Дело было вечером, делать было нечего. Юрка сидел один во дворе. Никого сегодня из дома не вытащишь! Можно, конечно, сходить к корешам, живущим подальше, лень только. На компе играть поднадоело...
Пацан пошёл прогуляться на улицу. Темнело, прохожих было мало. Вон, какой-то подозрительный идёт... Сладковатый... Светло-синие джинсы, голубая рубашка с непонятными белыми разводами, 2 верхние пуговицы расстёгнуты, волнистые чёрные волосы, очень уж аккуратно причёсанные, неестественно гладкое, лощёное лицо, из-под коротких рукавов выбиваются бугорки накачанных мышц. Рисуется... И взгляд какой-то скользящий. Вот он (показалось?) скользнул им по Юрке.
- Докопаться, что ли? - подумал он. - Коли уж нечего делать. Может, есть чего у него взять? Ну, сейчас до...
Пацан преградил прохожему путь и наглым тоном спросил:
- Ты гей?
- Ишь какой смелый! - усмехнулся тот, глядя прямо в глаза, - Призраков не боишься!
- Чё, умный сильно? - Юра угрожающе двинулся на дерзкого незнакомца.
Признаться, он на секунду растерялся. Ожидал он чего угодно: от растерянного лепета и оправданий или, там, попытки свести к шутке до... ну, там ответного выпада, посыла, ну кулака в морду. А этот чё мелет? Какие призраки-то?
- Да просто, вижу, нету у тебя дара нас узнавать. Ну, развитого. - Тут глаза незнакомца загорелись ярко-зелёным светом. Мгновение-вспышка. Или показалось?
Но Юре стало как-то не по себе. Да что за... глюки, что ли?
- Ты чё городишь? - голос стал какой-то... сдавленный. Да что такое?
- Ну вот, уже боишься, - усмехнулся собеседник. Тут его глаза сверкнули уже лучами зелёного, ослепляющего света и... вылезли на мгновение наружу. Тут Юрка оцепенел от ужаса. А тело как к земле приросло, пальцем было невозможно пошевелить, не то что убежать. - А что вообще в ваше время за манера - сокращать фамилии? - продолжал (призрак?!), когда его глаза вернулись в нормальное положение. - А вообще, чтоб ко мне обратиться, у меня есть имя! Рейнхард, если вдруг не помнишь. - Голос немного смягчился, но в глазах оставалась какая-то недобрая усмешка.
Страх чуть рассеялся, но пошевелиться по-прежнему было невозможно. К Юрке только вернулся дар речи. Он осмелился только уточнить, с кем это он говорит.
- Рейнхард, а как там полностью тебя... фамилия?
- Так ты даже запоминаешь людей по каким-то погонялам, а не по нормальным, полным именам! Как ещё умудрился на тройку историю вытянуть... А историю своего народа знаешь так же? Да можешь не отвечать, себе, главное, ответь. Рейнхард Гейдрих. Вообще правильно произносится, как Хайдрих. Но в вашей транскрипции - так. Вешатель Гейдрих, помнишь?
Да, Юра немного помнил. Командир разведки СС... Второй человек после Гиммлера... Был убит ещё в середине войны...
- Ага, второй человек после Гиммлера... Командир внутренней разведки СД, СС то есть, тьфу, наоборот, - он с опаской взглянул на собеседника снизу вверх, - вы ещё Гестапо основали и службу внутренней безопасности...
- А ещё основатель лагерей и гетто для евреев. Можно сказать, главный. - улыбнулся Гейдрих. - Сперва в Польше, потом в нынешней Чехии. Туда я прибыл в качестве (как тебе попроще сказать) наместника.
- Там тебя и убили... Рейнхард, а ты... это... где? Сейчас? Не в аду? - тело по-прежнему как к земле приросло, но прежний ужас потихоньку рассеивался, но... мало ли, что произойдёт в следующую минуту... нет, лучше б это оказалось бредовым сном.
- Рай, ад - слишком уж упрощённое описание нашего мира. Слишком. Пространство там по сути одно, конечно, на разных концах не одинаково. Да ни на что вам, живым, привычное не похоже. Пытаться пересказать нет смысла... Не потому что не хочу, а действительно нет смысла. - "знакомый" на секунду замолчал, глядя холодным, но пытливым взглядом с какой-то недоброй усмешкой в глубине, - Разделений по нациям и классам (не школьным, конечно, а сословиям, там, аристократы, буржуазия, армия, крестьяне...) нет... Славяне и евреи меня, конечно, не простили, всё обходим друг друга стороной, но мне это и не нужно. Ни о чём я не жалею. Разве что о Великом Рейхе...
- Рейнхард, а ты знаешь, что было б, если б вы тогда победили? Вообще, что вам там известно?
- Если бы да кабы во рту выросли грибы, - усмехнулся нацистский командир, - нету у нас машины времени в будущее. Да и в прошлое тоже. И войны никакие не можем вести.
