Разложив по карманам оставшиеся вещи, он взглянул на план здания. Он не был точно уверен, какое из стоящих зданий изображено на плане, но положился на чутье. По его прикидкам, вход в него должен был находиться в метрах ста от него. Осмотрев машину ещё раз и не найдя ничего, что можно было бы использовать как оружие, он вышел наружу.
Входная дверь была тёмно-зелёного цвета, сделанная из железа, на вид прочная. Подойдя к ней вплотную, он вспомнил слова той девушки. Возможно, там его подстерегала смертельная опасность, а может, как раз там и было его спасение. Во всяком случае, другого пути не было. Он дёрнул ручку на себя, дверь легко поддалась и открылась. За ней было темнота. Даже не темнота, а тьма. Дневной свет не мог туда проникнуть. Чарли помедлив мгновенье, на всякий случай, задержав дыхание и закрыв глаза, шагнул внутрь. Ничего не произошло. Он открыл глаза и лишился дара речи. Чарли опять стоял во дворе этого завода, но только теперь он стоял спиной к той двери, в которую только что вошёл. Подумав, что ему показалось, он прошёл ещё раз, а потом ещё и ещё. Результат был тем же. Не в силах стоять, он прильнул к стене и опустился на холодный бетон, не заботясь о пиджаке и брюках.
“Видимо я схожу с ума. Такое просто не может происходить! ”
Он опять поднялся на ноги и начал рассматривать дверь. Под ручкой оказалась замочная скважина. Чарли мог поспорить, что до этого её не было. Нашарив в кармане ключ и взглянув на него, он удивился – это был ключ от его собственного дома. Именно им он открывал входную дверь прямо перед гибелью его семьи. Он вставил его в замочную скважину и провернул до упора. Раздались щелчки и всё стихло. Чарли вновь дёрнул ручку и дверь поддалась.
Тьму за дверью сменил свет, льющийся из многочисленных окон, находившихся в противоположной от двери стене. Внутри здание представляло собою внушительных размеров цех. В ряд стояли станки, выглядевшие так, будто бы ими в последний раз пользовались много лет назад. Облупившаяся краска неровными кусками свисала со стен. Приглядевшись к плану, Чарли убедился, что здание выбрано верно. Теперь он разглядел, что одна из боковых комнат, ведущая к которым дверь располагалась слева от входа, была отмечена едва заметным крестом.
Неожиданное воспоминание заставило Чарли улыбнуться. Он вдруг вспомнил, что его дочь часто прятала что-нибудь в доме, потом рисовала карту и упрашивала его пойти поискать.
- «Кладоискатель»- тихо произнес Чарли – Она называла это «Кладоискатель»
Забавно было то, что хотя он знал о своей дочери, знал что был женат, ему было сложно воспринимать этих людей как родных, ведь он практически ничего о них не помнил. Кроме гибели. Значило ли это, что ему все равно? Наверное нет…
Подсобные помещения были полны пустых бутылок, упаковок от презервативов и старой одежды, валяющейся на полу. Все это были следы жизни, которая текла где то рядом, но упорно обходила стороной Чарли. Ему казалось, что это его личный необитаемый остров, посреди океана полного живых существ.
Комната, отмеченная крестом, ничем не отличалась от остальных. Чарли, боясь упустить очередную подсказку от неизвестного, обыскал ее сверху донизу. И упорство дало свой результат. В углу комнаты бетонный пол был раскрошен, образуя небольшую ямку, прикрытую раньше грудой досок. В ней лежала фотография.
Чарли взял фотографию в руки, сел на пол, опершись о стену. Аккуратно счистил ладонью с фотографии пыль и внимательно осмотрел. На ней были его жена и дочь, в обнимку с каким-то парнем, лет тридцати. Блондин, лёгкая небритость, спортивное телосложение. Они были сфотографированы на фоне огромного фонтана, извергающего струи воды за их спинами. Медленно, будто нехотя, сознание Чарли идентифицировало парня на фотографии. Это был он сам.
Хотя Чарли и не видел себя со стороны, но почему то был уверен, что от смазливости лица, ухоженной прически и блеска в глазах ничего не осталось.
Знакомое чувство, Чарли внутренне был уже готов к нему. И вот оно – память ожила, наполнилась звуками и картинками…
Он сидит в темной комнате, на крайне жестком кресле. Перед ним бельмо проекторного луча на стене, на смену которому вдруг приходят видеозаписи. Сменяющие друг друга одна за другой, короткие моменты и длинные повести. На них его семья еще жива. Чарли еще не так пуст и черен внутри. Он еще по-настоящему дышит и живет. Чьи-то руки крепко держат его голову. Голос прямо над его ухом. Ее голос.
- Смотри внимательно Чарли, запоминай. Каждый фрагмент. Вырежи себе это прямо на подкорке. Влей в себя всю скорбь, всю тоску, которая поднимается в тебе, когда ты видишь их. Это твоя цель Чарли. Ты должен помнить. Огонь, который мы сегодня разожжем, поможет тебе выжить. Поможет тебе не сбиться с пути.
Голос звучал все тише, и казалось, будто картинка видеозаписи наплывает на Чарли. Он словно там, с ними. Слышит их смех…
Чарли очнулся и понял, что пока его память претерпевала новую перезагрузку, он уснул. Фотография лежала рядом. Рука, в которой он ее держал, была сжата в кулак так, что побелели костяшки. И Чарли закричал. Из его глаз брызнули слезы. Казалось, что сама душа кричит сейчас в нем. Все его естество выворачивается в этом безумном крике боли и ярости. Он вспомнил, как любил их. Как страдал, когда они умерли. Как полыхала в нем жажда отомстить. Она словно топливо заставляла двигатель его жизни работать. Вся гамма чувств, которую он копил в себе те годы, которые он жил мыслью о мести за одну секунду ворвались в него как лавина, как цунами уничтожающее целые города. Теперь он знал ответ на вопрос все равно ли ему – ему не все равно. Он понял, зачем он здесь. Он хочет отомстить. Он хочет все закончить. Детали, которые должны были придать чувству вид идеи и плана были еще загадкой, но стержень, на который он будет их нанизывать, у него уже был.
Чарли поднялся на ноги, но пришлось тут же схватиться за стену, чтобы не упасть. Голова жутко кружилась. Чем больше он вспоминал, тем меньше сил оставалось.
«Подвал, где я проснулся… Все время пока я тут я руководствуюсь исключительно инстинктами. И сейчас чутье мне подсказывает, что возможно последний кусок моих воспоминаний ждет меня в том здании»
