Наша анатомичка сама по себе была сооружением выдающимся. Говорят, когда-то до революции в ней располагалась школа пивоваров под чутким патронажем графа фон Вакано. На фронтоне, вроде бы, даже угадывается старательно заштукатуренный барельеф пивной бочки. Возможно, сей замечательный исторический факт наложил некий кармический отпечаток на здание и его обитателей (живых, я имею в виду). Во всяком случае, многие студенты были бы не прочь залить пивком стойкий запах формалина и горечь незаслуженно (или заслуженно, всё равно обидно) обретённого "банана" по этой фундаментальной дисциплине. Преподаватели (в большинстве своём бывшие хирурги) тоже старались перебить формалиновую ауру и впечатление от студенческих перлов - "череп, он же по латыни СРАНИУМ" - чем-нибудь покрепче чая.
Запах, надо сказать, был убойным. Он насквозь пропитал всё помещение, от глубоких подвалов до низенького чердака, забираясь под своды пятиметровых потолков и гуляя по пролётам широкой центральной лестницы: три этажа вверх, потом обратно. От него слезились глаза и начинала болеть голова. Зато все анатомические препараты были настоящими. У трупа фиксировался крупный сосуд, и в него шприцем Жане закачивался, вытесняя кровь, формалин. Затем тело помещалось на длительное время в ванну с всё тем же формалином, и извлекалось при необходимости приготовить мышечный, сосудистый или нервный препарат, целиком или частями. Тела либо их части хранились в подвале в открытых ваннах и по мере надобности лаборанты разносили их по учебным классам, раскладывая по каменным столам. Чтобы препарат не пересох, его накрывали тканью и поливали водой.
Время от времени препараты приходили в негодность, и тогда вставала проблема с их захоронением. На нашей памяти произошёл инцидент, когда два преподавателя, потратив выделенные для захоронения средства на девок румяных свои нужды, просто сбросили кучу нетленных в прямом смысле останков то ли в овраг, то ли с обрыва рядом с Волгой и закидали снегом. По весне снег сошёл, и некий гуляющий гражданин обнаружил, к своему ужасу, всю эту горку нетленки-расчленёнки. Милиция, расследование, вазелин, объяснительные...
Учили хорошо, на совесть. Многие оставались по вечерам, помогали или самостоятельно (гордость за себя и респект однокурсников!) препарировали трупы. Я тоже не избежал соблазна и на протяжении нескольких месяцев все вечера проводил в густо проформалиненной атмосфере под звук мерно осыпающейся с потолков штукатурки (о-очень старое здание!). Однажды преподаватель попросил:
- Ты сходи, достань голову из подвала. Там, подальше и в левом углу, есть чан, их там несколько плавает. Выбери посимпатичнее, мы из половины сделаем препарат мимических мышц, а из другой - сосудистый.
И пошёл я в подвал. Не сказать, чтобы меня это повергало в душевный трепет, но посудите сами: из-за сгнившей проводки там не было света. Во всём здании осталось человек семь-восемь, включая сторожа (хронически навеселе, и никто ему не пенял, понимали), и тишина, как на кладбище. В-общем, настрой - готика с налётом романтики. Взял спички, иду. Подвал большой, идти далеко. Всё бы ничего, но идти надо по деревянным мосткам: с потолков капает, вода собирается в лужи, и как-то это исправить, равно как и сгнившую проводку, взялся бы разве что фон Вакано, но он шлёт приветы сами понимаете откуда. Дошел, чан нашёл, голову взял. Стою и понимаю, что сам себе создал проблему на пустом месте: спички в кармане белоснежного (ну, почти белоснежного) халата, руки в формалине и еще какой-то гадости (какая-то плесень, живёт на стенках ёмкостей, даже формалин её не берёт!). И обе руки держат за уши голову. Стою, пытаюсь вспомнить, по какому азимуту шёл сюда. И тишина! Впрочем, ненадолго. Спустя минуту или две я услышал ШАРКАЮЩИЕ ШАГИ. В кромешной темноте. И звук формалина, бодрой капелью барабанящего по доскам настила и лужам на полу. Логическое осмысление ситуации помахало мне ручкой и упорхнуло, оставив меня наедине с богатым, мать его, воображением. Шаги меж тем приближались, пока не замерли в паре метров от остолбеневшего меня. Послышался звук, будто кто-то носом втягивает воздух. "Твою мать, сейчас учует - и п**ц котёнку". Я вытянул вперёд руки, прикрываясь головой, как щитом. Впереди зажглась спичка...
На наш с лаборантом (это СЃСѓРєР° был он) хоровой вопль сбежались, сжимая в руках распятия, святую РІРѕРґСѓ Рё осиновые колья подручные средства обороны, остальные завсегдатаи анатомички. Как выяснилось, с лаборантом сыграло злую шутку его хорошее знание подвала. Спичками и фонариком он не пользовался, разве что когда надо было подсветить содержимое чана. Выудив ногу (это капало с неё), он неспешно двинулся вглубь, остановился неподалёку от меня и хотел посветить в чан с руками. Заминка объяснялась тем, что он положил ногу (не свою) на край чана, вытер руки, зажёг спичку...
- Я успел увидеть две руки, которые держат за уши голову. И всё, и меня переклинило!
Мы сидели всем вечерним составом за накрытым чем бог послал каменным столом с дыркой посередине, пили коньяк - дежурный преподаватель не пожалел двух бутылок из заначки - и с некой гордостью поглядывали друг на друга: вот оно, рождение легенды!
Максим Малявин (Блог добрых психиатров)
