем он об этом сказал: был ли это комплимент или намёк на нездоровье, - для меня так и осталось загадкой.
- Я это знаю! Фирменный загар, полученный в подвале! - засмеялась я, обратив на него свой вопросительный взор. Я ждала какую-нибудь шуточку от него в ответ.
- Не уходи….
Он пересел ко мне и положил свою ледяную руку на мою влажную кисть. Моё сердце резко сжалось. В глазах потемнело. Я дёрнула левым плечом и робко сказала:
- Не нужно!
Плавно вытащив свою руку и положив локти на стол, я обхватила ладонями свою шею и, отвернув лицо, принялась разглядывать белый подоконник. С приездом Олега у меня испортилось настроение, я уже не хотела никакого общения – лучшим в ту минуту было бы для меня побыть одной.
- Я не обижу тебя! – тихо проговорил он.
- Тогда сядь, прошу тебя, напротив! – обернулась я и пристально взглянула ему в лицо. В голове же поселилась такая пустота, что я не понимала до конца, зачем я здесь и что мне делать.
- Хорошо! – развёл он руками.
Вадим вернулся на прежнее место без возражений, но с тоскою в серых глазах. В моих же глазах всё расплывалось, словно я в непонятном бреду, казалось, вот-вот – и я потеряю сознание или усну.
- Так остаёшься? – поинтересовался он.
- Да, только не приставай ко мне! – сдавалась я, чувствуя себя нехорошо.
- Как скажешь…
Немного поразмыслив, я поинтересовалась, можно сказать, о главном:
- Зачем тебе моя компания?!
- Не знаю, как объяснить. Скажем, что это зов сердца… - ответил он, без доли шутки в выражении лица.
- Я вообще могла сюда не приехать, а ты бы тут сидел один! Зов сердца!!! Тебе пятнадцать лет, что ли?! – не выдержала я столь банальных признаний.
- Ничего просто так, Наташа, не случается. Ты скоро всё поймёшь, - невозмутимо продолжил он, игнорируя моё возмущение.
Его речь звучала так, словно он старец, который повидал жизнь и знает, что к чему, а я только вступила, пошатываясь, как слепой котёнок, на начало пути. Мне не представлялось, что будет, если он ударится в более сложные философские темы, доказывая мне то, что я вряд ли смогу понять. Перспектива звания тупой курицы меня точно не устроила бы!
- Давай, о чём-нибудь земном! – взмолилась я.
Он уступчиво улыбнулся.
- Пускай. Тогда, что ты думаешь насчёт людей? – задал он быстро свой вопрос, словно он заранее был заготовлен.
- На мой взгляд, людей настроили на вечную погоню за деньгами, но на самом деле многие ценят душевные качества, прикрываясь фальшивым образом жизни. Людей портит жизнь - в каждом человеке есть много хорошего, - немного слукавила я.
Он положил локти на стол, упершись подбородком на ладони, с усмешкой пронзая меня взглядом, и выдал:
- А я тебе скажу, что любое качество ничего не стоит против денег, а над добротой все смеются! Ты плохо знаешь человека, не страдала ещё.
- Я просто не связываю свою жизнь с дураками! Лучше быть одной, чем с кем попало! А люди добрые, напрасно ты считаешь иначе! – отстаивала я свою позицию.
- Похоже, ты много времени уделяешь теории, нежели практике!
- В смысле?
- Тогда наводящий вопрос: сколько у тебя друзей и любишь ли ты заводить новые знакомства?
- Настя моя лучшая подруга, знакомые есть, но с ними я редко общаюсь. Честно говоря, я страшная домоседка, а если и гуляю, то делаю это одна, - честно отвечала я, осознавая, что он понимает, что я думаю на самом деле.
- Видишь, ты изолировала себя от других, боясь прийти к разногласиям, предательствам и разочарованиям…. – ловко подметил он, разведя руки и плавно откинувшись на спинку стула.
- Может быть, и так. Зато у меня всё в полном порядке, я никого ни о чём не прошу, не боюсь, что за моей спиной случится обсуждение моей личной жизни, - оборонялась я.
Он ничего не добавил, лишь сдержанно улыбнулся, а в бледном лице заиграла нотка победного умиления. Это начинало меня бесить, ведь он пытался копаться во мне! Справившись со своим негодованием, я решила перейти к другой теме:
- Какую музыку слушаешь?
- Ту, что и ты! – быстро откликнулся он.