- А ты знаешь будущее? Что будет дальше... хотя бы с... - честно, Юрка сам испугался этих своих слов, но где-то (уже не помнил, где) он слышал что-то такое, что покойники могут знать будущее.
- Вот ещё! Буду я тебе тут будущее предсказывать! Много будешь знать, скоро к нам подчалишь! - Гейдрих негромко и, вроде, по-земному засмеялся своей остроте, но смех всё равно звучал как-то зловеще.
- А вы когда на землю приходите... вы можете принимать любой облик? И как вообще приходите? - лучше б Юра этот вопрос не задавал. Потому что заметил, что перед ним стоит Гейдрих, Рейнхард Гейдрих в реальном своём обличии. А может, он давно преобразился? А может, пижон тот - это вообще обман зрения был? Да, теперь ему идеально шёл этот холодный, умный, но недобрый взгляд, с какой-то... хитринкой? Накатила новая волна ужаса. Мысли на миг вообще спутались в какой-то нереальный клубок, нет, даже вихрь, в висках стучало.
- Да, любой. А много будешь знать, скоро состаришься. - Улыбка чуть смягчилась, собеседник протянул руку, потрепал пацана по щеке. Рука как рука, только очень холодная. И вид какой-то неестественно бледный, - Да не бойся ты.
Волна ужаса, вроде, стала отступать, мысли выкладываться. Откуда-то из глубин памяти всплывали обрывки знаний из истории той эпохи, те, что связаны с этим человеком...
- Рейнхард, а правда то, что ты хотел занять место своего шефа, Гиммлера? Что тебе хотелось больше власти?
- Да, было дело. - Собеседник задумчиво посмотрел куда-то вдаль - Но, честно сказать, я не знал толком, как это сделать. А когда отправился на место рейхспротектора в Чехию, так вообще временно пришлось об этом забыть. Там сопротивление это, плюс, самое главное - еврейский вопрос. Сразу по прибытии пришлось чистку небольшую выполнить. Больше трёх сотен человек за первый месяц. - Рейнхард злорадно улыбнулся - За это, кстати, меня и прозвали вешателем.
- Тебя и убили эти повстанцы, вроде? Со второй попытки?
- Да нет, с первой. В исторических источниках, знаю, сначала упомянуто покушение. Но оно-то и удалось. Операция Антропоид это называлось.
- Рейнхард, а ты доволен этой местью за твою смерть? После убийства там такие репрессии против местных закрутили...
- Да они бы и при мне закрутились чуть позже. Эти повстанцы просто приблизили себе ягодки. После цветочков. А я бы, возможно, и ещё похлеще им устроил. - Улыбка удовлетворённого палача всё не сходила с лица, - Но ты прав, это можно считать и местью. А проводили-то меня в последний путь как! Лично фюрер держал прощальную речь. А на том месте мне памятник воздвигли. Только вот ваши освободители, собаки, его разнесли.
К ещё довольно сильному страху (с призраком, как-никак, разговаривает) присоединилось какое-то неприятное чувство. Зловещим чем-то веяло от собеседника. Да веяло, наверное, и при жизни. Но это зловещее вызывало и интерес. И после стольких лет после смерти даже не сомневается во всём своём... Хотя, почему должен? Но неужели после стольких лет он продолжает ТАК ненавидеть? Тут пацану ещё вспомнились слухи о еврейском происхождении этого эсэсовца. Он решился спросить о первом:
- А ты всё продолжаешь их всех ненавидеть?
- Да нет, конечно. Ненавидеть бессмысленно, когда ничего не можешь сделать. Зачем же мучить себя? - тут палач внимательно посмотрел Юрке в глаза - Знаю, что ещё тебя так интересует. Да никакой я не еврей! Да даже если б был, никому и через тысячу лет не сказал бы!
Неужели они ещё и мысли могут читать? Так что тогда? Пацан совсем запутался в своих чувствах.
- Ну, мне пора. - сказал собеседник - Только ты никому не говори, с кем разговаривал. Да вообще что разговаривал с призраком. Да не пугайся, такого ничего нет, но понимаешь ведь, что тебя просто в психушку отвезут.
- Да конечно, ничего не скажу. Так прощаемся...
- Ну не прощай, а до встречи... Когда-нибудь. - улыбнулся собеседник - Я к тебе ещё приду.
С этими словами призрак растворился в воздухе.
К Юре тут же вернулась способность двигаться. Он шёл по улице, осмысливая произошедшее. Чувства были самые разнообразные - и страх от встречи с потусторонним, и неприязнь, и интерес, и трепет, и даже немного гордость. Но от последних слов было явно не по себе. Что он имел в виду? Неужели появится ещё? Или... Начала болеть голова, захотелось спать. Что бы принять? Таблетку какую или пивка? Пацан выбрал второе, дошёл до дома с мыслью расслабиться и заснуть побыстрее. И только бы этот не приснился... Ну, хотя бы не так быстро.
Продолжение следует...
