Но что-то заставило девочку насторожиться. Прислушавшись, она поняла, что ветер воет волчьими голосами!
Сестра Ивашки во весь дух бросилась прочь. Однако серые разбойники давно почуяли жертву и не думали отступать. Особенно сейчас, когда в воздухе витал запах страха. Несмотря на скорый бег, вой не отдалялся, а лишь приближался. Когда волки начали перекликаться не только сзади, но и сбоку – Малка остановилась. Бежать дальше незачем. Ее окружили. Выход один – лезть на дерево. На счастье девочки, неподалеку росла молодая березка, на которую она без труда взобралась.
Из темноты появилась первая пара горящих глаз. За ними – вторая, третья…
К березе подошел матерый волк, посмотрел на Малушу. Он знал, что добыча больше никуда не убежит. Грозный рык – из темноты появились другие волки. Один из них лег возле дерева. Прочие звери держались поодаль, будто не замечая девочку. Но стоило Малке сбросить варежку, как стая мигом кинулась к добыче. Вожаку даже пришлось оттрепать одного прибылого волка, чтобы тот знал, кто главный в стае.
Холод становился невыносимым. Дочь плотника перестала чувствовать руки и ноги – уже скоро она замерзнет и упадет вниз, прямо в волчьи лапы. Но вдруг, главарь серых разбойников взвизгнул, как щенок, и опрометью бросился в темную чащу. За ним поспешила вся шайка.
Кто-то спугнул зверей...
– Не бойся, я их прогнал, – раздался голос внизу.
Малуша оглянулась и увидела мальчика, бесшумно вышедшего из темных зарослей. Сперва она подумала, что это вернулся Ивашка. Однако голос у нежданного спасителя был какой-то приглушенный, словно простуженный. Не удивительно, ведь мальчик был одет совсем не по-зимнему. С непокрытой головой, холщевая рубаха, портки да лапти на ногах, – будто на миг выбежал во двор. Оставалось только диву даваться, как он не околел от холода во время вьюги. Да и сейчас, в разгар зимней ночи, немногим теплее. Девочка, одетая в добрую шубейку, тряслась как осиновый лист на ветру – у нее зуб на зуб не попадал, а мальчуган даже не ежился!
– Спускайся, – все так же тихо сказал он. – Я разведу огонь.
Дочь плотника честно попыталась слезть с березы, но онемевшие тело плохо слушалось, и она попросту свалилась, как птенец, выпавший из гнезда. Мальчик подал руку, помогая подняться. За спиной спасителя уже вовсю пылал жаркий костер. Малка удивилась – интересно, когда он успел?
– Садись, погрейся.
Бросив осторожный взгляд на мальчика, сестра Ивашки приблизилась к огню, зябко протягивая руки. Присела на ствол поваленного дерева, который она раньше не заметила. Долгожданное тепло, дарующее жизнь, неторопливо разливалось по телу. Вот защипало кончики пальцев, запылали щеки и уши. Радуясь этим ощущениям, девочка пристально смотрела на огонь и улыбалась. Все же, как хорошо!
Пламя решительно разгоняло тьму вокруг себя, будто соревнуясь с луной. Оно пугало далекие звезды искрами костра, заставляло ночные тени заходиться в безумной пляске. Подняв взор, Малуша увидела, как его отблески скакали повсюду: по стволам деревьев, зарослям кустов, лицу мальчика…
Присмотревшись, дочь плотника поняла, что именно ее насторожило. Спаситель не отбрасывал тени, а в свете костра сквозь него порой проглядывали очертания леса.
Вскочив на ноги, она очертила магический круг на снегу и вскрикнула:
– Чур, меня! Чур!
Мальчик надул губы.
– Могла бы и «спасибо» сказать…
Малка опешила.
– Но, ведь ты…
– Призрак, – спокойно ответил он.
– Ты меня съешь?
Спаситель хрипло рассмеялся.
– Нет.
– Значит, поведешь к лешему?
– Хозяин лесом владеет, зачем ему девчонка? – удивился призрачный мальчик. – У него столько сокровищ – любой купец лопнет от зависти! И, вообще, старик сейчас спит, сны о весне смотрит.
– Тогда, что со мной будет?
– Откуда мне знать? – пожал плечами он. – Ты сама пришла.
Малуша вздохнула и снова села на ствол рябины.
– Мы всего лишь играли с братом в прятки, а потом началась метель и я заблудилась. Дальше ты знаешь…
Призрак взглянул на девочку и отвернулся.
– Это я виноват.
– Отчего же?
– Когда мне грустно, всегда так. Начинается снежная буря, – пояснил он. – А сегодня луна полная, не смог удержаться.
– Почему же ты грустишь?
Когда мальчик поднял голову, в его глазах плескалось безбрежное море боли.
– Я остался один. Совсем один. Как и почему – не помню, – голос призрака дрожал, готовый сорваться в стон. – Помню, лишь одно. Мне нужно найти птицу!
– Какую-такую птицу?
– Гамаюн. Из дерева. Игрушку. Я потерял ее, и не могу найти. Стоит мне появиться в какой-нибудь деревне, как начинается буря, воют собаки. Люди бросаются с осиновыми кольями, поливают святой водой. Прогоняют, не хотят выслушать. Поэтому я ушел прочь с их глаз, в чащобу леса.