- И ты не будешь спорить, какая группа круче?
- Крутость – понятие субъективное. Если что-то очень нравится тебе, то это не значит, что оно понравится кому-то другому или в той же мере.
Он ритмично постучал пальцами по плоскости стола.
- Вот с этим я вполне согласна, - подмигнула я ему.
- Давай, пройдёмся, - предложил он.
- С удовольствием, - радостно поднялась я со стула.
В маленьком тенистом садике птицы заливались на разный мотив в раскидистых ветвях старых низеньких яблонь. По вечернему небу неспешно плыли ватные фигурки облаков, норовя заслонить лучи уставшего солнца, не давая тем самым подсохнуть прибитой дождём зелени. Лёгкий ветерок цеплялся за наши волосы и убегал куда-то далеко. Кристально чистый воздух кружил голову. Я взглянула на идущего рядом Вадима: он шёл в той же атласной рубашке черного цвета, которая поблёскивала в лучах уходящего солнца; теперь я рассмотрела, что локоны у него отпущены ниже уровня поясницы, поэтому не могла не заметить, что с такой длинной и густой гривой не каждый справится. Лицо его выражало спокойствие и задумчивость. Несколько раз я замечала, как он нежно посматривал на меня, но делала вид, что ничего не видела. Когда мы разговаривали, он смотрел на меня с высоты своего роста, а я задирала голову, потому что была ему по плечо. Мне хотелось лучше рассмотреть его, но, только мой взгляд падал в его сторону, он, будто чувствуя это, глядел на меня, а я в смущении опускала глаза, стараясь смотреть либо в сторону от него, либо себе под ноги. Мы брели к озеру, синеющему издалека. Слева в туманной дымке зловеще виднелись грубые силуэты кладбищенских крестов. Всё вокруг словно ожило после нашей встречи, а ведь ещё утром мне казалось, что эта деревня беззвучная и серая. Внутри меня назревало желание что-то спросить у него, но я не знала, что именно мне хочется узнать, поэтому я тихо брела рядом, ожидая, пока он скажет что-нибудь. Остановились мы у самой воды.
- Прекрасное место, - посмотрел Вадим на водную гладь овального зеркала озера, когда мы подошли.
- Да, места здесь потрясающие! Вон, смотри, какая рыба поплыла! – я указала на тёмный силуэт, вьющийся неглубоко под водой.
- А вон ещё одна! – жестом показал место, где так же спокойно плыла фигурка с плавниками.
- А моя больше твоей! – шутливо заявила я.
- Чем ты её кормишь? В чём секрет её роста? – подмигнул Вадим.
- Блинами со сметаной!
- И рыбы это едят?
- Мои рыбки едят! – засмеялась я ещё больше, увидев удивление на его лице, как будто речь шла о чём-то серьёзном.
Я и сама не заметила, как наш разговор стал таким непринуждённым, наполненным дружеской теплотой. У самой воды нас привлёк большой камень, на который мы с радостью уселись, а когда я чуть не соскользнула с него, Вадим придержал меня за талию, не скрывая своей радости быть со мной рядом. На другой стороне я увидела забавно плещущихся у берега уточек. До сих пор я не радовалась таким мелочам – что-то явно со мной не так.
Мне было весело с Вадимом, что я совсем позабыла о Насте и Олеге, а это нехорошо с моей стороны.
- Вадим, может всё-таки, ты познакомишься с моими друзьями? – робко прозвучал мой голос.
- А ты хочешь пойти к ним? Думаю, им есть, чем заняться и без нас, - Вадим посмотрел куда-то сквозь меня.
- Я же обещала…
- Послушай, я видел, как они приехали, и, судя по всему, ты там будешь лишней. А ещё я понял твоё негативное отношение к Олегу…
- И как же?
- Ты произносишь его имя с таким призрением, меня это, честно говоря, забавляет.
- Забавляет? Интересно, как может забавлять негатив, направленный в чью-то сторону?!
- Тут дело даже не в негативе, а в выражении твоего лица, одновременно злого и милого.
- Вот как? – и с таким же мило-злым личиком я игриво потеребила ему волосы на затылке. Пару минут мы просто дурачились, кривляясь и щипая друг друга. Но я боялась, что влюблюсь в него, поэтому резко начала проситься домой, а он, поедая меня сероглазым взглядом, никак не хотел меня отпускать.
Уже начинало темнеть, а мы только дошли до моей калитки. Моё сердце билось как-то иначе, по-новому рядом с Вадимом. Машины Олега не было, что встревожило меня. Войдя во двор, мы увидели затушенные угли в мангале и два раскладных маленьких стульчика. В доме тоже никто нас не ждал, но Настины вещи остались на своём месте. На столе лежала новая записка, наспех написанная подругой на небольшом клочке бумаги:
- Наташ, мы поехали купаться! Шашлык на окне! Будем поздно!
«Снова кинула меня», - пронеслось в уме.
- Может, пойдём ко мне? – ненавязчиво предложил Вадим, который сливался с темнотой, и только бледное лицо его со сверкающими глазами выделялось во мраке.
- Давай, честно говоря, мне жутко здесь оставаться одной.
До его жилища мы быстро добрались. Я прихватила с собой тарелку с шашлыком. В зале его дома блекло горела старинная люстра, освещая мягкий диванчик, накрытый светлым бархатистым покрывалом и столик на резных ножках. Вот за этим столиком мы устроили маленький пир. Я впервые почувствовала желание заботиться о представителе противоположного пола: я разлила чай по чашкам, подавала ему печенье. Вадиму нравилось это: он просто сиял от моего внимания. Меня морозило немного, и мне показалось, что я простыла. То, как он садился ко мне всё ближе и ближе, я сразу заметила и поэтому отодвигалась, делая вид, что ничего не замечаю, как всегда. Он вдруг задал мне вопрос, не отрывая своего любопытного взгляда:
- А как ты относишься к религиям?
- Никак, - улыбнулась глупо я.
- Тогда во что ты веришь?
- В себя! Я атеистка! – захохотала я, глядя на него, ожидающего чего-то невероятного.
- Многие люди, отживая свой век, понимают, что они совсем не те, кем сами себя считали, а окружающие - вообще сообщество озабоченных только собой скотов! – проговорил он быстро, не сводя с меня глаз.
- Зачем так грубо? Каждый человек индивидуален!
- Ну да, особенно в час смерти индивидуальность так и прёт!
- Откуда тебе-то знать?! Ну, все мы когда-то умрём, как задумала природа….
Он промолчал, устремив взгляд на старенькую люстру, вроде тех, что продавались в девяностые года. Ему явно не понравились мои рассуждения, но я была честна с ним. Его лицо выражало такое безмерное величие, будто он выше всего и всех на земле.
«Разговор у нас какой-то негативный», - заметила я про себя, пожав беспечно плечами.
- Твоя проблема, я скажу, - вдруг посмотрел он на меня, заблудившуюся в своих мыслях, - в том, что ты тратишь свою жизнь на глупости и не ставишь перед собой определённых целей!
Меня удивило сказанное, ведь он совсем не знает, кто я такая. Да, возможно, я не имела в тот момент каких-то определённых целей, умиротворяясь в мечтах о чём-то неземном, но и это не давало права ему меня осуждать.
- Возможно, у меня нет целей, но вот жизнь… Жизнь я могу тратить на своё усмотрение!
- А когда жизнь пролетит, кого винить будем в том, что поленились достичь в своё время?
Он высокомерно взглянул на меня, с какой-то скрытой усмешкой на тонких губах.
- Ну, это уж никак не твоя забота! Хотя, если что-то в жизни не успею, то ты будешь, виноват! – отшутилась я, чтоб он отстал от меня с таким разговором.
- Ты всё воспринимаешь в шутку, а нужно набираться опыта, меняться, наконец!
Эта беседа начала потихоньку надоедать, потому что, сколько себя помню, мне не нравилось, когда лезут в душу и роются в моей личной жизни, а в особенности малознакомые люди, в данном случае, Вадим.
- Я, пожалуй, засиделась у тебя… - грустно пробормотала я, пытаясь подняться.
Он обнял меня нежно и прищурил глаза, улыбаясь. Внутри меня всё вскипело.
- Хочешь снова удрать от меня?
Вадим ласково прикоснулся к моей щеке, глядя, как мне показалось, в самую мою душу, а она тем временем перетекала в пятки, испытывая ненормальный страх, будто со мной рядом что-то омерзительно ужасное. Он попытался поцеловать меня, но я резко отвернула от него лицо, но при этом я сомневалась, что поступаю верно.
- Не надо! Отведи меня к Насте!
Как хорошо я знала себя и поэтому догадывалась, какая у меня сложилась нелепая физиономия, в тот миг схожая с видом нашкодившего сорванца, над ко
